Удержи ветер / Reprime o vento
39 серия
Рафа склонился и потерся носом об ее плечо. Айрума расслабилась, не в состоянии сдержать улыбку, чувствуя сквозь тонкую ткань платья, что у него теплые ладони. Даже в этом ощущении было скрыто наслаждение. Она не обернулась, а придвинулась к нему, желая почувствовать все это еще полнее, еще сильнее. Рафа коснулся губами ее лица.
-Руми, я хочу вернуть то, что мы чуть–чуть не потеряли…
-И что же? – она развернулась, потянувшись к нему.
-Доверие, - поцелуи стали требовательными и лишились целомудренности. – Ты готова?
-Да, - выдохнула Айрума, зараженная его нетерпеньем, и, обхватив его за шею, разрешила ему подхватить ее и даже унести в постель.
-Любимая…
-Рафа, я… не могу… мне по себе… - она не могла объяснить то, что чувствовала. – Я… ты первый… я…
-Я это уже понял, – он и сам не ожидал, насколько это будет приятно услышать, поэтому сам смутился, будто это был и его первый опыт. – Не бойся…
-А ты будешь меня любить?
-Буду, - его поцелуи были такие сладкие, что все внутри нее задрожало, завибрировало. Все слишком неожиданно, необычно и невероятно волнительно.
-Рафа, - пискнула Айрума, едва переводя дыхание, - давай сейчас не будем? А?
-Почему?
-Я не могу… меня … тошнит…
-Тошнит?! Ну, хорошо, давай не будем, - он остановился, уткнувшись губами ей в ямочку над ключицей.
-Щекотно!
-Угу!
-А ты не обижаешься?
-Нет, - тяжкий вздох был ответом.
-Правда?
-Угу, - Рафа откинулся и застонал.
-Что с тобой?
-Ничего. Меня тоже тошнит.
-Ну, ладно, тогда точно не будем ничего делать! - Айрума облегченно вздохнула, успокаиваясь и устраиваясь в его объятиях поудобнее. -А что мы будем делать?
-Звезды считать, - он поцеловал ее в висок.
-Нет, ты не думай, я, конечно, знаю, что надо делать в такой момент. Я не совсем уже того… дурочка, но просто …
-Что просто?
-Это же не просто так… мне надо подготовиться… то есть я… - она запуталась в собственных чувствах и словах, от этого стала совсем трогательной.
-Ладно, вставай, пошли. Бери одеяло…
Они с препирательствами и смехом вышли из гостевого домика, направляясь к искусственной заводи – зоне клубного отдыха, и забрались подальше от посторонних глаз.
-Растирай плед! Я же обещал считать звезды. Вот и будет считать.
Они улеглись под еще светлым небом, но на котором уже явственно проступили высокие едва заметные звезды, ощущая всей душой полноту жизни, частью которой являлись они сами. Казалось, что они летят в огромной, полной звезд, голубой бездне.
-Под такими звездами можно и о любви говорить, - прошептал Рафа.
-Ага, - согласилась Айрума, - тогда скажи, сколько девушек у тебя было?
-Что?!
-Ну, что, что! Не думаешь же ты, что я поверю тебе, что я у тебя первая!
-Первая и единственная, - с чистым сердцем соврал Рафа.
-Правда?
-Угу.
-А Наир?
-А при чем тут Наир?
-Так ведь вы же знаете друг друга с детства… первая любовь, первый поцелуй, - спросила Айрума и замерла в ожидании ответа.
-Хм, я и Жоэлу знаю с детства…
-Ну, хватит! Я же серьезно!
-И я тоже! Я же ее целовал…
-Ну ладно, я имела в виду сколько раз ты влюблялся?
-Только один раз. В тебя…
-Хм, ну хватит, такого просто не может быть. И до нашего знакомства ты же был знаком с девушками,- не поверила она, но было очень приятно.
-Значит, ты переоцениваешь меня, - хмыкнул Рафа.
-Не придуряйся!
-А я не придуряюсь. Вопрос доверия для меня очень важен, - он вытянул руку, показывая на бледный месяц. Айрума тоже вытянула руку, касаясь его пальцев.
-Доверие?
-Между нами не может быть недомолвок, - он вернулся к тому, с чего начал. - Я больше не смогу и не буду с девушкой, которой я не доверяю. Я не могу любить человека, в котором усомнился и который усомнился во мне!
-Ты мне не доверяешь? – удивилась Айрума. – Что я такого сделала?
-Это уже неважно. В этом виноват я, а не ты! Это моя проблема, а не твоя…
-Как же так? Я ничего не понимаю! - Айрума захлопала ресницами. – Ты уступил мне потому что, мне не веришь?
-Я верю тебе, а ты должна доверять мне, поняла? – он поцеловал девушку. – Недоверие – сексом не лечится, поэтому -то мы и считаем звезды.
В его голосе слышались такие ласковые ноты, что любая растрогалась бы. И у Айрумы по щеке поползла слеза.
