17 серия

Жоэла была права в том, что работа для дона Фаусто была главной составляющей всей его жизни, поэтому весь день у него был распланирован. Неважно была ли это середина недели или выходной, день или ночь, все должны работать, как часы. К этому же он приучил всех своих работников на ранчо, где вообще рабочее время было понятием неопределенным и растяжимым.
-Проверил отчет по клубу? – Лампрейя начал утро именно с этого вопроса.
-Да, - ответил Витор и, вспомнив разговор с Таис, добавил, - Элио слишком молод и неопытен, чтобы быть управляющим клуба.
-Но ты тоже был неопытен, когда я доверил тебе документацию ранчо.
-Возможно, опыта не хватало, но для этого у меня уже были университетские знания. А что Элио?! Он вообще ничего не понимает в бумагах …
-Что ты предлагаешь?
-Он хотел работать с лошадьми, так почему ему не заняться своим любимым делом?
-Из управляющего в конюхи?
-В жокеи. Лазару сказал, что нам необходим профессиональный жокей или хотя бы тот, кто сможет помогать ему в тренировках. Почему бы не поставить Элио? Здесь будет от него больше пользы. Во всяком случае, вы можете поговорить с Тойсом.
Дон Фаусто задумался, Витор был прав.
-Я подумаю, - он кивнул и, взяв лежащую на столе корреспонденцию, вскрыл один из конвертов. – Посмотри, какие пригласительные на свадьбу прислали из города. Эва совсем не занимается организацией свадьбы, а Афонсине, естественно, я поручить не могу… Может, Камила? Взгляни на список гостей и передай Камиле.
Витор посмотрел на изящные открытки пригласительных, потом пробежал глазами по немногочисленному количеству гостей.
-Дон Фаусто, в чем дело? - Витор вскинул глаза на Лампрейя. - Рибейру приглашены? Или вы хотите сделать собственную свадьбу незабываемой, устроив на ней грандиозный скандал?
-Мы со старым Жеронимо нашли общие точки соприкосновения, - улыбнулся дон Фаусто. - Я хочу женить Рафу на Кларе Рибейру.
-Что?! – Витор чуть не попрехнулся.  – Вы сошли с ума?
-Нет, разве подобный союз лишен смысла? – он был доволен.  – Этот брак выгоден обеим сторонам. И уж если наш парень проявил такую ловкость и объездил девчонку, и это стало достоянием ее отца, то придется идти до конца.
Витору захотелось спросить: «И вы пожертвуете своим сыном? Вы хотите, чтобы он повторил вашу судьбу или мою?» Да, Лампрейя запросто может сделать так, что с его точки зрения будет правильно и выгодно.
-А он об этом знает? Рафа никогда не проявлял интерес к соседской девчонке.
-Судя по всему, его интерес перешагнул границы. Рибейру был в бешенстве. И теперь нечего жаловаться на судьбу.
-И когда вы собираетесь сообщить ему?
*****

Несмотря на то, что на ранчо Айруму окружала масса доброжелательных людей и любимое занятие, были моменты, когда она чувствовала себя совершенно одинокой и никому не нужной. После смерти отца и потери конного клуба она была, как маленькая лодочка среди бурного океана.  Стойкая и красивая лодочка, но нет-нет, а волны захлестывали ее. У нее была отдельная комната во флигеле, рядом с ней находились добрые люди, но было ощущения, что она живет одним днем, у нее нет будущего, есть только прошлое и настоящее. Ее мысли о будущем ограничивались лишь желанием вывести Вендавала на скачки, а потом? Что будет потом? Вендавал даже не принадлежит ей. Она не хозяйка своей судьбы. Она на самом деле дурочка, для которой ее собственное будущее имеет очень расплывчатый вид. И чтобы оно приобрело конкретные очертания, нужна цель и знания. И слова Рафы: «Ты бы что-нибудь почитала. Тогда бы и понимала, о чем идет речь» - очень хорошо вошли в контекст той ситуации, в которой она находилась. Этот упрек камнем лег на душу Айрумы, она и без Рафы чувствовала, что ее знания хромают сразу на три ноги, но от этого было еще обиднее, ведь она могла бы учиться, пока мать была жива, но игнорировала все, что не касалось лошадей. Возможно, Рафа не хотел обидеть ее, но девушка вдруг осознала насколько все зыбко. И в этом виновата она сама. Чего она хочет добиться в жизни? Всю жизнь работать на конюшне? Мысли Айрумы заметались в панике. С кем же ей посоветоваться?! С Жоэлой? Нет. С Таис? Да, возможно. Девушка тут же вскочила и направилась к дому. Таис была удивлена ее словами о смысле жизни, потому что сама иногда задавалась этим вопросом, но не находила ответа.
-А что ты хочешь?
-Не знаю. Но не могу же я всю жизнь работать здесь, перекидывая навоз.
-Да, уж девушке это не к лицу.
-Да не в этом дело! Не в навозе!
-Тогда в чем? - Таис отложила книгу, что читала до прихода подруги.
-Ах, если бы знала, разве спрашивала бы?
-Тебя кто-то обидел? Рафа?
-Нет. Я сама себя обидела, потому что мне многое не хватает.
-Чего же тебе не хватает?
-Умения смотреть на мир.
-Тебя тяготит твоя жизнь на ранчо?
-Что ты?! Нет, конечно! Но… но я не знаю, как вам объяснить… - Айрума помялась, подбирая слова. – Я ... я, будто оказалась перед высокой стеной, а как ее преодолеть не знаю. Не хватает умения… Вон, ты гораздо больше знаешь меня. Читаешь, учишься, а я… я?
-Ох, если бы ты знала, как я завидую тебе. Ты можешь позволить себе многое, чего я не могу. Ты можешь ходить, не пряча хромоту, бегать… ты можешь влюбиться…
-Влюбиться?! Разве ты не можешь этого?
-С моей хромотой, я могу позволить себе влюбиться лишь, - она качнула книгой, - в благородного персонажа романтического романа.
Айрума замерла, понимая, что не только у нее могут быть душевные метания такого вселенского масштаба.
-А Элио?
Таис удивленно посмотрела на девушку.
-А Рафа? – вернула вопрос девушка.
-Что Рафа?
-А, по-моему, ты очень нравишься моему брату.
-Ты ошиблась, - насупилась Айрума. - У нас нет ничего общего! И вообще я его терпеть не могу! Нахал! Нет, ты представляешь, уставился на меня, а я все мокрая! У меня все … все прилипло! Почти… голая! Нет бы отвернуться, так пялится, будто увидел невесть что! Одним словом, нахал! А еще и думает, что я какая–то неженка и не могу справиться с лошадью! Нахал!
Таис улыбнулась и промолчала.
*****

