Удержи ветер / Reprime o vento
44 серия
Утро зазвенело многоголосьем звуков: криком петуха, шарканьем ног и звуками ведер доярок, стуком и скрипом деревянных дверей в близлежащих сарайках. Все было знакомо и повторяемо. Зила потянулась, пора было вставать и идти на кухню, пока дом еще спал.
-Жеронимо, а, Жеронимо, вставай давай, уже солнце высоко… - она толкнула спящего рядом мужчину.
-М-м-м, что? А, это ты… - Жеронимо оторвал голову от подушки и посмотрел на женщину. -Хм, сладкая ты женщина, Зила, аж в сон клонит после тебя!
-Вставай, вставай, - тихо засмеялась кухарка, это от меня едой пахнет, вот я и сладкая!
-Да уж не скажи, чего в тебе больше… Уж кто встал?
-Наверно, Алзира бренчит на кухне. А не хватит нам прятаться? Не маленькие уже. Я может тоже хочу на свою долю женского счастья. И мужа хорошего и своего дома, а может и ребенка еще тебе рожу!
-Чего мелешь?
-А что я такого сказала? Я ж женщина в самом соку, на меня вон многие засматриваются. Не хочешь, так мигом найду кого другого.
-Что ты завелась с утра пораньше? - дон Жеронимо опустил ноги с постели. –Как это будет выглядеть? На старости лет жениться на молодухе! Я же не Фаусто, чтобы свою любодейку во главе стола ставить! Не молодой я уже!
-А в постели проказничать, так молодой?
-От сравнила! Ты вон тоже готова на сторону свильнуть! Да и люди что скажут? Мне тут сплетни не нужны!
-А что же скажут –то? Пусть лопнут от зависти! Людской глаз завистливый, а мы с тобой все по закону сделаем и рты–то прикроем! Вон Клара и мужика, и приплод в дом принесла, а я что?
-Цыц, раззява! Они поженятся!
-Так и мы поженимся! Да ладно уж, дорогой, - Зила сменила тактику, ласково перебирая пальцами волосы на мужской груди и присев ему на колени, - мне тебя хватает с лихвой. Хочу уюта и чтоб не прятаться, пробираясь в твою комнату. Хочу крепкой мужской руки, что будет меня держать. Хочу настоящего мужика!
Они повалились обратно в постель, барахтаясь в одеялах.
-Ладно, ладно, надо подумать…
-А что тут думать? – хихикала Зила, тиская Жеронимо за усы. – Ах, как любить –то буду! Никто так тебя не любил! Вот ты бирюком и стал! А я уж позабочусь, чтобы душа твоя оттаяла!
-Ладно, ладно, пиявка, ты и черта уговоришь… вон посмотри, что я тебе приготовил, - он встал и, покопавшись в комоде, выудил на свет красивое платье.- О тебе подумал и купил! Как думаешь, к лицу будет?
-А я зараз примерю, - Зила кинулась надевать платье. – Да я теперь, как хозяйка дома, как сеньора!
Платье и на самом деле ей шло. Улыбчивое остроглазое лицо кухарки преобразилось, зацвело, и Зила обняла Жеронимо за шею.
-Ты не бирюк, ты мой мужчина!
****
То, что чувствовала Айрума, можно было назвать восхитительное оглушением, она делала все тоже самое, что вчера или позавчера, занималась чисткой денников, кормила лошадей или разговаривала со служащими, но ее всю с ног до головы переполняло нечто, что соединило ее навсегда с любимым человеком. Это ощущение тайны и восторга, безграничного восторга от того, что она стала женщиной. Она носила в себе эту радость, как бесценную ношу.Ей казалось, что изменилась она сама и все кругом тоже изменились, даже говорящий ей что-то Жука показался ей этаким галантным факиром, что размахивает перед ней волшебной палочкой и мир преображается.
-Вот что я только что сказал?! Айрума! Вот глухая ларанжейра[1] ! – Жука помахал перед носом Айрумы метелкой. – Ты слышишь меня? Я говорю, что хватит витать где-то в облаках, бери метлу и вперед! Тебя никто не спасет от работы!
-Ой, да слышу, я слышу, - девушка очнулась и выхватила протянутую ей метлу. – Сейчас все сделаю!
И даже подметание коридора конюшни превратилось в танцевальное шоу.
-Айрума!
-Ну, что? Хорошо, все мету!
Как только Жука ушел заниматься другими делами, девушка юркнула в денник Вендавала, обняла коня за шею, поглаживая его гриву.