-Я люблю тебя и буду любить тебя всю жизнь, - прошептала она скорее себе, чем ему.
******
Элио был безмерно счастлив и гнал от себя мысль, что поступок Таис продиктован какими –то иными причинами, нежели их взаимная симпатия. Он даже почувствовал торжество победителя, когда услышал слова Витора. Ведь Таис ответила на его поцелуй и сама обвила руками его шею, едва касаясь пальцами затылка. Она сделала это сама, ведомая чем–то изнутри, а потом сама удивилась собственным ощущениям. Элио видел тревожное недоумение в ее глазах. Он вдохнул в себя воздух и медленно выдохнул, чтобы успокоить сердцебиение.
-Ну, что, Вендавал, - ему хотелось рассказать о своем счастье кому –нибудь, но Рафа был в городе, поэтому ничего не оставалось, как откровенничать с Вендавалом, - мы с тобой скоро всех победим! Тебе уже не терпится? Я тебя понимаю… она увидит, что я чего-то стою!
Элио обнял коня за шею, поцеловал его морду, отчего Вендавал фыркнул.
-Ладно, ладно, ты тоже не Таис… но я счастлив! Боже, какая она нежная, хрупкая, как бабочка… мотылек… И нечего на меня смотреть, будто я сошел с ума! Да, я сошел с ума от любви! За ее поцелуй я готов…
Радость распирала грудь, не давая покоя ногами. И он решил съездить на фазенду и стал седлать Вендавала. Хотя причиной радости был поцелуй, но еще ему хотелось показать отцу, чем он занимается, какого коня ему доверили.
Он въехал во двор, будто залетел на ветре, осадил коня, горделиво красуясь на нем. Дон Жеронимо как раз выходил из дома и застыл на крыльце, глядя на гарцующую лошадь. Тут же из дома выскочили дети, запрыгали вокруг от радости.
-Тихо, вы! Вот это красавец! – отец одобряюще покачал головой. – И что же это за жеребец?
-Это лучший из всех лошадей ранчо Лампрейя!
-И тебе доверили?
-Да. Посмотри, отец, я буду выступать на нем. Скоро соревнования!
-Хм, - дон Жеронимо потеребил усы, - и сколько ты получишь, если он выиграет?
-Неважно! Дон Фаусто мне платит хорошо!
-Так не пойдет! Я поговорю с Лампрейя! Коль забрал у меня сына, так пусть платит! Ну, ладно, в дом зайдешь?
Элио соскочил с коня, привязал его к крыльцу, оставляя его под присмотром Селести и Эду. Они прошли в дом, где его встретила Алзира.
-Элио, я соскучилась! - она поцеловала его. – Как у тебя дела?
-Собери –ка, Алзира, чего поесть, - Рибейру сделал жест невестке, и Алзира быстро накрыла стол.
-А где Жоакин?
-Должен прийти, - отец кивнул в сторону плантации.
-А Клара?
-Да что ты такой шебутной?! Клара! Чего тебе от них надо? Лучше скажи, не надумал вернуться? – они сели за стол. – Медом там помазано?
-Мне нравится? Я занимаюсь настоящим делом!
-А мы тут в игрушки играем? – буркнул дон Жеронимо. – Думал, будет у меня помощники! А он все норовит свильнуть. Фаусто знает, чем перетянуть к себе. Вырастил деток себе на радость!Один в чужих людях, другая – блудница! Сбежала с полюбовником!
-Что?! – Элио опешил. – Кто сбежал? Клара?!
Такого он от сестры-тихони не ожидал.
-От узнает кто - язык почещет! Опозорила на всю округу!
-Так никто еще не знает, - возразила Алзира.
-А узнают?! - вскинулся Рибьейру.
-А Рафа и дон Фаусто знают? – спросил Элио.
-И даже не думай болтать! Стыдно в глаза Лампрейя смотреть!
На кухню вошел Жоакин, поприветствовав брата, тут же понял причину его взволнованного вида.
-Кларинья постаралась! Всех подставила! Ни о ком не подумала! Любовь ей подавай и трава не расти!
-Кто бы говорил! – в сердцах вымолвил отец. – Жеребец!
Жоакин не ответил, а Алзира, растерянно посмотрела на мужчин и выскочила из кухни.
-Вон до чего довел жену!
Жоакин проигнорировал выпад отца, но тут же перевел разговор на другую тему.
-Элио, это что за жеребец во дворе?
-Это Вендавал – я буду на нем выступать, - объяснил Элио, но уже чистой радости не испытал.
Отец встал и сгорбившись, направился с кухни. Около двери обернулся и предупредил сына.
-Смотри, не болтай лишнего! Незачем Лампрейя знать о Кларе… пока не надо!
-Но Рафа…
-Не мели языком! Кто твоя семья- мы или Лампрейя?!