Анинья захихикала, уткнувшись носом в маленький экран своего телефона.
-Эта выскочка будет знать, как крутить хвостом!
-Анинья, неужели и тебя поразил этот недуг городской молодежи?! Уткнулась в телефон и не видит ничего рядом!
-Жоэла, отстань! – девушка была так поглощена своим занятием, что отмахнулась от кухарки.
-Отстань!  Она говорит, отстань! Где ты была?
-Мне разрешили сходить к матери.
-И как твоя мать?
-Не знаю, я не дошла. Сама же говоришь, что работы много. Вот пришлось вернуться.
-Много! Ну-ка, бросай заниматься дурью. У нас дел полно, а ты глупостями занимаешься! - Жоэла ловко выхватила из рук телефон девушки. – Что это еще такое?! Анинья, бесстыдница, каких –то голых девиц разглядываешь!
-Жоэла, отдай телефон, - Анинья испуганно запрыгала вокруг женщины, отбирая телефон.
-Срамота какая! Молодежь совсем с ума посходила! Раньше девушки честь берегли, лишний раз на мужчину взглянуть боялись, а что теперь?! Теперь сами на них прыгают, в постель лезут, голые телеса напоказ выказывают! – заворчала Жоэла. – Анинья, ты тоже этим заболела?
-Нет! Я честная девушка! Да и кому я тут нужна?
-А что парней нету? Да и на фазенде Рибейру у тебя же жених остался!
-Бинью?! Какой из него жених?! – Анинья фыркнула. – Он только зубоскалить умеет, а за душой ни сентаву! Мне такой муж не нужен!
-А какой же тебе нужен?
-А такой! Чтобы красивый и богатый!
-Так все хотят, да не на всех хватает, - хохотнула кухарка. – Уж не на молодого хозяина ты заглядываешься?! Анинья, Рафаэл не про твою честь!
-Значит, он для этой выскочки Айруме?! Чем она лучше меня? Я вот в доме работаю, а она вообще навоз кидает!
-Так может, ему запах навоза нравится? – засмеялась Жоэла. – Может и тебе вымазаться? Глядишь, он и на тебя посмотрит?!
-Да ну тебя, Жоэла! Почему кому–то все, а кому–то ничего? Так нечестно!
-Ты еще скажи, что не в том месте родилась и у тебя должна быть другая жизнь.
-Может быть!
-Ага, ты у нас принцесса под шкурой осла и скоро придет твой принц и узнает тебя под этой личиной? Жди!
Анинья засопела от обиды и выскочила из кухни.
-Посмотрим, кто будет смеяться последним, - она ловко защелкала по кнопкам старенького телефона.
*******