-Ты только один меня поймешь! Мне же надо с кем –то поговорить, иначе я лопну! Я так его люблю! Я никого так сильно не любила… Нет, тебя я тоже люблю, но тебе же Рафа тоже нравится! Он такой…
-И какой же? – Рафа вошел в стойло, заставляя Айруму вспыхнуть от неожиданности.
-Ты подслушивал?
-Вовсе нет, - он тоже погладил Вендавала, призывая его в свидетели, - Вендавал, скажи этой девчонке, что я люблю ее…
-Вендавал, скажи своему хозяину, что я люблю его еще сильнее…
-На утреннюю прогулку? - Рафа засмеялся, ловя ее руку.
-Это предложение?
-Да.
[1] -певчая птица, любимая в Бразилии. Сабиа-ларанжейра воспета бразильскими поэтами, как птица, поющая о любви.
*****
Девочка спала, словно убитая, не шевелясь и не двигаясь. После того, как они вернулись на ранчо, Эва вместе с Жоэлой искупали ребенка и накормили. Она все время молчала, и жалась к Эве, но только появление Луки оживило ее, чем Эва и воспользовалась, чтобы побольше разузнать о ней. Лука с детской непосредственностью полез к новой подружке, а та признала в нем главного. Эва смогла узнать, что ее зовут Тьяна, скорее всего, Себастьяна, но сказать о родителях или каких–либо родственниках она не смогла. Сегодня же с самого утра Лука, который провел ночь в ее спальне, сунул любопытный нос в комнату, и поинтересовался.
-Она спит? У меня будет сестричка? Да, мам?
-А ты бы хотел, чтобы Тьяна была твоей сестричкой?
-А она будет жить в моей комнате и играть моими игрушками? – немного ревниво спросил мальчик.
-Только если ты разрешишь.
-Ну тогда, ладно, - показывая щедрость, согласился сын. – Только Витор будет только моим папой!
-Лука, перестань! Я же просила тебя не называть Витора отцом.
-Ну, я же когда никто не слышит! – возразил Лука. – А где ее папа и мама?
-Не знаю. И она еще маленькая, чтобы рассказать нам.
-Значит, я большой и умный? Я же знаю, кто мои родители!
-Конечно.
-Я ей покажу Сюрпризу, Пинту и …и мою машину! Ладно, машину я ей подарю!
-Что ты собралась делать с ней? Это не домашнее животное, не дрессированная обезьянка, - в детской появился дон Фаусто.
-Я знаю это!
-А зачем с ней что-то делать? – в их разговор влез Лука. – Пусть она будет жить с нами, будет моей сестричкой.
-Ты хочешь отдать ей свою маму? – вопрос мужчины был слишком провокационным, и Эва шикнула на мужа.
-Что ты говоришь моему сыну, Фаусто? Зачем ты настраиваешь Луку против девочки?! Лука, - она обняла насупившегося сына, погладила по макушке. – Дон Фаусто просто пошутил! Неудачно пошутил. Тьяна никогда не отберет у тебя маму, потому что ты мой единственный и любимый сыночек! А сейчас беги на кухню и узнай готов ли для вас завтрак? Хорошо?
Лука кивнул и устремился выполнять поручение, а Эва взметнула голову на мужа.
–Фаусто, как ты смеешь, говорить такое моему сыну? Решил поиграть с ребенком во взрослые игры?
-Придержи язычок, девочка! – дон Фаусто тоже не привык уступать. - Я в своем доме и могу говорить то, что считаю нужным. Ты просидела около этой девчонки полночи, вместо того, чтобы быть рядом с мужем. Твое сострадание должно иметь границы. Полиция уже ищет ее родителей, а я хочу всего лишь того, чтобы ты не привязывалась к ребенку. Заметь, к чужому ребенку!
Его тон был жестким, почти суровым, что Эва смешалась. Ее запал прошел , когда она осознала, что никогда не выиграет этого боя. Да, Фаусто - хозяин этого дома и ее самой.
-Прости меня, Фаусто, я погорячилась. Ты прав. Просто, Тьяна совсем беззащитная. А если у нее на самом деле нет родителей?
-Значит, есть кто, с кем она жила раньше. Их обязательно найдут и нам придется отдать девчонку.
-Но мы могли бы как –то помочь таким вот беззащитным детям.
-Как?!
-Я не знаю… Может, раздавать еду. Между прочем, наверняка в кафе есть излишки еды. Хорошей еды, которая могла бы пойти на хорошее дело, а не выбрасываться!
-О, боже, это из разряда фантастики. Моя жена - самаритянка!
-Ну, Фаусто, пожалуйста? – Эва улыбнулась, давая обнять себя.
