Глава двадцать девятая
ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ
Ольге очень хотелось переговорить с Людмилой Марковой, а тут вдруг она и сама приехала, двадцать пятого февраля, утром. Опять за какими-то своими вещами. Елизавета Сергеевна с Антошкой и Никосом в это время гуляли. Момент для откровенной беседы был самый подходящий. Ольга постучалась в комнату к хозяйке квартиры.

— Можно к вам? — спросила она.

— Заходите, — ответила Люда, держа в руках фотоальбом. — Не пора ли нам перейти на «ты»? Мы ведь ровесницы.

— Конечно, — согласилась Ольга. — К тому же, оказывается, нас давно и многое связывает. Например, Костя. — И она кивнула на фотоальбом.

— Ах, это! — усмехнулась Люда. — Ну да. Было дело. Но все это уже в прошлом. Ты особо не переживай. У меня сейчас совершенно другие увлечения.

— Я знаю. Ренат.

Люда внимательно посмотрела на нее. Поправила золотую прядь на лбу. Очки она уже не носила, заменила их голубыми контактными линзами. Имелись в запасе и зеленые, и серые — на всякий случай.

— Тебе и это известно?

— Он мой друг, — ответила Ольга.

— Рада слышать. Действительно, у нас с тобой много общего. Особенно мужчины.

— А еще твой брат, — добавила Ольга. — Вот он-то меня сейчас больше всего и волнует.

— Почему? — Люда отбросила фотоальбом в угол, как мусор.

— Ведь это его идея? Или твоя?

— Какая? — Люда удивленно подняла изящные брови. Сделала вид, что не понимает.

— Ну, завтра же у вас трудный день?

— Но не критический, — засмеялась вдруг хозяйка квартиры, решив, что притворяться больше нечего. — Ты имеешь в виду затею с банком?

— Вот именно, — кивнула Ольга. Они так и разговаривали, стоя посреди комнаты.

— Ладно. Вижу, ты прекрасно обо всем осведомлена. Только не пойму — откуда? Впрочем, это и не важно. А не выпить ли нам кофе?

— Охотно, — сказала Ольга, и они перешли на кухню.

Чайник закипел быстро, на столе появились сырные палочки.

— Если уж говорить начистоту, — произнесла Люда, помешивая ложечкой в чашке, — идея была моя, брат ее лишь сформулировал. Да и то скорее всего в шутку, чтобы вытеснить из моего подсознания ненужные мысли и эмоции. Он ведь очень талантливый психиатр.

— Уж в этом-то я не сомневаюсь, — сказала Ольга. — Он мне тоже очень помог в прошлом году.

— Но потом я сама чересчур увлеклась этой идеей. Психоигра стала приобретать реальные очертания, появились конкретные планы. Я привлекла Костю. Он — своих друзей, какого-то компьютерщика, клоуна, лошадника. Я их в лицо не знаю. У нас так все и задумано: я — в банке, внутри; Костя и его друзья — снаружи, как бы основные игроки, «за­свеченные». А над всем этим — мой брат. Тайный организатор. Но для него-то, как я потом поняла позднее, все это с самого начала было игрой, не более. И я не сомневаюсь, что в нужный момент он, как опытный режиссер, прекратил бы разыгрываемый спектакль. Опустил бы занавес.

— Да, режиссер он великий, — вновь согласилась Ольга.

— Так что ты напрасно не волнуйся. Ничего не произойдет. Ни завтра, ни в другие дни. Я вышла из игры. Покидаю подмостки этого театра абсурда.

— Правда?

— Да. У меня появились другие планы.

— И это… из-за Рената? — решилась спросить Ольга.

Людмила молча кивнула головой. Она маленькими глотками пила кофе и как-то изучающе смотрела на Ольгу. Той стало даже немного не по себе от этого взгляда. Все-таки глаза у них — сестры и брата — были очень похожи: одинаково прохладные и проницательные.

— Ты знаешь, — произнесла Люда, — мы с тобой могли бы стать хорошими подругами. Но… не станем. Потому что все же очень разные. А теперь мне пора. Ренат ждет, он внизу, в машине.