*****
Наир вбежала в свою комнату и сразу к шкафу, где под ворохом одежды хранила заветную бумажку с гербовой печатью. Вот оно завещание, за которым охотится Витор. В ее руках то, что так нужно этому негодяю. Она судорожно всхлипнула, вспоминая поцелуи взахлеб, которые он дарил другой.
-Ты получишь свое! Получишь! – она не знала, что предпримет и что сделает, чтобы отомстить предателю, но ей хотелось увидеть его глаза и почувствовать хоть один раз свое превосходство. – Ты будешь на коленях ползать… я увижу твое унижение…
Она тут же набрала номер телефона и ,как только ответили, она закричала в трубку.
-Подлец! Я тебя видела! Видела! Как давно это продолжается?! Как что?Да... я все видела! Ты за все ответишь! Мне не о чем с тобой говорить! Да! Я жду тебя в прачечной.
Она со злостью кинула телефон на пол, потом сунула бумагу в карман и побежала к заветному месту свиданий.
Иногда они встречались в одной из подсобных комнат прачечной. Здесь Наир была счастлива с ним. Витор уже ждал ее внутри.
-Я все видела! – с порога закричала Наир, ей хотелось высказать все свои обиды, но не только высказать, а стереть с его губ эту противную ухмылочку. - Ты целовался с женой Лампрейя!
-У нас с Афонсиной Лампрейя великая любовь?!
-Ты целовался с этой молодой женой дона Фаусто! Я выведу вас на чистую воду! А ты… ты будешь просить прощения у меня!
Неожиданно он схватил ее за шею, сжимая горло сильными пальцами, и прижал ее к стене. Вкрадчивый шепот проник в уши девушки сквозь стучащий в висках пульс.
-Я могу тебя убить сейчас и никто по тебе не заплачет… но я не буду этого делать, - он приблизил свое лицо, вглядываясь в расширенные от страха зрачки ее глаз. – Я не хочу пачкаться о такую никчемную тварь, как ты!
-Ненавижу! – прохрипела Наир.
-Хахаха, - приглушенно засмеялся он, - ты уверена? Уверена, что ненавидишь?
-Не-на-вижу!
-А сейчас? – сквозь зубы прошипел он и припал к ее губам злым поцелуем. Приподнял ее и, кинув ее на постель, навалился всем телом.
-Чертова кукла!– порванная одежда была откинула в сторону. Их страсть отдавала жестким животным привкусом, где было понятно, кто хищник, а кто жертва. Она сначала сопротивлялась, но потом, загораясь, царапалась и стонала от удовольствия. Потом он встал, натянул штаны и закурил.
-Зачем тебе Эва? Хочешь отомстить дону Фаусто? – Наир подняла голову, глядя на отрешенное лицо Витора.
-Хм, может быть…
-Или это из-за сына?
-Сына? Что ты имеешь в виду?
-Но ты не сможешь отобрать сына, тем более если он Фаусто узнает об измене жены.
Он внимательно посмотрел на Наир, сделав глубокую затяжку.
-Может быть, мне нравится заниматься с ней сексом!
-Негодяй! – вскочила Наир.- А я? Я все сделала ради тебя! Я достала завещание! И если ты хочешь его получить, то будешь со мной!
-И где оно?
-У меня в надежном месте! Ты его не получишь, если бросишь меня!
-Не это ли? – он наклонился и поднял с пола женские джинсы, из кармана которых вытащил бумажку.
-Отдай! – она кинулась к нему, но тут же была отброшена назад.
-Ты хотела меня поймать на эту наживку? - он засмеялся. – Спасибо, любимая, а теперь можешь проваливаться куда угодно!
-Отдай, отдай! Я ненавижу тебя!
-Я это уже слышал, - он увернулся от ее цепляющихся рук и исчез за дверью.
*****
Жоакин думал о Наир и о том, что было бы, если бы он окончательно решился бросить Алзиру. Алзира делает его жизнь правильной и предсказуемой, давая любовь и спокойствие. Что еще надо?! Он взглянул на жену и увидел, насколько ее лицо стало блеклым от постоянного внутреннего напряжения… Она ждала, что скажет и сделает он. А что он может ей сказать? В его мысли опять влезла Наир. Их ночи были бы жаркими, замутненными от страсти… Бесовка Наир… Ему захотелось сейчас же оказаться в ее объятиях… Он встряхнул головой, чтобы сбросить собственное возбуждение от одной мысли об этом.
-Ужин готов?
-Да.
Дон Жеронимо уже ждал за столом. Бросив хмурый взгляд на сына и невестку, он кивнул.
-Надо нанести визит Лампрейя. Надо решить, что делать дальше.
-Клара не вернется.
-А я не собираюсь принимать обратно эту потаскушку! – дон Жеронимо с грохотом отбросил ложку. – Она сама выбрала жизнь! Хочет быть при мужике любовницей – пускай! Только пусть забудет дорогу сюда!