-Хорошо, я подумаю, но позже! Сегодня у меня слишком много дел… а нам пора на завтрак, - согласился дон Фаусто. В голову пришла мысль, что он готов пообещать жене все, что угодно, лишь бы восстановить покой в доме. Но даже если полиция не найдет родителей этой девчонки, то он подберет поддельных актеров, чтобы они сыграли роль его родителей. Саму малышку можно поместить, в конце концов, в приют и финансировать для очистки совести. Кроме того, занимаясь детьми, жена будет сидеть дома, как и подобает домохозяйке. Дон Фаусто погладил жену по щеке, успокаиваясь тем, что эта красивая женщина принадлежит ему несмотря ни на что.
*****
Ласковое раннее солнце запуталось в листве деревьев, в траве, цветах, что заполняли воздух таким смешением запахов, что умиротворяюще действовала на любое живое существо. Красота земли, на которой живешь, которую чувствуешь и соединяешься с которой, давала еще большее ощущение полноты жизни. Влюбленные принимали это всей своей душой, стремясь остаться наедине с окружающим миром и с самим собой. Они знали, что сейчас произойдет и стремились к этому, потому что у них была неутомимая жажда друг друга.
-В последний раз мне было мало, - Рафа протянул руки, чтобы помочь ей спрыгнуть с лошади. И Айрума,очутившись в его объятиях, тут же ответила на его поцелуи.
-А если кто увидит?
-Мне все равно, я получу все, что хочу.
Она захихикала, вглядываясь в его глаза, и в этот момент неожиданный ветер ударил в них, увлекая их под шелестящие кроны деревьев. Они упали в траву у крепких стволов ив, прячась от порывов чересчур разыгравшегося ветра, который не стихал, метался среди свисающих до земли ветвей, будто искал свою добычу, желая поделиться с ней своим буйством и пылкостью.
Время растянулось, потеряло свой смысл, и в этот бесконечно долгий момент Айрума окунулась в жаркую бурлящую истому, в которой не осталось ничего, кроме желания. Быть его частью и одновременно единым целым. Энергичные толчки, которые накладывали отпечаток его собственности, заставили ее принять мужчину, подчиниться его силе. И ее радовало то, что теперь и она присоединилась к тому тайному сообществу, которому доступно чувственное наслаждение.
*****
Наир выглядывала в окно прачечной, пытаясь увидеть идет Витор или нет. Ее чувства к мужчине все еще подвергались трансформации, были мимолетно изменчивые: то она страдала от нестерпимой ненависти к нему, то желала снова почувствовать его поцелуи и услышать его горячий шепот. Причиной такого смятения было ее состояние. И тошнота и головокружение подтверждали ее предположение. Она услышала его шаги и, голова опять закружилась.
-Наир, что ты хотела от меня? Я же сказал тебе, что между нами все кончено! – Витор остановился у порога и, облокотившись на дверной косяк, равнодушно взирал на взволнованную девушку.
-Послушай, так не может все закончиться, - Наир кинулась к нему.
-Уже все закончилось.
-Ты же говорил, что любишь меня! Разве вот так просто можно разлюбить?
-Любил тебя? – он криво улыбнулся. – Любить тебя - это любить всех мужчин в твоем лице. Сколько их у тебя было?
-Ты любил меня! – у нее задрожали губы.- Любил! А теперь у тебя появилась другая?! Но она же чужая жена!
У Витора взметнулись брови.
-Заткнись!
-Она жена твоего хозяина! Значит, хочешь ее?! Витор, - она схватила его за руки, заглядывая в его лицо внизу вверх, - но ведь ты добьешься своего и забудешь о ней! Ты с ней из-за ребенка? Из-за маленького Луки? Но я тоже подарю тебе ребенка!
-Какого ребенка? – он сжал ее руки. – Что ты говоришь? Дуришь?
-У меня будет ребенок! Твой ребенок! – Наир не выдержала и разрыдалась. – Если ты с ней из-за ребенка, то будь со мной, потому что нашему ребенку нужен отец!
-Я сказал, заткнись! Ты мне не нужна! И этот ребенок такой же мой, как и Рибейру! Может, твой любовник его отец?! - его глаза похолодели от злости. – Лови свой шанс подальше от меня и от Эвы! Не вздумай даже подходить к ней!
-Это твой ребенок! – прошептала она. – Твой!
-Отстань! Меня ждут, – он оттолкнул ее от себя и вышел. Наир упала на влажный пол и, стуча кулаком по нему, закричала.