— Постой, — остановила ее в коридоре Ольга. — А Костя… он знает, что вся эта затея с банком — блеф?

— Вряд ли! — усмехнулась Людмила.

— А если он попробует совершить это дурацкое ограбление без тебя, вместе с друзьями? Он ведь упертый.

— Без меня у них ничего не получится. Я еще не сказала им шифры сейфов в хранилище. И уже не скажу. Ладно, прощай, как-нибудь встретимся. Земля круглая. И… — Она замерла на пороге перед открытой дверью. — И может быть, еще будем друг другу полезны.

Она торопливо побежала по лестнице, стуча каблучками.

— Удачи тебе! — крикнула вслед Ольга.

Вначале Ольга немного успокоилась, но прошло полчаса, и она вновь стала сомневаться. А вдруг Людмила ее обманывает? Если она продолжает хитрить и ведет какую-то свою дьявольскую игру и все ее речи лишь для того, чтобы отвлечь Ольгино внимание, запудрить мозги? Она так напоминает своего брата… А ему Ольга с некоторых пор перестала верить.

Не дожидаясь возвращения Елизаветы Сергеевны с детьми, Ольга оставила им записку и помчалась на молодежную радиостудию, к Джойстику. Буквально вытащила его из «аквариума» звукозаписи и прижала на лестнице к стенке.

— Говори, как вы завтра будете грабить банк! — потребовала она.

— Тише, тише, тут же народ ходит! — испугался он. — А у стен уши.

— Нет у них никаких ушей, — уверенно возразила Ольга, взглянув на свежевыкрашенный бетон, от которого остался отпечаток на кожаном пиджаке диск-жокея. — Извини, потом почистишься. Лучше рассказывай со всеми подробностями, а то я не знаю, что с тобой еще сделаю!

— Делай со мной, что хочешь, — согласился Джойстик. — Я из твоих рук даже яд с радостью приму. А лучше бросай Костю и выходи за меня замуж.

— Не зли меня, Джойстик! Колись.

И безнадежно влюбленный «друг семьи» начал «колоться». На сорок второй секунде допроса.

— В общем, все зависит от меня, — важно сообщил он. — Вася Жмыхов подгонит фургон для перевозки лошадей, сопрет со своей базы, и остановит в квартале от банка. Там будет пара мощных компьютеров. Их Костя уже купил, держит на съемной хате. Я сяду за пульт, войду в банковскую систему. На это мне понадобится менее часа. Ты же знаешь, что я в этом деле ас?

— Знаю, — кивнула Ольга. — Продолжай.

— Отключу охранную сигнализацию, создам сбои во всех банковских операциях, подключусь ко всем видам связи. Клоун в это время устроит представление на площади перед банком — станет отвлекать внимание. Соберется толпа. Если все пойдет не по сценарию, он же должен будет задержать милицию всякими там цирковыми штучками — он ведь еще и фокусник. Костя и Митя войдут в банк под видом ремонтников. Электричество я к этому времени тоже отключу, выйду на подстанцию. Вася Жмыхов их подстрахует под видом клиента банка. Будет там еще и наш доктор, гипнотизер — тоже на всякий случай, чтобы воздействовать на публику и охрану. Его я в лицо не знаю… Шифры сейфов в хранилище должен знать Костя, ему их сообщит наш человек в банке, какая-то девушка. Ну вот, собственно, и все. Остальное — дело техники. Ребята выносят в мешках деньги в фургон — и мы уезжаем.

— Ловко! — щелкнула язычком Ольга. И добавила: — Кретины, иного слова не подберешь.

— Почему ты так думаешь? — обиженно спросил Джойстик.

— Да потому что охранники вас всех перестреляют. По крайней мере, тех, кто войдет в банк. Костю и Митю.

— А у них пугачи будут. Вася Жмыхов достал. И ты забываешь о гипнотизере.

— Он вообще не появится, — сказала Ольга. — Уже сбежал. Вместе с вашей девушкой из банка.