-Отец, осторожнее! Здесь дети! - напомнила Алзира, подвигая тарелку к Эдуи глядя на Селести, которая, несмотря на возраст, уже прекрасно понимала, о чем идет речь. Дон Жеронимо поубавил пыл, но все равно остался при своем.
-Я хотел, чтобы все было правильно. Хорошая семья, хороший муж, дом – полная чаша, но эта… предпочла…
-Любовь. Дон Жеронимо, Клара предпочла любовь, и вам надо принять этот выбор, - Алзира понимала, что переломить упрямство свекра было почти невозможно, но все равно попытаться стоит. – Иногда деньги не все решают. Почему бы вам не уступить, ведь они любят друг друга, а Сантус…
-Что Сантус?!
-Он неплохой человек, работящий…
-Да, отец, Сантус умеет работать, - буркнул Жоакин.
-Он сможет стать вашим помощником, - неожиданно подала голос Зила, стоявшая за спиной Рибейру.
-Ты –то куда лезешь?!
-А что я такого сказала?! Клара и Марио – хорошая пара!
-Вот именно! А то разгоните всех и останетесь одни! – закончила Алзира, а Селести, прислушиваясь к разговору взрослых, утешила.
-Не бойся, деда, я тебя никогда не брошу! Так и будем всегда-всегда жить вместе — ты, папа, мама, брат, я, мой муж и наши трое детей!
-От еще одна собирается привести нахлебника! - дон Жеронимо встал, сгорбившись, будто тяжкие думы сдавили его плечи. -Ладно, я пошел отдыхать. Зила, принеси мне в комнату кофе.
Зила сверкнула остреньким взглядом по домочадцам и улыбнулась.
-Конечно, вот только все здесь приберу.
Алзира потрепала дочь по плечу, утешая, и стала убирать со стола.
-Зачем ты все время напоминаешь отцу про Клару? Вон он как переживает! – вздохнул Жоакин.
-Да он переживает не от моего напоминания, а от своего упрямства! – Алзира даже остановилась. – Где это видано, чтобы отказывались от детей, которые хотят быть счастливыми?! Домострой какой-то!
-Это не твое дело! – вспылил Жоакин, которому показалось, что и его жена подвергает сомнению его авторитет. – Я говорю тебе, не лезь!
-Папа, что ты командуешь, ты что ли мама? – вступилась за мать Селести.
-О, еще одна Клара растет!
-Жоакин, прекрати! Не говори того, о чем пожалеешь!
-Мам, пап, любитесь! - засопел Эду, испуганный разгорающейся ссоры. Жоакин чертыхнулся и выскочил из комнаты.
******
В детской царил дремучий беспорядок из-за раскиданных по стульям и полу игрушек и книжек. Она присела на постель и прижала сына к себе.Одна только мысль, что она могла потерять сына, приводила ее в ужас. Эва гладила Луку по спине и шептала на ушко самые ласковые слова. Мальчик успокоился окончательно в объятиях матери.
-Мама, ты всегда будешь?
-Да, я всегда буду с тобой.
На пороге детской появился Фаусто.
-Как он? – тихо спросил он.
-Нормально.
Фаусто прошел и присел рядом.
-Малыш, ты в безопасности. Дома… Рядом с мамой.
-Мама, расскажи мне сказку? – Эва знала, что это был одним из моментов окончательного успокоения.
-Хорошо, расскажу, - она показал Фаусто на книжную полку, чтобы он дал ей какую –нибудь детскую книжку, потом усадила сына поудобнее на коленях. – Я почитаю тебе свою любимую сказку.
-Твою любимую?
- «Ну, моя милая деточка, теперь слушай хорошенько-хорошенько, потому что все, что я расскажу сейчас, произошло и случилось, когда наши домашние животные были еще дикими. Собака была дикой, лошадь была дикой, корова была дикой, овца была дикой, свинья была дикой; все они были совсем-совсем дикими животными и расхаживали по сырым, диким лесам, совсем одни, где им вздумается. Но самым диким из всех диких животных был кот. Он разгуливал один, где хотел, и все места были для него одинаковы.Понятно, человек был тоже дикий. Страшно дикий…»[1] - Эва читала сказку, успокаивая сына и успокаиваясь сама.
-Мама, давай заведем кошку?
-Зачем? У тебя уже есть Сюрприза, Пинту…
-Чтобы Пинту не скучал. Ну, мам… Она будет жить у меня в комнате, а я буду с ней играть.
-С кошкой хлопот много…
-А ты меня завела, потому что со мной хлопот меньше? – спросил Лука, вызывая у взрослых улыбку.
-Потому что я люблю тебя!
-Мам, это получается, что эта сказка про нас?
-Почему же про нас?
-Ну потому что у нас тоже есть лошадь, собака…
-Лучше скажи, кого приручили первым?
-Женщина приручила мужчину, - сонно пробормотал мальчик. Дон Фаусто засмеялся.