Лазару терпеливо пересматривал привезенные корма, Элио же в нетерпении ожидал его распоряжений. Дон Фаусто согласился дать ему еще шанс, только теперь там, где парень хотел работать изначально. Возможно, это объяснялось тем, что его отец и Лампрейя нашли общий язык, а, может, как говорила Таис, Витор смог посодействовать этому назначению. У Элио не было тех качеств, которые бы сделали из него амбиционного управленца. Он лучше отойдет и уступит тому же Витору, который разбирается во всех тонкостях документации, чем будет гнаться за чужой удачей.
-Ну, что? Посмотрим, на что ты способен, - Лазару закончил свое дело и посмотрел на парня. – Ты хотя бы на лошади держаться умеешь?
-Да, что вы! Я… я с детства…
-Ладно, зови меня просто Лазару, будет проще… Не боишься? Этот конь с характером. Не каждого подпустит.
Элио торопливо перелез через ограду и схватил Вендавала под уздцы. Жеребец откинул голову и натянул уздечку.
-Тише, тише, друг!
Но жеребец загарцевал, захрипел, уперся, вставая на дыбы. Элио отлетел в сторону.
-Тише, тише!
Но Вендевал был неуступчивым и продолжал отбиваться.
-Успокойся, - на помощь Элио пришел Лазару, пытаясь погасить неистовство коня. – Элио, будь осторожнее. Характер у жеребца тот еще!
-Вижу, - парень тоже не уступал. Его не пугало угрожающее ржание и показное негодование животного.
-Успокойся. Давай поговорим? Ты ж не хочешь застояться в стойле? Мы с тобой начнем тренировки, - Элио осторожно погладил морду лошади. Вендавал фыркнул, но принял ласку.
-Ну, вот и хорошо, я мечтал работать с таким, как ты. Ты не жеребец, ты – мечта! Давай-ка я тебя поглажу, - Элио прошелся рукой по шее и гриве Вендвала, поправил седло, и неторопливо, чтобы не пугать жеребца, сел на спину.  – Давай, друг, покажем на что мы способны.
Он пустил его по травянистому кругу для выработки силовых качеств, показывая Лазару готовность коня к тренингу.
-Разогреется, пустим его в резвый галоп на триста метров, - Лазару показал план тренировок Рафе. – Дней через десять можно увеличить расстояние. Для выработки резвости нужно время. Ни одна лошадь не сможет показать великолепные результаты, если не будет подготовлена.
-А мы успеем к скачкам?
-В индивидуальных планах подготовки должно быть предусмотрено постепенное повышение объема нагрузок, применение резвых работ, соответствующие функциональным возможностям лошади, а также определенное чередование напряженности тренировки. Будет он готов к скачкам или нет, но лошадь я не дам загубить.
-Хорошо, я же займусь подготовкой документации и взносом для участия в скачках, - Рафа направился в кабинет отца, чтобы ознакомиться со всей документацией.
*****

Дон Жеронимо посмотрел на свою семью, собравшуюся за обеденным столом. Что-то неуловимое висело в воздухе, дающее ощущение напряжения и приближающихся неприятностей. Что-то надо было делать, чтобы поймать удачу, которая ускользала из рук. Дон Жеронимо посмотрел на дочь и промолвил.
-Ну, что?! Думаешь, рассосется, исчезнет? Людская молва, ох, какая штука памятливая. Что, натворила дел, а отцу расхлебывать?!
-Ничего такого я не делала! – Клара поджала губы, но глаз на отца не подняла.
-Не делала?! – отец стукнул кулаком по столу. Переход от казалось спокойного тона до крика был столь разительным, что девушка вздрогнула. – А кто обжиматься бегает по закромам, пока отец не видит? Думаешь, никто не видит?! Никто рот не откроет?! Твое имя, нет, мое имя теперь будут полоскать по всем углам, а ты тут скромницу из себя мнишь! Замуж! Выдам замуж и рты прикрою всем доброхотам!
-Замуж?! – сердечко Клары подпрыгнуло в радостном предчувствии, но тут же ухнуло вниз.
-За Лампрейя!
-За кого? – Жоакин подпрыгнул на стуле. – Отец, ты же… Лампрейя же… как же так?
-А так! Как я решил, так и будет. Рафаэл Лампрейя – это лучшее, что могло случиться с тобой.
-Да не люблю я его! – воскликнула Клара. – Зачем он мне? Что я с ним буду делать?!
-Хм, делать… - с иронией проговорил отец, - что с мужиком нужно делать? Каждая баба найдет, чем заняться…
Это прозвучало несколько грубовато и оскорбительно, но дон Жеронимо намеренно говорил так прямолинейно, чтобы уязвить беспутую дочь.
-Не хочу я замуж!
-Вот упрямая! Да кто тебя будет спрашивать, коль натворила дел?! Кто по ночам шастал по задворкам? Натешилась, теперь отвечай!
-Так ведь я… - Клара замолчала, понимая, что у нее нет выхода – или выдать Марио или продолжить вводить в заблуждение относительно Рафы.  А что будет, если она признается, что ее избранником стал обыкновенный  рабочий? Босяк! Как сказал Жоакин.
-Я не позволю пятнать свое имя. Хватит с нашей семьи неприятностей с вашей теткой! А тут все прифартило – Лампрейя! Капиталы его семьи и наше хозяйство – прекрасный повод для женитьбы. Да и недоразумения с землей отпадают сами по себе. Не будет Лампрейя поднимать бучу с родственниками, - дон Жеронимо высказал свою доводы, - и никогда земли не станут предметом дележки! Я с ним еще об этом поговорю, договор составим!
-А любовь? – наконец подала голос Алзира.
-Ух, ты, Алзира, это под стать Кларе говорить о любви. Это она пересмотрела этих сериалов о вечной любви, а в жизни так не бывает! Деньги к деньгам, а голодранцы нам не нужны.
Клара затравленно посмотрела на Жоакина, потом на отца.
-Не хочу я! Не хочу замуж за Рафаэла. Я его боюсь.
-Почему это ты его боишься?
-Он говорит о таких вещах, что я не понимаю. И я чувствую себя как дура…
-Дура или нет, но снюхаться успели! Все! Я уже сговорился с Фаусто о свадьбе.
-Отец, сейчас не то время, чтобы женщину можно заставить выйти замуж против ее воли, - тихо произнесла Алзира.
-Ты бы за своим мужем присмотрела! Все! Мое слово закон! – закончил все пререкания дон Жеронимо.
*****