-Твой! Твой! Ты пожалеешь, что выкинул меня! Ты пожалеешь!
*****
Над столом нависло молчание, тяжелый взгляд Рибейру сверлил молодых людей, сидевших перед ним, как на иголках. Это было молчание на выдержку: кто-кого, но первым не выдержал сам хозяин.
-Значит, сами решили?! - то ли спросил, то ли просто сказал мужчина. – И что? Какой уже срок? Поди уже скоро в платье влезать не будешь! Пора подумать о свадьбе.
-Отец, спасибо! – засветилась Клара.
-Что меня благодарить–то?! Вона кто окрутил! Повязал по рукам и ногам! Но гляди, спуска не дам! Будете жить по чести! Чтоб никто ни слова плохого не сказал!
-Хорошо, - кивнул Сантус. – Я ж согласен! Помогать буду!
-Не суй носа в чужое просо! – цыкнул дон Жеронимо. - Посмотрим, какой ты прыткий. Не под юбкой, а в работе!
-Так я ж понимаю.
Слушая упреки дона Жеронимо, молодые люди понимали, что он уступил, сдался окончательно, только еще по привычке брюзжит.
-А когда свадьба? – спросила Клара.
-Надо обдумать,- вздохнул отец. – Медлить нельзя, но и с соседом еще надо объясниться. Нехорошо получилось! Сговор был, а тут такое…
-Он поймет.
-Кто поймет? – вспылил Рибейру.
-Рафаэл.
-Да при чем тут мальчишка Лампрейя?! Фаусто! Вот кто сейчас сможет поднять волну!
-А мне кажется, надо поговорить с Рафаэлом, - падала голос Алзира. – Рафаэл сможет смягчить отца, ведь он сам не хотел этой свадьбы.
-Кому ж говорить?! Мне что ли?
-Может быть, Кларе и Марио…
-Ага, а кто ему фингал засветил? Не Сантус ли? Будет он слушать этого …- хмыкнул дон Жеронимо.
-Да я и не собираюсь говорить с этим богатеем. Чести много!
-А может быть, Жоакин поговорит? – предложила Алзира.
-А где Жоакин? – дон Жеронимо посмотрел на пустое место сына за столом, а потом на невестку.
-Куда –то ушел рано. Он мне не говорит ничего…
-Ну что ты за жена?! – вздохнул дон Жеронимо. – Приструнить мужа не можешь! Мне что ли заниматься этим?
Алзира промолчала, свекр прав. Они подошли к той черте, когда надо что-то менять.
-У Жоакина что-то случилось.
-Что?
-Я не знаю, но он очень обеспокоен…
-Обеспокоен, - выпятив губу вперед, произнес отец. - Зачесалось у него! А ты бы скандал устроила что ли! Покричала! По морде надавала! Глядишь, мужик бы осознал, что теряет!
-Не могу я так! - вздохнула Алзира.
-Не можешь, тогда молчи и терпи! Ради детей терпи!
*****
Это было утро, когда в столовой за столом собрались все без исключения, как в старые добрые времена. Большая семья, соединенная в одном доме не сколь родственными чувствами, а волей главы семейства, который добился, все–таки, желаемого сплочения правильным отношением к жизни. Именно правильным, потому что смог вовремя понять, что семейный диктат, беспрекословное подчинение его воле к ничему хорошему привести не может, и изменил тактику. Теперь рядом с ним сидели все члены семьи, и даже бывшая жена, казалось, решила поселиться здесь навечно.
-Где Рафаэл?
-Я здесь, - в столовую вошел опоздавший. – Извините, я был на прогулке.
Витор мысленно усмехнулся, глядя на всклоченный вид парня, но ничего не сказал. Хотя это же заметила и дона Афонсина.
-Ты не выспался, сынок?
-Хм, все в порядке, - улыбка озарила его лицо.
-А где Айрума? – мать дала понять, что в курсе всех его дел, чем неожиданно смутила его. «Значит, девчонка созрела для мужских забав. И эта глупая улыбка означает, что мой мальчик не отказался от предложенного! В этом вся мужская суть!»
-С Айрумой все в порядке, - уклончиво сообщил парень и теперь столкнулся взглядами с сестрой, которая не хуже матери разбиралась в подтексте слов. – Айрума поедет в Белу –Оризонти… со мной!
-Зачем? - удивленно спросил дон Фаусто.
-Затем, что она была владелицей Вендавала и ее очень волнует его судьба.
-А меня волнует то, чтобы ты не распалялся на посторонние дела. Все может подождать. В том числе и отношения с женщинами. Дело превыше всего, иначе мужчина перестает себя уважать, а становится подкаблучником.