-Ты прав, мальчик мой. И только женщина и кошка гуляют сами по себе, - тихо добавил дона Фаусто, забирая у Эвы заснувшего мальчика и укладывая его в постель.
[1] -Редиард Киплинг "Кошка, которая гуляла сама по себе"
*****
Дона Афонсина стояла на веранде, наблюдая за вечерними хлопотами работников. Ей было необходимо обдумать слова Пеку и еще раз внимательно просмотреть собранный им материал. Ей казалось, что вот-вот и головоломка будет разгадана, и все пазлы сойдутся. Нужно лишь понять самую малость. Она уже хотела зайти в дом, как увидела откуда–то возвращающуюся Наир. Девушка сторонилась открытых пространств и придерживала на груди разорванную блузку. Так тебе и надо! Кто–то не стал церемониться с такой шалавой, как она. Пусть знает свое место!
-Вечеринка удалась? – с сарказмом спросила дона Афонсина. – Хочешь превратить этот дом в бордель?
-Что вам надо? Что вам всем от меня надо? – неожиданно закричала Наир, находясь в взбудораженном состоянии.
-Полегче, девочка! Ты забыла, благодаря кому ты здесь находишься?
-Нет, не забыла! Но вы ничего не можете мне сделать! Строите только из себя важную гусыню, а только шипеть умеете!
-Как ты смеешь со мной так разговаривать?!
-А что вы сделаете? Отправите меня к отцу? - Наир не знала, кого она больше ненавидит – дону Афонсину или Витора. - Ничего вы мне не сделаете! А знаете почему?! Я не такая дурочка, чтобы не оставить себе на память признание доны Афонсины Лампрейя о гибели маленького мальчика!
-Что?! – дона Афонсина побелела. – Ты… это ты… рассказала Витору… Ты - гадина!
-А вы кто? – Наир со злорадством отметила, как задрожали руки доны Афонсины. – Вы–то кто?! Но теперь мы с вами наравных! Вы не можете командовать мной и пугать меня, потому что и я могу это сделать!
-Ну –ка, пошли немедленно в мою комнату, - она потащила Наир в дом. – Нам надо поговорить!
И как только они оказались за закрытыми дверьми, дона Афонсина зашептала.
-Чего ты хочешь?
-Мести!
-Мести? – дона Афонсина даже поперхнулась. – Кому? Мне?
-Нет! Обманщику, который играл моими чувствами! Говорил, что любит, а сам … Я отомщу Витору!
-Витору?! Я не понимаю, какие чувства?! Какая любовь?!О, боже! Так вот в чем дело! Браво! Браво, Витор Сабрал! Ты заморочил голову всем женщинам, что окружают тебя! Так вот почему ты под любым предлогом не выполняла наши договоренности! Ты… влюблена в этого скорпиона?
-Была влюблена! – Наир бухнулась в кресло и закрыла лицо руками.
-Надо было слушать раньше… - усмехнулась дона Афонсина, ее распирало торжество. - Я понимаю, что у нас у каждой есть свои причины желать наказания этого негодяя… Спала с ним? А он выкинул тебя на помойку? Поняла то, что он использует женщин и выкидывает их, как отработанный мусор?
-Не ваше дело!
-Мы его уничтожим! – дона Афонсина даже склонилась к Наир, чтобы дать почувствовать ей ее поддержку. - Он еще не знает, что его ждет! Если Камила узнает…
-Ваша Камила бесполезна, ему наплевать на нее! Если они разойдутся, он только будет счастлив! Он любит другую. Он не хотел, чтобы я поняла это! Но я не дура!
-Что?!
-Он влюблен в жену дона Фаусто! – сказала Наир, словно выплюнула. Ей хотелось раскричаться на весь дом и не выложить всю правду, чтобы все ужаснулись, чтобы побледнел тот, кто подло обманул ее, но сдержалась. Дона Афонсина не поверила собственным ушам.
-Повтори, что ты сказала! Я не ослышалась? Он влюблен в Эву?
Такого подарка дона Афонсина не получала уже давно. Этот надменный мерзавец любит молоденькую вертихвостку Фаусто. У них связь! Ха-ха-ха, а Фаусто рогоносец! Рогоносец!!!! Она даже потерла руками от предвкушения. Потом походила по комнате, пытаясь сосредоточиться. Надо все продумать, потому что их слов будет недостаточно, чтобы Фаусто уничтожил Сабрала и выгнал свою потаскушку. Если эта парочка будет вести себя осторожно и не сделает ошибок, то ее слова, а уж тем более, слова Наир – пустой звук. Открытая война может бумерангом ударить и по ней, ведь проклятый Сабрал знает, что она виновата в гибели Тониньу.
-Что же делать?! Нам нужен совсем другой план! Мне сказали, что он интересуется завещанием! – пробормотала дона Афонсина. - Завещание Рибейру! Зачем? Хочет восстановить справедливость?