Витор подошел к ограде, чтобы понаблюдать за тренировкой гнедого. Надо отдать должное дону Фаусто, он умел мгновенно принимать решения, поэтому Лазару Тойс уже посадил Элио на Вендавала. Таис тоже подошла к манежу и тронула руку Витора, лежащую на жерди.
-Спасибо, Витор. Я знала, что ты поможешь Элио.
-Я?  - Витор слегка улыбнулся, глядя на девичью руку, сжимающую его руку. – Ну, да, рад, что оказался полезен.
Элио остановил коня напротив и увидел, как мужчина сжал пальчики девушки, глядя ей в глаза. Таис смутилась, но не отняла руки. Вся эта сцена была настолько красноречивой, что парень вылетел из седла и бросился к ним. Таис очнулась от наваждения и вскинула глаза на Элио.
-Что с тобой?
-Элио! – взревел Лазару, но не успел, парень замахнулся и выкинул кулак вперед. Что произошло дальше, никто не понял, но ноги парня взлетели в воздух и Элио оказался на земле. Витор же, оскалившись, завис над ним.
-Придурок! Научись сначала попадать в цель!
-Витор! Элио, - закричала Таис. – Прекратите! Не смейте устраивать здесь бузу! Элио, что случилось? Как ты смеешь поднимать руку на человека, который помог тебе?
-Да он пялится на тебя, как на сахарное яблоко! Руку пожимает! – вскочил Элио, размазывая пыль по лицу. Подскочивший Лазару встал между противниками.
-Парни, успокойтесь! Элио, имей уважение!
-К кому?! Этому юбочнику!
-Что?! Вообще–то,  она – моя сестра!А ты – имбицил, прежде думай, а потом действуй.
-Элио, ты  о чем говоришь?! Витор, - Таис обернулась к мужчине, - Витор, я не знаю, что сказать… Прости!
-Да, ладно, ты же не виновата в том, что этот сосунок потерял способность здраво мыслить.
-Ты… - Элио хотел схватить Витора за грудки, но Лазару оттолкнул его, а Таис с криком встала в центре стычки.

-Прекратите!
-Пожалуйста, - Сабрал отвернулся, направляясь к дому.
-Что с тобой, Элио? – Таис была рассержена. – Я пыталась поблагодарить его за то, что он посоветовал отцу сделать тебя жокеем. А ты? Разве ты не этого хотел?
-Да, но…
-Никаких «но»! О тебе побеспокоились, а ты вот так отблагодарил? Где твоя воспитанность? Где такт? – Таис возмутилась. – Как ты ведешь себя? Ну, чем я возмущаюсь, если ты даже со своим отцом не стал общаться!
-Таис, я говорил с отцом, не сердись! – Элио мгновенно превратился из огнедышащего дракона в побитого щенка.  С отцом он перекинулся парой слов, но не больше. - Просто говорить с ним не о чем. Он все еще обижен, что я не хочу заниматься семейным делом.
-Ты извинишься перед отцом и извинишься перед Витором! Иначе я не буду с тобой разговаривать! – Таис развернулась и пошла вслед за Витором.
-Правильная девочка! – похвалил Лазару.
*****

Фаусто сам предложил Эве съездить в Морру-ду-Пилар за покупками, считая, что шопинг улучшает настроение женщины, а свою невесту он хотел баловать.
-У нас был короткий период ухаживаний и подготовки к свадьбе.
-Нет, не стоит.
-Стоит, ведь из-за пожара у тебя и Луки не осталось вещей.Ведь так, Лука?
Эва промолчала, радуясь тому, что ей самой не потребовалось напоминать мужчине о том, что ей просто не в чем ходить, а детское белье приходится стирать каждый день, чтобы одеть футболочку или штанишки на следующий день.
-Спасибо, Фаусто, что подумал об этом, - Эва потерлась щекой о щеку мужчины.
-Я думаю, что вас может отвезти Витор, потому что он едет в клуб.
Эва и Витор переглянулись, а Лука подпрыгнул от радости, но не от того, что ему купят новую одежду, а от того, что повезут на машине, да еще в клуб.
-А я буду кататься на лошадках?
-Если захочешь, то обязательно. Гулять, так гулять.
-Значит, загул!
-Почему вам не съездить самому, дон Фаусто? – спросил Рафа который вошел  в кабинет отца, чтобы обсудить возникшие рабочие вопросы.
-Дела… Сам же вот пришел… У нас назначена вязка с одной из кобыл. Да и ветеринар должен приехать, посмотреть Вендавала перед скачками. К тому же Витор говорил, что Элио не справляется с клубом. Вот и с этим надо разобраться, - дон Фаусто повернулся к Эве и погладил по щеке.  - Поезжай, милая, развлекись.
Обеспокоенность Эвы, что она останется с Витором наедине, сошла на нет, когда к ним присоединилась Камила. Она посмотрела на сидящего рядом с Витором мальчика, перед ее глазами всплыли обрывочные воспоминания того страшного дня.
-Лука, давай-ка пересаживайся на заднее сиденье, - она выдохнула.
-Ну-у, - разочарованно потянул ребенок.
-Давай, давай… А мать должна следить за тем, где и как сидит ее ребенок! – она высказала претензии Эве.
-Пересаживайся, как говорит тетя… - поддержал Витор. Лука вздохнул и перелез назад.
-Вот так лучше. Пристегни его, - посоветовала Камила. Эва выполнила приказ женщины, и хоть и она была права, но тон Камилы мог обидеть любого человека.
-Я вполне могу проследить за собственным ребенком самостоятельно.
-Девочки, не ссоритесь! – Лука слово в слово повторил слова Рафы, и все расхохотались, а мальчишка, довольный собой, заерзал на сиденье. – Ну, когда же мы поедем?
*****