— Ты это точно знаешь? — спросил Джойстик.

— Точнее не бывает. Я держу руку на пульсе. Так что и ты не суйся. И передай это всем. Да и Костя в этот день из клиники не выйдет… Там карантин. Операцию я отменяю. — Ольга произнесла все это с самым суровым и величественным выражением на лице.

Джойстик почесал в затылке, подумал и смиренно произнес:

— Ну-у… коли так! Если все срывается… Завтра у меня выходной: поеду к тете Розе в Переделкино. Давно обещал — на фаршированную щуку.

— Вот-вот, поезжай к тете Розе, — одобрила Ольга. — И всем остальным скажи, чтобы завтра в Москве даже духу их не было! Я проверю. К теткам, дядькам, в деревню, в глушь, в Саратов!

— А когда же грабить будем? — все же спросил с надеждой Джойстик.

— На Первое мая, — ответила Ольга. — И не банк, а Алмазный фонд. Чего мелочиться?

Из радиостудии Ольга рванула в клинику на Лосином острове. На всякий случай нужно было «тормознуть» Костю, объясниться с ним начистоту. А то он действительно мог из чистого упрямства попытаться совершить задуманное, хотя и обреченное на провал мероприятие. Но оказалось, что, обманывая Джойстика, она сказала правду: в клинике был объявлен карантин. На месяц. Дальше ворот Ольгу не пустили.

— Абсолютно никаких посетителей, ни к кому, — заявила охрана.

— Но мне нужно повидать главного врача, Леонида Максимовича! — взмолилась она.

— Улетел на симпозиум в Лондон, — услышала она в ответ. — Приходите недели через две.

Вот так. Ольга понуро пошла обратно. Это уже очень серьезно. Она не сомневалась, что карантин просто выдуман Леонидом Максимовичем. Месяца ему вполне хватит, чтобы «залечить» Костю метадоном или каким-либо другим препаратом, понижающим умственную активность мозга. «Превратить его в растение», как он откровенно намекал в недавнем разговоре. И как же теперь быть? Что делать? Брать клинику штурмом? Если бы там оставались хотя бы те три санитара! Но и они уже уволены. Откуда же ждать помощи?

Всю дорогу до дома Ольга искала выход, напряженно думала, отбрасывала разные варианты и вновь возвращалась к самым фантастическим планам. И наконец, уже перед дверью лифта, в ее голове мелькнула спасительная мысль. Не надо делать никаких подкопов под стены клиники. Не стоит и ложиться в женское отделение, притворяясь сума­сшедшей. Нужно просто позвонить Ренату.

Так она и поступила, едва войдя в квартиру. За­крывшись в своей комнате от Елизаветы Сергеевны и детей, Ольга набрала номер мобильного телефона Рената.

— Слушаю вас? — послышался знакомый акцент.

— Ренат, миленький, выручи меня еще раз, — попросила она. — Ты можешь, это в твоих силах.

— Что такое? Опять Антошка пропал?

— Нет, Костя. Я знаю, что ты его недолюбливаешь, но он в большой опасности. Ради меня.

Ренат помолчал, потом все же произнес:

— Что с ним, говори?

— Он в клинике неврозов, на Лосином острове. Нужно его оттуда как-то вытащить. Лучше всего ночью. И не раньше двадцать седьмого числа. Но и не позже, — добавила Ольга.

— То сын, то муж! — вздохнул Ренат. А сам в это время радостно потер руки. Наконец-то он выяснил, где прячется Костя! Все его соплеменники будут довольны. Слово мужчины нужно держать. Сказал, что накажет, — и сделает это.

— Ну, так что же? — тревожно спросила Ольга.

— Хорошо, — ответил Ренат. — Я его оттуда вытащу.

И подумал: «Вытащу — это еще не значит, что верну».