-Потому что у него есть сын.
Дона Афонсина резко остановилась.
-Какой сын?
-Лука – сын Витора.
-А-а-а, - она будто застонала, - сын этой потаскухи… сын Витора? Боже! Боже!! Мне нужно это завещание! Это завещание должно быть у меня!
******
Ужин подали поздно, но это не остановило всем появиться в столовой. Причиной, конечно, был приезд дона Фаусто. Камила была обеспокоена, судорожно вцепившись в своего мужа, ведь то, что произошел очередной инцидент на дороге, было невозможно скрыть. Ее лицо было совсем бледным, а глаза затравленными, будто сама была на дороге. Она не отпустила его руку даже тогда, когда они сели за стол. Витор скосил глаза на Эву, но не встретив его взгляда, уставился в тарелку.
-Дядя, кто это мог быть? Это уже во второй раз! Я живу в постоянном страхе! Как будто все возвращается!
-Камила, не надо возвращаться в прошлое. С Витором ничего не случилось.
-А с Лукой?! Эва, как Лука?
-Он напуган, но сейчас заснул, как ангелочек, - ответила Эва, едва улыбнувшись.
-Дядя, ты что-то должен сделать! – не успокаивалась Камила.
-Камила, не кричи! – у Витора стала прорываться усталость от этой невыносимой женщины и он сжал руку в кулак, смяв салфетку, чтобы выдержать ее истерический призыв.
-Да, конечно, придется увеличить охрану и, Витор, придется быть очень внимательным, пока мы не разберемся, что происходит, - задумчиво произнес Лампрейя. – Надо будет обратиться за помощью…
-К кому? – спросила дона Афонсина. – Я могла бы попросить своего знакомого… Он работает в охранном агентстве при городской администрации.
-Дорогая, ты думаешь, что я не смогу решить собственные проблемы? – усмехнулся дон Фаусто. – Но тем не менее спасибо за предложение.
В столовой появилась Таис. Витор подскочил и предупредительно помог ей сесть.
-Как ты себя чувствуешь, дочка?
-Хорошо, папа, мне здесь хорошо.
-Ничего, все пройдет, только надо быть немного внимательнее к себе, - разговор перекинулся на Таис. Отца интересовало все, что касалось ее лечения и настроения, лишь бы не тревожить девушку происшедшим с Витором и Лукой.
-Не надо держать меня в коконе. Я все прекрасно слышала, - Таис прямо посмотрела на отца. – И не надо прятать голову в песок, думая, что все рассосется. Я не хочу, чтобы кто-то оказался на моем месте, особенно Лука! Я помню, как произошла авария! В нас врезалась машина. Большой грузовик. И это было страшно! Он это сделал намеренно! И если сейчас…
-Как намеренно? – не понял дон Фаусто. – Что ты хочешь сказать, дочка?
У Таис задрожала нижняя губа и она отвернулась.
-Я не хочу вспоминать, я всего лишь хочу сказать, что нельзя легкомысленно относиться к тому, что сейчас произошло на дороге!
-Дочка, - побледневшая дона Афонсина попыталась увести разговор в сторону, - ты бы лучше беспокоилась о себе.
-Мама! Хочешь быть страусом – пожалуйста, но это касается не только тебя одну! Это коснулось маленького ребенка!
-Спасибо, Таис, - почти с облегчением поблагодарила Эва. – Спасибо за поддержку!
На мгновение все замолчали, переваривая вспышку Таис, потом дон Фаусто согласился, что займется этим сразу же с утра.Девушка улыбнулась и посмотрела на сидящего напротив Витора, который тут же оказался под натиском Эвы.
-Не смей брать моего сына, - открыто заявила она, враждебно глядя на Витора. – Сами разбирайтесь со своими конкурентами или врагами, но не вмешивайте сюда моего сына!
-Эва, - дон Фаусто накрыл ладонью руку жены, - успокойся. Витор вряд ли хотел рисковать Лукой…
-Мне от этого не легче! Я хочу, чтобы моему сыну ничто не угрожало! Фаусто, сделай хоть что-то, ведь Лука тоже член твоей семьи!
-Хорошо, дорогая, я обещаю, что к Луке никто не притронется…
Дона Афонсина внимательно наблюдала за этой сценой. Лука –сын Витора! Вот почему этот негодяй начал всю эту возню с наследством. Знает, что я не позволю разбивать состояние Лампрейя, и чтобы обеспечить своего ублюдка… А эта проститутка еще и ставит условия и предъявляет претензии! Дона Афонсина скрипнула зубами от ненависти. Посмотрим, кто будет победителем.
-Я обещаю, дорогая, что с Лукой ничего не произойдет, - дон Фаусто поцеловал разгневанную Эву. – А теперь… Жоэла, Анинья, прошу принести кофе на веранду. Нам всем надо подышать свежим воздухом и успокоиться.