Появление Наир всегда сопровождалась некоторым напряжением. Айрума делала вид, что очень занята, заменяя подстилку на полу денника. Лазару ничуть не жалел ее, несмотря на то, что она девчонка, но ей и не нужны поблажки.
-Заняться нечем?
-Завидуешь?
-Чему тут завидовать? Пустая трата времени.
-Ты у нас просто так ничего не делаешь, -Наир хихикнула, скосив хитрые глаза на Айруму.
-Что ты имеешь в виду?
-Ух, как горячо! Не знала, что некоторые умеют так зажигать! – Наир захохотала, рассматривая что-то в своем телефоне. – Айрума, и где твоя скромность?!
Айрума выхватила телефон из рук Наир и увидела себя, медленно снимающуюся одежду. Запись велась откуда–то из кустов, потому что на экране то и дело появлялись ветки, но оттого фильм приобретал еще более притягательный оттенок. Она метнулась в дом и, спросив Анинью, где этот мерзавец, взлетела на второй этаж.
-Как ты мог?! Ты обманул меня! – влетела в кабинет дона Фаусто, закричала на парня.
-Что случилось? – дон Фаусто удивленно смотрел на девушку. – Это ты мне?

-Я? -негодующий взгляд на Рафу, на лице которого выступило смущенное непонимание. Он невольно посмотрел на отца.
-Извините, дон Фаусто, - за ней в кабинет заскочила Наир и потянула девушку в коридор. – Она просто чокнутая. Пошли, пошли… Рафа, помоги мне! Чего стоишь, как истукан!?
-Нет, он ответит за все!
-За что за все? – заинтересовался отец.
-Отец, прости, - Рафа подхватил взбешенную Айруму под руку и вытащил в коридор. – Что на тебя нашло? Наир, что происходит?
Айрума сунула телефон под нос парня.
-Не понимаешь? А это что?
Рафа вгляделся в запись и едва сдержал смешок.
-Айрума, я тут ни при чем… я ничего не делал…
-Кто тебе поверит? Ты был со мной! Не Лука же этим занимается! – она наскочила на парня. Гневная, безудержная, с ненавистью в глазах.
-Да что я сделал?
-Кто это снял и выложил в интернет?
-Ух, ты, Рафа, - Наир уставилась на молодых людей в предвкушении скандала, -  разве так поступают с девушками, даже если они такие липучки, как Айрума?
-Прекрати! – шикнул Рафа. – Айрума, я тут ни при чем!
-Ты! Кому еще быть?! – она кинула телефон о пол. Он звякнул, разлетаясь разными частями по земле.
-Ты что?! Это же мой телефон! – взбесилась Наир, бросившись собирать запчасти. – Черт, Слава богу, работает! Думаешь у меня много денег?! Или решила мне новый телефон купить?! Давай! Дура! Так тебе и надо! Нечего задницей вертеть перед парнями!
-Какими парнями?! Наир, это ты? Ты такая злопамятная? – чуть не плача закричала Айрума, напоминая Наир о недавней ссоре. Еще мгновение и она бы вцепилась ей в волосы, но Рафа, предполагая такой исход, встал между девчонками.
-Да плевать мне на тебя! – не унималась Наир.
-Айрума, я бы так не поступил! – он опять метнулся к обиженной девушке.
-Я тебя ненавижу! - прошипела сквозь зубы Айрума, уклоняясь от Рафы. – Ненавижу! Я тебе отомщу! Ты пожалеешь, что так поступил со мной!
Она побежала вниз.
-Да, подожди, Айрума! – но остановить девчонку было невозможно, она уже неслась прочь в сторону конюшен.
-Там ей и место, - зло прошептал Наир.
-Зачем ты подлила масло в огонь!
-Ой, не надо меня сюда примешивать, я всего–то показала то, что смотрят все!
Рафа махнул рукой и направился дом.
*****

Хождение по магазинам не привлекало ни Эву, ни Луку, но у каждого была своя причина. Эва смущалась присутствия Витора, а Лука мало задумывался о наличии необходимых с точки зрения взрослых вещей. Его увлекала перспектива опять вернуться в клуб, где он провел много приятных моментов в обществе лошадей и людей, работающих там.  Поэтому они сразу же поехали в клуб. Витор не мог держаться вдалеке от Эвы, даже если рядом была Камила. И чтобы жена ничего не почувствовала, был еще более внимательным к ребенку. Лука был центром всеобщего внимания, бежал впереди, заглядывая в каждый денник и пища от радости, потом подбегая к взрослым и прыгая около них, как обезьянка. Витор не удержался и подхватил ребенка, подкидывая его в воздухе.
-Ох, съем тебя! Ты такой сладкий…
-Нет, человека нельзя скушать! Потому что он твердый!
Их возня была милой, но Камила переменилась в лице. Она развернулась и, покачиваясь, направилась к прогулочной зоне.
-Камила! – Витор передал ребенка Эве и пошел за ней. – Что случилось? Тебе плохо?
-Да, мне плохо, - она закрыла лицо ладонями. - Такое ощущение, что на плечах у меня огромный камень и я ничего не могу сделать, он вот-вот раздавит меня.