-Ха-ха-ха, - Рафа засмеялся. - Отец, с такой женщиной, как Айрума о работе не забудешь! У нее на первом месте Вендавал, а уж потом все остальные.
-Хорошо, - буркнул отец. В последнее время он был озабочен чем–то, поэтому отпустил ситуацию с Рафой, считая себя виноватым перед ним. Разговор о Кларе Рибейру не поднимали, считая, что не стоит предъявлять друг другу претензии. Лампрейя вдруг почувствовал неуверенность в собственной правоте и умении адекватно оценивать происходящее, и к чести сына, Рафа не напоминал отцу об его ошибке, но и не поступился своими интересами.
–Я тоже приеду на соревнования, - кивнула дона Афонсина, - чтобы поддержать тебя в твоем начинании.
-А Эва?
-Это решать твоему отцу, – вопрос Рафы не понравился Витору. -Стоит ли его жене сопровождать его в Белу –Оризонти.
-Я остаюсь на ранчо, буду заниматься детьми,- ответила Эва, посмотрев на мужа. –Ты не против, дорогой?
-Нет, не против.
-Анинья, прошу тебя, посмотри скоро ли они придут в столовую, - она обратилась к прислуге, которая услужливо пошла в детскую. - Им надо позавтракать вместе со всеми. К появлению в доме маленькой девочки все отнеслись по-разному, но равнодушных не было.
-Такой славный малыш, да, Витор? – Камила была рада. Еще вчера она предложила помощь, правда, так и не смогла подойти к девочке, которая, как дикий зверек, жалась к Эве. Топот детских ног отвлек всех от развивающейся темы. Лука влетел в столовую и тут же уселся рядом с Витором.
-Тьяна, - Эва забрала девочку у Аниньи, - садись сюда.
Тут же был приставлен стул.
-А это мой па… - Лука замолчал, испуганно посмотрел на дона Фаусто.
-Лука, иди сюда, к Тьяне, - Эва тоже смутилась, а мальчишка дернул Витора за руку и зашептал, вытянув шею и ласково заглядывая ему в глаза.
-Папа,ты только скажи, что ты только мой мой папа. Пусть у нас будут общие игрушки, но папа у каждого свой!
-А почему шепотом?
-А дон Фаусто рассердится…
-Хорошо, скажу,- Витор улыбнулся. - Если дон Фаусто сердится, то ты не называй меня папой…
-Но ты же мой папа! Ты же говорил сам!
-Лука! – Рафа приподнял мальчишку, чтобы прервать этот разговор, и посадил себе на колени. – Он посидит у меня, да, парень?
-Ага!
-Ты поделился своими игрушками со своей новой подружкой?
-Ага, у меня же игрушек… - Лука махнул руками, - целое складбище! Мне их не жалко!
Все засмеялись, обстановка разрядилась, после чего всем была поведана история появления в доме Тьяны.
******
Завтрак затянулся. Так было всегда, когда за столом было много народа. Дон Фаусто наблюдал, как Эва возится с Тьяной, и вспомнил, как в доме появился Витор. Он тоже был напуган и сверкал своими голубыми глазенками по сторонам, будто ожидал удара. Что взять с ребенка, которого бросила мать?! Афонсина сразу же проявила к нему не только пренебрежение, а почти брезгливость. И даже когда он затемпературил из-за перенесенного стресса, то не подумала подойти к ребенку.
-Не жди от меня, что я буду любить твоего ублюдка! Он свидетельство твоего неуважения ко мне и к семье!
-Афонсина, ты могла бы проявить хотя бы милосердие!
-Нет уж, уволь! Пусть этим займется прислуга!
-Пусть этим займется прислуга! - слова доны Афонсины вернули Лампрейя в реальность. – Фаусто, этот дом и без того стал прибежищем для фавельных побирушек!
-Вы имеете в виду меня и моего сына? – любезно поинтересовалась Эва. – По -моему, в данный момент в роли побирушки находитесь вы, оставаясь в доме своего бывшего мужа такое количество времени.
Она повернулась к Рафе и Таис и произнесла.
-Извините меня!
-Ты злая, тятя Афонсина! – шепнул Лука, принимая сторону матери, хотя половины из сказанного не понял. Рафа увидел, как Эва покраснела, а в глазах блеснули предательские слезы, и не смог обидеться на нее.
-Мама, ты всегда славилась острым язычком, но иногда он раздваивается!