Кофе вынесли на веранду, освещенную приглушенным светом уличных светильников. Звуки ночи были успокаивающим фоном для неторопливой и уже спокойной беседе. Эва сделал глоток горьковато-терпкого напитка и с чашкой в руке отошла к перилам, вглядываясь в отдаленные огоньки близлежащих построек. К ней подошла дона Афонсина, поглядывая, как мужчины обсуждают то, что было сделано в поездке.
-Думаешь, если Фаусто с тобой согласился, то ты одержала победу? – с натянутой улыбкой прошептала она.
-Какую победу? О чем вы, дона Афонсина?
-О том, что он на твоей стороне!
-А разве я сказала что-то неправильное?
-Ты уже считаешь себя и своего сына – членами семьи Лампрейя? Запомни, ты здесь никто и не имеешь никакого влияния. Ни ты, ни твой сын не получат ни реала из наследства моего сына! Ничего! Иди в спальню и отрабатывай еду, которую ты и твой ублюдок едите в этом доме.
-Не смейте трогать моего сына своим грязным языком! – Эву затрясло от ненависти.
-Пока я вас не трогаю и позволяю Фаусто баловаться своей игрушкой. И чем чаще он это делает, тем лучше! – она даже засмеялась, поглядывая на Витора, который перехватил ее взгляд, тут же направился к ним.
-Дона Афонсина, неужели бывшая жена нашла общий язык с новой?
-Конечно, у нас же общий мужчина. Вот, даю советы, как надо любить Фаусто.
-Я не нуждаюсь в таких советах.
-Не сомневаюсь. Фаусто не первый мужчина, с которым ты набиралась опыта, но вся клубничка теперь достается ему! Витор, не завидуешь?
-Воздержитесь от таких комментариев! – он даже схватил свою врагиню за руку.Эва покраснела, глядя то на рассерженного Витора, то на торжествующую дону Афонсину, которая тут же зашипела, будто змея, и вырвала руку. К ним подошел Фаусто и обнял Эву за талию.
-Что происходит, дорогая?
-Ничего!
-Видимо, продолжаешь выговаривать Витору за своего сына? Успокойся, дорогая, ты у меня настоящая тигрица, когда дело касается Луки…
-Надеюсь, свой пыл она умеет переносить на мужа, - улыбнулась дона Афонсина улыбкой крокодила, - а не на любовника! Надеюсь, опыт общения с противоположным полом у твоей жены ограничивается только двумя мужчинами!
-Афонсина, ты переходишь границы! – дон Фаусто не понравились странные намеки бывшей жены. – Не зарывайся, иначе мне придется… попросить тебя уехать отсюда.
-Хорошо, но не забывай, что я здесь нахожусь из-за больной дочери и сына. Витор, возьми пример с Фаусто и лучше займись своей женой, а не чужой!
Витора передернуло от этих нескончаемых намеков, но Эва перехватила инициативу.
-Спасибо за советы, дона Афонсина, у вас такой обширный опыт общения с мужчинами, что грех не поделиться! – она улыбнулась и взяла мужа за руку. «Женщина приручила мужчину! – всплыл в памяти итог сказки. Дона Афонсина права, в спальне она может добиться от Фаусто всего, что хочет. Эва обернулась к мужу, желая во всеуслышание пригласить Фаусто в спальню, чтобы заткнуть ее, чтобы стереть невозмутимость на лице Витора,но не смогла. Лицо мужа показалось ей более смазанным, а морщинки у губ и глаз отчетливее. Она была готова его любить, но только как доброго дядюшку, как друга, но никак не желанного мужчину.
-Дорогой, я устала и поднимусь наверх.
-Хорошо, я иду за тобой.
*****
Таис видела, с какой печальной нежностью Витор смотрит на Эву, как безропотно принимает ее гнев, напряженно сжав рот, и пришла к неутешительному выводу, что он любит ее. Это не просто интрижка из прошлого, это любовь обреченного, пронесенная сквозь годы. Это не она, Таис Лампрейя, была Кэтрин Эрншо, которую любил Хитклифф[2] . Это у Эвы и Витора была одна душа на двоих. И то, как он бросился защищать ее от матери, говорит о многом.
-Таис, ты не собираешься ложится спать? – Камила с нетерпением посмотрела на девушку, потом на Витора.
-Нет, я хочу подышать свежим воздухом и подумать.
-Я составлю компанию, - поспешно сообщил Витор, чтобы Камила отстала от него.
-Ну, хорошо, как пожелаете!Все разошлись, – она направилась в дом, и на веранде воцарилась тишина. Никто не хотел начинать разговор, думая о своем. Наконец, Таис вздохнула.
-Моя мать бывает бесцеремонной. Но… ты сам виноват в этом… Нельзя так открыто демонстрировать свою любовь к Эве и своему сыну.
-Таис, - Витор поднял глаза, - прости меня…
-За что?
-За разочарование.