-Все пройдет, время… - он замолчал, не желая повторять избитые истины.
-Что пройдет? Память? Сожаление?
-Это не пройдет, но сгладится. Камила, прошу тебя, постарайся быть внимательной к мальчику. Он не виноват, что у нас проблемы. Он очень славный.
-Да, он так похож на Тониньу.
-Я тоже иногда чувствую безнадежность, но я держусь, - он обнял жену, а Эва, наблюдающая за ними, отвернулась. Не было сил смотреть на любящую пару. Несмотря на твердую решимость построить непробиваемую защиту вокруг себя, у Эвы похолодела душа от того, что Витор обнимает другую, что-то говорит ей, стирает с ее щек слезы. Что же между ними происходит? Почему Камила нервничает? Эва опять посмотрела в их сторону. Камила погладила лицо мужа и поцеловала его. Уф, почему же ей так плохо?! Эва выдохнула, чувствуя, что ее настоящее теряет всякий смысл лишь потому, что растаяла ее надежда на любовь, о которой она мечтала все эти годы разлуки с ним.
-Лука, смотри, какая красивая лошадка, - инструктор вывел им одну из самых спокойных и подвел ее к ним, давая наставления о езде на лошади.
-А она меня не откусает?
-Нет, конечно, - он погладил гриву лошади.
-Точно-точно? – подозрительно спросил Лука. - У нее же зубы… большие.
-Я боюсь, что таким маленьким детям опасно садиться на лошадь, - Эва взглянула на инструктора.
-Я не отпущу вожжи. Не беспокойтесь, сеньора, - он посадил Луку в седло и медленно повел лошадь по кругу. Лука светился от радости, хотя с опаской вцепился в лошадиную гриву.
-Смелый малыш, - к ней подошел Витор.

-Где Камила? – Эва оглянулась. – Что с ней случилось?
-Все в порядке, - он вздохнул, а потом помахал рукой на приветствие Луки. – У тебя очень… ты очень счастливый человек, потому что у тебя есть Лука.
-Отчего же вы не заведете ребенка? Или ваша жена не желает портить фигуру?
Витор посмотрел на Эву, у которой  от его взгляда что-то ухнуло вниз и медленно сказал.
-Когда закрываю глаза, то всякий раз это стоит передо мной.
-Что?
-Гибель нашего ребенка. У нас был ребенок. Сын… Камила попала в аварию вместе с Тониньу, и наш сын погиб…
Эва мысленно застонала, не зная, что сказать, чтобы утешить. Боялась к нему прикоснуться, чтобы и самой не обжечься.
-Камила считает, что я все забыл, но я на самом деле пытаюсь забыть… Я делаю вид, что забыл. А что мне остается делать? Винить свою жену в том, что она взяла ребенка с собой? Он был еще совсем маленький, как Лука. И я не смог его защитить, - он как –то странно посмотрел на Эву. – Я хотел быть с тобой…
У девушки расширились глаза, ведь он неожиданно приоткрыл свое прошлое.
-С того дня все изменилось. Камила будто сошла с ума от горя, и я… мне пришлось…
-Да, конечно, - Эва закивала, не давая ему закончить фразу, - Камиле нужна помощь. Теперь я понимаю, почему ей тяжело смотреть на Луку.
-Но это я виноват, потому что хотел изменить свою жизнь, не думая о Тониньу.  А теперь это не имеет смысла, и я должен смотреть в ее глаза и видеть, как она мучается от безысходности, - его губы дрогнули и искривились.
-Когда это произошло?
-Около пяти лет назад.
Эва замолчала, не зная, как подобрать слова утешения. Во что она влезла?!  Зачем она здесь? Разве она любит Фаусто? Она и ее ребенок только оголяют трагедию этой семьи. Надо уйти, пока не поздно, уйти…
-Мама! – возглас Луки, гордо сидящего на лошади, заставил их отшатнуться друг от друга. – Мама, у меня хорошо получается?
-Да, конечно, малыш.
Витор смотрел на Луку, будто видел своего сына, а потом посмотрел на Эву.
-Но есть то, чего я боюсь больше всего. То, что я не справлюсь с… со своими чувствами, – его глаза приобрели глубину и блеск. Он сморгнул и взял себя в руки.
-Прости, а вот идет Камила, -он повернулся навстречу жене.
******