-Вот и мои дети теперь настроены против меня!- воскликнула дона Афонсина, вскакивая из-за стола.- Я не собираюсь сидеть за одним столом с этой дешевкой, которая возомнила себя хозяйкой дома!
-Тогда ты останешься голодной, - произнес дон Фаусто, спокойно отправляя в рот кусок мяса. Дона Афонсина медленно окинула взглядом всех, кто присутствовал за столом. Каждый из них получит то, что заслужил. И фыркнув, вышла из столовой.
-Жоэла, я хотела бы с тобой поговорить о детском меню, хорошо? Анинья, прошу тебя, отведи детей в детскую, – Эва взяла себя в руки и улыбнулась прислуге, - и покорми их там.
-Да, конечно, сеньора! – Жоэла закивала, помогая Анинье забрать детей.
-Мама, а можно мы на улицу?
-Хорошо! Следи за Тьяной.
-Я тоже не против появления ребенка в доме, - неожиданно призналась Камила. – Чем больше детей, тем лучше.
Она посмотрела на Витора, который молча наблюдал за сидящей напротив хозяйкой дома. Эва уверенно брала бразды правления дома в свои руки – прямое следствие того, что происходит за дверью хозяйской спальни. Его губы непроизвольно скривились.
-Любимый, о чем ты думаешь? – Камила тронула мужа за руку и в этот момент у него зазвонил телефон.
-Извините, - Витор взглянул на экран сотового и тут же встал.- Мне надо ответить на звонок.
-Это по поводу перевозки?
-Нет, это по другому поводу… - он вышел.
-Кто может ему звонить?- забеспокоилась Камила.
-Не беспокойся, Камила, по-моему, у вас опять все налаживается. Так не испорти это своим чрезмерным контролем,- посоветовал дон Фаусто. – Мужчина не конь, ему не нужен трензель [2] во рту.
-Отец, я тоже хотела бы поехать в Белу–Оризонти, - Таис решила, что сейчас подходящий момент для разговора. Слова Лазару об Элио запали в память девушки и ей казалось, что она сможет повлиять на парня, если будет рядом.
-О чем ты, дочка? Ты недавно вышла из больницы. Доктор еще не разрешил тебе свободно передвигаться.
-Ах, папа, ты как всегда запаздываешь примерно на полгода, - отмахнулась девушка. – У меня уже нет проблем со здоровьем, зато есть проблемы с душевным состоянием.
-Что ты имеешь в виду?
-У меня депрессия! И лучше всего она лечится развлечением.
-Отец, на самом деле, почему Таис не поехать с нами в Белу –Оризонти, - спросил Рафа. – И мы рядом с ней будем.
-И можно получить консультацию врачей в большом медицинском центре, - Эва помогла Таис и Рафе, заслужив от одной недовольство, а от другого благодарную улыбку.
-Если так, то хорошо… Тем более, что и мать едет тоже… На ранчо остается Витор, Камила и ты, моя дорогая, - дон Фаусто похлопал молодую жену по руке. – Но тебе дети не дадут скучать! Ну, что погрузчики пришли?
-Да, - отозвался Рафа.
-Тогда пора заниматься делами.
[2]- твёрдая, обычно металлическая, часть уздечки, вставляемая в рот животного, обычно лошади.
*****
Жоакин был окончательно озадачен исчезновением завещания. Он прекрасно помнил, как просматривал его и, свернув в четверо, положил в боковой карман куртки. А потом… Наир! Нет, зачем ей? Он просто не хотел допустить мысли, что в этом замешана Наир, что означает полное его фиаско.
-Этого не может быть! Она никогда бы так не поступила! И что ей с этого завещания?! Ничего! Шантаж? Кого? Меня или отца? - ему представилось, что Наир решилась надавить на него и заставить таким образом принять решение по разводу. – Вот ведь бесовка! Хочет добиться своего!
Ему даже на мгновение стало приятно, что он стал предметом такой женской интриги, когда Наир пошла на такое давление, но в следующий момент он нахмурился.
-Бесовка! Надо забрать это завещание от греха подальше! - он набрал номер телефона Наир. – Ты где? Нам надо поговорить… да… на нашем месте…
Последние дни их общению мешали события с сестрой, какие–то обоюдные отговорки, и он соскучился по своей бесовке, при одной мысли о которой внизу все напряглось и потяжелело. Жоакин выпил холодной воды и стремительно вышел из дома.
****
Дона Афонсина ожидала новостей от Жозе Пеку. Этот болван и на этот раз все завалил. И как она могла опять довериться ему. Она закрылась в своей комнате и позвонила в «Лагуну».