-Что вы будете сейчас делать? Это такая сложная ситуация… Она жена моего отца. Ты хоть это понимаешь?
Он неожиданно закрыл руками лицо и, склонившись к ее коленям, застонал. Таис стало не по себе от того, что она впервые увидела, как плачет мужчина, сжавшись в комок и давя в себе слезы, чтобы они не появились на глазах и никто не заметил его состояние. Она погладила Витора по волосам, как ребенка, чувствуя себя гораздо старше и умнее его.
-Что же вы будете делать?!
-Сеньорита, - на веранду вышла Анинья и Витор резко отодвинулся, отворачиваясь от девушек. – Сеньорита, я пришла помочь вам…
-Да, да, Анинья, помоги мне, - она встала и, облокотившись на руку прислуги, пошла в дом.
Долго не могла уснуть, сидела в темноте и переживала сцену с Витором. Он перестал быть для нее возлюбленным, о котором она грезила и даже мечтала, как о любовнике, но не перестал занимать ее мысли. К горечи утраты иллюзий подмешалось сочувствие. Но она ничем не может помочь ему, кроме как безучастно смотреть на его слезы.
[2] - персонажи романа Эмили Бронте "Грозовой перевал"
******
Зила дождалась, когда в доме все улеглось, домыла посуду на крытой кухне, вытерла руки о передник и поправила волосы, глядя на себя в зеркало, висевшее тут же. В доме еще горел свет в спальне хозяина, и Зила побежала туда, как мотылек к свету лампочки.
-Зила, а ты куда? – Бинью будто дожидался ее. Женщина вскрикнула от неожиданности, всматриваясь в темноту ближайших деревьев.
-Бинью? От, ведь черт, напугал! Сторожишь меня что ли?! Чего надо?
-Темно уже! – Бинью помялся, а потом добавил. - Болтают всякое.
-Чего болтают? – Зила остановилась. - Человеку рот не завяжешь, если язык свербит.
-Болтают, что кого нашла… да не того! Зачем тебе старый–то? Из-за денег? Хочешь хозяйкой стать?
-Чего городишь?
-А куда побежала–то? Не к хозяину? К нему! –будто подтверждая собственную догадку усмехнулся Бинью.
-Может тебя спроситься надо было?
-Спрашиваться то не надо, кто я такой?! Но самой–то надо думать! Чего ты хочешь?
-А ты?
-Я то? – неожиданно Бинью невесело рассмеялся. – Совет хочу дать! Ты там поосторожнее. Не запарь хозяина, а то ведь старый мерин и копыта откинет!
-Сам ты мерин! – фыркнула женщина и побежала к дому. Вошла в дом, крадучись, прошла к хозяйской спальне и, постучавшись, открыла дверь.
-Пришла? – дон Жеронимо обернулся на стоящую у двери женщину. – Ну иди сюда.
Зила подошла к мужчине и смело присела ему на колено, запуская пальцы в жесткую щетку волос.
-Ждал? Вот я и пришла. Страсть, как соскучилась!
-Соскучилась? Ох, бабы, язык без костей! Даже без мыла влезете… в самую душу…Неужто соскучилась? – переспросил, еще сомневаясь.
-А как же! – Зила склонилась к нему и зашептала. – А ты думал обо мне?
-Думал, - крякнул дон Жеронимо, неожиданно смущаясь игривости молодой женщины. – Молода ты слишком! Вон как пышешь жаром! Мне и не одолеть такую!
-Не одолеть?! – засмеялась Зила. – А ты попробуй! Я помогу! Я же здесь… потому что мне нужен только мой хозяин, - она захихикала, теребя Жеронимо за усы.
-Ах, Зила, баловница… на старости лет… - он опять застрял в вопросе возраста.
-Какой же ты старый?! Ты еще мужчина хоть куда, - Зила потянула его в постель.
-Эх, - успел хыкнуть Рибейру прежде, чем задохнуться в поцелуе.
Рано утром, проснувшись, дон Жеронимо долго смотрел в потолок, обдумывая, что делать дальше.
-Поднимайся, - он тронул спящую рядом Зилу, - пора вставать.
-Ох, Жеронимо, не выспалась я… Давненько так меня любили, - женщина сладко потянулась.
-Бесстыдница! Вставай давай, пока никто не проснулся! Иди на кухню!
Зила засмеялась, ничуть не обижаясь на него.
-Жеронимо, послушай, я тут подумала… о Кларе.
-Что опять Клара?
-Простил бы ты свою дочь. Вон, я тоже могла бы выйти замуж скажем, за Бинью, иметь своей дом, но ведь к тебе пришла! Любовь ведь…
-Любовь? Хм, лучше не лезь, а то и ты попадешься под горячую руку! Мне еще решать вопрос с Фаусто!
-Смотри, Жеронимо, выскочу замуж за Бинью, будешь локти кусать!
-Иди, иди! И языком не чеши!
Отредактировано máscara (19.04.2017 20:51)