Жоакин возился с детьми. Делал он это редко и все из-за работы. Но сегодня чувство вины захлестнуло его с новой силой, поэтому он решил уделить внимание семье. Он даже домастерил для Эду небольшой парусник, который был начат еще несколько месяцев назад. Теперь он красовался на полке над кроватью сына. Алзира тоже была рада … В последнее время они как–то отдалились, но женщина не хотела думать о причине, вернее, гнала эту мысль прочь. Жоакин был нервным и вечно куда-то спешил и работал на плантации до изнеможения. А тут еще и неприятности с Кларой и неожиданное решение дона Жеронимо. Жоакин тоже был удивлен, но впрочем, не сильно. Обдумав, он решил, что это единственно правильный выход. И чтобы сразу же пресечь разговоры за спиной, он как бы невзначай сообщил Зиле о сговоре отца и Лампрейя о будущей свадьбе. Зила дождалась, пока он уйдет, и тут же побежала делиться новостью. Жоакина же ждал разговор с женой.
-Как же ты можешь быть согласен с тем, что сказал отец? Разве Клара не заслуживает любви, то есть брака по любви, как это было у нас?
-Селести, уведи брата, - Жоакин дождался, когда из комнаты вышли дети. – Клара сама виновата в том, что сейчас происходит. Нечего было обжиматься по углам. Вон, среди работников только и слышно-шу-шу-шу! Я думал, что она снюхалась с этим… с Сантусом, но нет, она выбрала совсем другого. Хоть в этом она оказалась поумнее, чем ее сериальные героини.
-Зачем ты приплетаешь сюда сериалы?
-Это не я приплетаю, а она! Насмотрелась всякой чуши и теперь повторяет, как попугай, о рае в шалаше. Ты что не видишь и не слышишь, что она все разговоры сводит: «Но сердцу не прикажешь! Или любовь только по расчету?» Да, милочка, по расчету! Сама же пошла по расчету, а трещала о чистой любви. Не поймешь вас, баб! –в голосе прозвучали нотки презрения.
-Ты обо мне так же думаешь? – обиделась Алзира.
-Не о тебе речь!
-А если не по расчету? Если все-таки по любви?
-Она влюблена в Лампрейя?
-В Сантуса! – выпалила Алзира и пожалела, пытаясь уговорить мужа. – Пусть он не богат, и если они любят друг друга, то может что-то придумать - руки у него из того места растут. Да, сейчас он  не может сильно много предложить, по сути, обычный батрак, но ведь  надо с чего-то начинать.
Жоакин смотрел на жену и не мог понять, серьезно она говорит о Сантусе или только фантазирует.
-Алзира, ты же была за столом. Разве Клара что-то сказала про Сантуса? Разве она отрицала свою связь с Лампрейя? Я сам видел, как она возвращалась вся помятая с свиданки! Лишь бы он не отказался, а то девка окажется тяжелой со своей любовью, и ославит нашу семью на всю округу!
-Мы же не в старые времена живем, и женщины тоже имеют право на чувства и… и ошибки…
-Была у нас такая в семье! Ничто не остановило ее, а ей только попользовались и выкинули. Вот вам и не старые времена! Может, отец так и взъелся, потому что Клара повторяет то, что натворила тетка Луана. Все, разговор закончен, мне пора на работу, - Жоакин встал и вышел из комнаты. Выйдя из дома, облегченно вздохнул, чувствуя облегчение. Алзира со своей правильностью и всепониманием начинала действовать на нервы.
*****