-Это я, какие новости? Как? Значит, авария? Этот волк опять вышел сухим из воды! Твои люди? Может кто-нибудь уцелел? Так узнай! – она выругалась. – Мне нужны подробности! Почему произошла авария. Сгорела машина? Может Сабрал что-нибудь затеял!
Она раздраженно кинула телефон на стол и задумалась.
*****
Мужчина очнулся и повернул голову набок и увидел рядом лежащего больного, к которому тянулись трубки. Рядом с ним стояла молодая женщина в голубом медицинском халате и что-то делала с этими трубками. С другой стороны около кровати стоял аппарат, на мониторе которого плели свою вязь зигзагообразные линии. Где он? В реанимации? Он посмотрел на потолок, сосредотачиваясь на мухе, которая лениво ползала по белым панелям светильника, потом зажмурился так сильно, что почувствовал боль. Боль рождала воспоминания. Он вспомнил взрыв, удар в спину и самого себя будто со стороны. Ему показалось, что он сходит с ума. Или это игры разума - новомодное понятие, под которым можно скрыть проблемы собственной психики. Нет, он не сошел с ума.
-Неужели он очнулся? Он пришел в себя! – радость женщины была неожиданна.
-Жасмин, потише! Ты его напугаешь, - тут же подошел врач и склонился над мужчиной.
-Надо сообщить родственникам! У него в вещах нашли телефон, но у него стоит пороль.
-Он пришел в себя, поэтому мы скоро сможем спросить его, - врач осмотрел его, совершая какие–то манипуляции. – Рефлексы в норме!Счастливчик… Посмотрим, что скажет, когда окончательно придет в себя… Жасмин, я назначу все необходимые процедуры, начни прямо сейчас!
-Где я? – просипел больной.
-В больнице.
-Как я здесь оказался?
-Вас привезли не на скорой… Привезли, но данные не оставили…
*****
К погрузке вышли все конюхи и чернорабочие ранчо, это было трудоемкое, но и зрелищное действие. Для соревнований в Белу-Оризонти грузили четыре лошади, которые будут участвовать в разного рода соревнованиях. Сапфира в выездке, Флора в конкуре, а Ведавал в гладких скачках. Из всех лошадей самой опытной была Сапфира. Она уже не раз вывозилась на соревнования, поэтому привыкла к коневозу. Ее погрузка прошла быстро и без происшествий.
-Она у нас умница белоснежка, - похвалил ее Жука. – Умеет слушать человека: и слова, и звук. Но тоже учили всему: и менять аллюры, и менять направления, выполнять балансе, кранч… Только до сих пор луж боится.
-То –то она в реку заходит с неохотой.
-Это точно, хоть и белая, а мыться не любит! - конюх засмеялся, поглаживая белоснежку по гриве. – С Флорой посложнее… Нервная…
С Флорой, гнедой кобылой пришлось гораздо сложнее. Ее несколько раз подводили к трейлеру, даже уже помещали внутрь, но она давала задний ход и упиралась, фыркая и стараясь брыкнуть какого-нибудь зазевавшегося рабочего. Наконец, Лазару, накинул на ее морду покрывало и только тогда она позволила ввести ее в коневоз и закрепить на месте.
Настала очередь Вендавала. Жеребец, подойдя к трапу, остановился и наклонился вперед, будто пробуя войти в коневоз.
-Не тяните за голову! – Лазару остановил рабочих. – И не толкайте сзади. Пусть осмотрится. Не спешите.
Вендавл поставил ногу на коневоз, но неожиданно отступил. Лазару погладил жеребца, успокаивая.
-Молодец, давай, мальчик, это нестрашно, - он немного отвел его назад и опять подвел к коневозу, оставляя перед лошадью небольшое пространство для начала хода. - Давай, попробуем еще!
Вендавал опять начал движение.Тренер зашел внутрь трейлера и потянул чумбур на себя. Жеребец автоматически пошел за ним, но потом засомневался и остановился. Один из конюхов подобрал удило и конь стал сопротивляться еще сильнее, испугавшись замкнутого пространства. А потом вообще попятился и заметался, разгоняя вокруг себя конюхов. Глаза налились кровью, и он стал носиться на корде, пытаясь вырваться.
-Вендавал, успокойся, успокойся, - к нему кинулась Айрума. Ее бесстрашию надо было отдать должное. Она схватила его за уздечку и потянула на себя.
-Айрума, сумасшедшая! – Рафа кинулся к ней, но его откинули в сторону.
-Погоди, - она достала из кармана припасенные кусочки яблока, дала Вендавалу. -Любишь яблоки? Знаю, ты их любишь! Ничего страшного в коневозе нет. В нем ты поедешь на соревнование, и обязательно победишь! Всем покажешь, какой ты сильный!