А Ольга, повесив трубку, наконец успокоилась. Кажется, все налаживается. Река входит в свои берега. Но какие подводные камни еще впереди? Течение жизни так стремительно и непредсказуемо…

Спала Ольга плохо — мучили кошмары. Несколько раз вставала, подходила к детским кроваткам, возвращалась в комнату, снова проваливалась в темную пещеру сна. Вдруг она почувствовала, что в комнате кто-то есть. Открыв глаза, Ольга разглядела над собой склонившееся лицо Люды.

— Тс-с! — произнесла та, поднеся палец к губам. — Я своими ключами открыла. Собирайся, только тихо. Детей не разбуди.

— А что случилось? — испуганно спросила Ольга и тут же встала. За окном стояла кромешная темень.

— Они перенесли время, — прошептала Люда. — Нападут на банк не днем, а сейчас, под утро.

Не говоря больше ни слова, Ольга принялась поспешно одеваться. В голове у нее все крутилось: и вопросы, и мысли, и какие-то жужжащие колесики. Через пару минут она была готова.

— Помоги выкатить «ямаху», — сказала Люда.

— Зачем?!

— Поедем на мотоцикле, так будет быстрее. Метро еще закрыто, такси не поймаем.

Ольга стала послушно помогать Люде. А на улице неожиданно оказалось почти светло. Странно, всего пять часов утра… Может быть, от ярко горящих фонарей? Они сели на «ямаху» и понеслись по проспекту. Люда впереди, за рулем, Ольга — сзади, прижимаясь к ее кожаной куртке.

— А Костя? — прокричала она сквозь шум мощного мотора и свистящий ветер.

— Сбежал из клиники! — откликнулась Люда.

— Неужели ты дала ему шифры?

— Пришлось! — обернулась всадница. — Попробуй ему откажи, он кого хочешь уговорит!

— Да, — согласилась Ольга, но что-то во всей этой истории показалось ей подозрительным. Как сбежал? Каким образом выведал шифры? И почему они мчатся совсем по другой дороге?

— Так короче! — словно отвечая на ее мысли, обернулась Люда. Глаза ее при этом как-то странно блеснули.

Приехали они действительно к банку. На площади, несмотря на столь ранний час, шло цирковое представление. Почти как тогда, девятнадцатого февраля. И народу было полным-полно. Гремела музыка. На деревянных подмостках выступали акробаты, канатоходцы, фокусники, клоуны. Один из клоунов вдруг приподнял маску и подмигнул Ольге. Это был Валера.

«Зачем он привел с собой циркачей? — подумала Ольга. — Или они все тоже «в деле»?» Возле соседнего дома стоял большой фургон с дурацкой надписью на боку: «Скаковые кони, просто лошади и люди». Глупее не придумаешь. Наверное, именно про эту машину и говорил Джойстик. Он скорее всего там. А вот и Вася Жмыхов, вылез из кабины фургона и куда-то пошел сквозь толпу. Ольга стала оглядываться. Везде прыгали и плясали люди. Шагали на огромных ходулях циркачи. Взлетали и взрывались петарды. Прямо фейерверк какой-то, карнавал в Венеции! А Людмила куда-то исчезла. Зато Ольга увидела мелькнувшего Митю в рабочем комбинезоне и побежала за ним.

— Погоди, — остановил ее кто-то. Это был Ренат. — Не ходи туда. Там сейчас будет очень жарко.

— Пусти! — вырвалась Ольга и побежала ко входу в банк. Успела проскочить в закрывающуюся дверь и увидела человека в каком-то балахоне и маске. Он держал в руках помповое ружье. Хотя лицо его было скрыто, Ольга знала, что это — Константин.

— Всем лежать, не двигаться! — закричал человек в маске. — Ключи от сейфов, живо!

Охрана и служащие банка повалились на пол, такой гладкий и сверкающий, что по нему, наверное, можно было кататься на коньках. А на Косте как раз и были коньки, только роликовые. Он подъехал на них к главному кассиру и забрал связку ключей. Затем покатился к стоящим тут же сейфам. За спиной у него висел рюкзак для денег.