Дона Афонсина видела отъезд племянницы с новой пассией Фаусто  в город. Неужели он надеется, что эту молодую интриганку примут в обществе?! Да на них без смеха смотреть нельзя!Хочет устроить свадьбу в поместье! Старый дурень!Еще одна прожорливая акула на наследство Лампрейя! Ее мысли плавно перешли с Эвы на Витора. Хм, Наир не смогла продвинуться в обольщении этого плута, чувствует подвох. Столько лет избегает ловушки. Поганец! С самого его появления воздух в доме стал отравлен! Она видела, как страдает Камила при виде маленького ребенка, но ее не волновали ее мучения, когда их причиной был муж племянницы. Камила вообще была лишь инструментом для борьбы с ее мужем. Но она заметила и то, что Витор слишком внимателен к мальчику, и через ребенка можно манипулировать людьми. Дона Афонсина не могла переломить себя и пообщаться с ребенком, слишком большая схожесть с Тониньу, слишком много радостной энергии, слишком много детской непринужденности внес этот мальчик в огромный дом Лампрейя. И сама дона Афонсина испугалась того, что не сможет остаться в стороне от этой кутерьмы, которая царила вокруг мальчишки, расслабится и воскресит то, что произошло несколько лет назад. Но сейчас надо подумать о дочери. Что там сказала Наир?! Неужели Таис влюблена в Сабрала? Она пыталась припомнить хоть какие –то признаки того, но на Таис она мало обращала внимание и теперь не могла вспомнить хоть один момент. Чем вообще занимается ее дочь? Женщина вышла из своей комнаты и направилась к дочери. Но к ее комнате Таис не оказалось. Обидно было осознавать, что эта затворница, сидящая в ее доме целыми днями взаперти, здесь чувствует себя свободно. Еще один удар по самолюбию дона Афонсины.  Она еще не вышла на веранду, как услышала голоса своих детей.
-Просто невероятно! Кто же посмел такое совершить?! – в голосе Таис было возмущение. – Айрума - бедняжка!
-Эта бедняжка обвинила меня в этом и готова была съесть живьем.
-Да потому что ты легкомысленный. Как ты ведешь себя с девушками?! Ты их не во что не ставишь!
-Я?! Ну, конечно, и ты туда же! Свалите все в кучу! Мне вообще неинтересны девушки, в голове которых бродит пустота!
-Это ты про Руми?! Или про меня тоже?
-Ой, Таис, прекрати! Разве бросаться бездоказательными обвинениями и грозить, что поквитается – это признак ума?
-Это всего лишь спонтанная реакция на твои насмешки! Как она должна воспринимать тебя, если ты постоянно ее ставишь в глупое положение? Вот и получил!
-Что случилось? – дона Афонсина вышла на веранду. – Почему такое бурное выяснение?
Таис отвернулась, а Рафа пожал плечами.
-Мама, это всего лишь недоразумение.
-Связанное с девушкой? – дона Афонсина не могла допустить, чтобы ее сын спутался с какой-нибудь профурсеткой. – Рафаэл, в чем дело? О какой девушке идет речь? Что за Руми?
Как бы ни обижен был парень, но он не смог рассказать об Айруме своей матери.
-Это ко мне не имеет никакого отношения. И вообще, у меня есть дела, - он ретировался, а Таис осталась один на один  с матерью.
-Что за тайны? Он так быстро сбежал, пряча глаза, что сложно не понять, что тут что-то не так! У твоего брата интрижка? Здесь?
-Мама, это не стоит твоего внимания. Это не интрижка! Это недопонимание! – нашлась Таис.
-И тем не менее, разреши мне самой решать!
-Это будет решать сам Рафа.
-Откуда в тебе эта смелость? Ты очень изменилась. Из незаметной тихони ты превратилась почти в тигрицу. В чем причина?
-В свободе, мама. Но тебе этого не понять!
-Не понять?! Я многое, что понимаю и вижу! И не думай, что я ничего не замечаю вокруг себя! И твои влюбленные взгляды на этого негодяя я тоже вижу! – чистая провокация со стороны доны Афонсины привела к тому, что выдержанная Таис покраснела, выдавая себя с головой. – Значит, это правда!
-Мама, не занимайся выдумками! Витор просто был добр ко мне!
-Добр?! Этот волк и доброта просто несовместимы.
-Мама! Если ты еще раз позволишь оскорбительно выражаться в адрес Витора, я перестану с тобой разговаривать! И вообще, откажусь с тобой общаться! И пусть тебя не обманывает мой болезненный вид, если я пообещала, то так и сделаю!

Отредактировано máscara (01.02.2017 21:18)

то есть злодея в нем не видишь? Иногда и хорошие персонажи могут начать огрызаться, не вечно же им страдать, даже нечестно, если они постоянно бы были в роли жертвы.

Иногда очень важно, что наличие законного ребенка, то есть Фаусто вполне привык к тому, что у него один сын. Витора он любит, но со временем понимание того, что он его сын под влиянием того, что это тайна, может притупить чувства. Так же и у Витора. Вот узнает он, что Фаусто его отец и что? Это же не маленький ребенок, который бы расчувствовался от того, что у него нашелся отец, это уже взрослый мужик, который привык к такой ситуации.

У нее всегда были эти сожаления, ей это очень не нравилось и не нравится, но деваться некуда, она дала слово, она обеспечивает своему ребенку комфортную жизнь, а нравится -не нравится - дело второе.

Она вообще очень импульсивная, сначала делает, потом думает, и даже не думает, пока ее не поставят перед фактом. С таким характером от беды недалеко...

О, это вообще отдельный разговор, но ведь говорится, что на их отношения наложил отпечаток события прошлого, вот и Жеронимо зверствует.

А мне они кажутся застывшей глыбой, которая не меняется. Все держится на авторитарности главы семейства. Как этих поселенцев зовут, что живут отдельными группами где-нибудь в глуши? Вот и они также, патриархальный уклад диктует свои правила, которые не меняются со временем.

Этого парня вряд ли можно женить просто так. Что этот расчет Фаусто, для женитьбы  у Рафы должна быть причина.

Возрожденная любовь, что-то типа этого... это как шанс, который не был реализован, но замаячил заново и оба рванули.  Витору сложно жить не только из -за Афонсины или из-за гибели ребенка, он все жизнь не любит жену. Эва вспышка, вот и его чувства вспыхнули опять.

Конечно, он не пользуется  ее влюбленностью, видит или ее видит? Он воспринимает ее, как сестру, ребенка, с которым возился  во время болезни. После этого конечно, он не может смотреть на Таис, как на женщину.

Может он и поймет или понимает это, но если он начнет ее использовать - то будет просто конченным мерзавцем. Ох, люблю мерзавцев! Описывать!

В каждой семье по своему, но сходство -то есть, потому что, в принципе, одинаковые условия. Жизнь диктует определенный уклад и формирует характер.

А может причина найдется? Как -то заставил же Фаусто Витора жениться.

Винченцио и не подходил под образ сурового мужчины - хозяина, им больше руководила жена, поэтому -то он и прислушивался.

Отредактировано máscara (30.01.2017 21:39)