— Осторожно! — прокричала Ольга. Она увидела, как из-за колонны выглядывает Пурильский с браунингом и целится в Костю. Ольга бросилась вперед, чтобы загородить мужа своим телом, но взявшийся неизвестно откуда Леонид Максимович подставил ей подножку. Прогремел выстрел. Ольга покатилась по полу к лежавшему навзничь человеку в маске.

— Сор… валось… — прошептал он. — Прости!

Ольга сдернула маску и увидела… Риту. Та вдруг приподняла окровавленную голову и дико захохотала ей в лицо…

Свет стал меркнуть, но тут же вспыхнул снова. Это в комнату вошла Елизавета Сергеевна и включила люстру.

— Что случилось? — спросила она встревоженно. — Ты меня звала, или послышалось?

Ольга приподняла голову и окончательно проснулась.

— Нет, просто… сон какой-то… дурной. А который час?

— Скоро семь.

— Тогда я, пожалуй, встану. А то еще какая-нибудь ерунда приснится. — И Ольга откинула одеяло, спуская с кровати стройные ноги.

Днем Ольга все-таки отправила на всякий случай Филидора дежурить возле «Инвестстальбанка», строго наказав ему немедленно звонить ей, если за углом вдруг появится какой-нибудь подозрительный фургон или на площадь приедут циркачи. Но до самого вечера ничего не произошло. Людмила оказалась права: из игры она вышла, слово свое сдержала. Джойстик, должно быть, сидел у своей тети Розы в Переделкине и лопал фаршированную щуку. Остальные тоже в этот день банки не грабили. И даже продуктовые ларьки не взламывали. А Костя находился в клинике. Она несколько раз звонила туда, но ей неизменно отвечали, что «у нас карантин». Леонид Максимович, очевидно, действительно умотал в Лондон. По крайней мере, телефон в его кабинете молчал. Но ведь Константина могли начать пичкать лекарствами и без него, по назначению. Долго ли сделать из нормального человека настоящего больного? Это и без всяких таблеток возможно.

Поздним вечером к задней ограде клиники подкатила иномарка с кавказцами. Двое забросили на забор альпинистские «кошки», ловко и быстро вскарабкались, спрыгнули внутрь. Еще один постучал в ворота. Едва в окошке показался сторож, как туда брызнули «черемухой». Охранника, потянувшегося к карабину, обездвижили «альпинисты», обученные в горах Кавказа. Ренат прошел в открытые ворота. Он, как и все остальные, был в маске.

Все четверо направились прямиком в административный корпус. Дежурному врачу Ренат приставил ко лбу пистолет.

— Где Константин Щеглов? — спросил он, передернув затвор.

— На втором этаже. Палата номер один. Его только сегодня туда перевели. Это особый бокс.

— Почему — особый? — поинтересовался Ренат.

— Таково было распоряжение главврача. Бокс для буйных и самых тяжелых пациентов, которым требуется интенсивное лечение. Я тут ни при чем.

— Бокс, говоришь? — произнес Ренат. — Хорошо. — И нанес дежурному врачу апперкот. — Пошли поглядим, что за бокс такой для особо одаренных.

В коридоре на втором этаже сидел за столиком санитар. При виде людей в масках он тотчас же поднял руки, вскочил и вытянулся.

— Сиди, сиди, — похлопал его по плечу Ренат. — Давай ключ от первого бокса.

Дверь, обитую войлоком, открыли. Стены здесь также были покрыты звукоизоляционным материалом. На кушетке лежал Константин. Руки и ноги его были зафиксированы специальными кожаными ремнями. Он то ли спал, то ли находился в прострации. Ренат похлопал его по щекам. Костя очнулся.

— А-а… ты… — вяло сказал он, но вряд ли узнал Рената.

Ремни к этому времени уже перерезали.

— Что с людьми делают, сволочи! — сказал Ренат. — Сам идти можешь?

Константин вяло кивнул головой, поднялся. Его шатало.

— Ничего, — сказал Ренат. — Ведите его. До машины недалеко.

Отредактировано 77pantera777 (02.06.2013 02:55)