Они постояли спокойно. Через пару минут Лазару потянул его за собой. Вендавал замялся перед самим трапом, то зашел в коневоз. Он просто доверился человеку и зашел.
-Ну вот и хорошо. Я еду с ним. Думаю, жеребец немного попсихует и вспотеет от нервов, но ничего переживет… Обязательно надо положить попоны, чтобы его вытереть...
*****
Наир выглядела потерянной и какой–то тихой, будто сдувшийся шарик, будто из нее ушла жизнь. Вокруг глаз появились едва заметные синяки, а их темнота сгустилась, что невозможно было понять, что происходит в душе некогда роковой жизнерадостной красотки. Она вдруг стала похожа на его жену Алзиру.
-Что с тобой? Ты больна?
-Нет, - Наир не бросилась на его шею, не улыбнулась, чем еще больше взволновала Жоакина.
-Ты другая…
-Да, я изменилась, я ничего не хочу… жизнь такая несправедливая! Я никому не нужна… - она посмотрела на Жоакина.
-Ты нужна мне! - он порывисто обнял ее и прижал к себе, целуя слегка приоткрытые губы.
-Нужна?
-Да. Но я должен тебя спросить… О завещании. Это ты его взяла?
-Завещание? – она напряглась. – Ты обвиняешь меня в том, что я забрала какое-то завещание?! У меня сейчас более сложные проблемы, чем твое завещание, от которого никакой пользы!
Она отстранилась от него и закрыла лицо руками.
-Я беременная дура! Дура, которая надеялась на счастье! Влюбилась так, что себя забыла. Я думала, что и он меня любит по-настоящему! У нас будет семья,будет ребенок!Все ради него!
-Ради кого? – не понял Жоакин. Наир взметнула головой и уставилась на мужчину. Мимолетное непонимание промелькнуло на ее лице и исчезло.
-Ради тебя! Ради тебя! Но тебе я не нужна! Тебе нужно мое тело! У тебя есть жена, с которой ты не желаешь расставаться! - она почти закричала, обвиняя его. – Теперь я чувствую себя заложницей. Я беременна! У нас будет ребенок!
Жоакин растерялся. Когда–то у них уже был подобный разговор, но тогда он чувствовал наигранность девушки, но не сейчас. Сейчас Наир была несчастна. И ее блеклый вид мог быть следствием настоящей беременности.
-Но… почему именно сейчас?
-А когда? Извини, мне надо подождать, пока появится живот и тогда сказать тебе? Явиться к тебе домой и заявить о своих правах на тебя? Я виновата! Знала же, что ты женат! Чувствовала, что ты не бросишь Алзиру! Я устала прятаться! Я больше не хочу скрывать своих чувств. И что мне сейчас делать? Я устала играть по его правилам и больше не хочу скрывать свои чувства.
-По чьим правилам? - опять не понял Жоакин, отчего Наир испуганно расширила глаза.
-По божьим! Бог хочет, что все было правильно и по нему! А я… я просто хочу быть счастливой! Любовь к тебе заставила преступить божьи законы! - она заплакала. Слезы мощное оружие. Не каждый мужчина выдержит их. Жоакин почувствовал себя пристыженным.
-Не стоит так, - побормотал мужчина. – Я люблю тебя!
-Любишь?
-Очень люблю!
-Ха-ха-ха, - она порывисто прижалась к нему, став прежней Наир - юркой, как ртуть, горячей, как кофе, сладкой, как сахар… Он нашел ее губы и поцеловал, погружаясь в нее, будто в омут. Ее тело еще не претерпело изменений, поэтому было настолько желанным, что мужчина не могло ничего остановить. Они занялись тем, в чем всегда находили общий язык.
-Я хочу быть с тобой всегда! – он содрогнулся, отдавая ей всю свою силу и принимая от нее протяжный вздох удовлетворения. Наир выровняла дыхание и прижалась к его груди.
-Что же нам делать? От ребенка я не хочу избавляться!
****
Это было самое лучшие моменты в их жизни, когда весь день был наполнен волнением от предстоящих соревнований и любовью. Рафа был именно таким мужчиной, о каком мечтают все девушки, рисуя в воображении образ умного, сильного и нежного возлюбленного. Их соединяли и общие интересы и душевная теплота, рожденная из доверия, и интимная близость. Они мечтали засыпать и просыпаться в объятиях друг друга и улучали моменты уединиться при каждом удобном случае, утоляя желание тел, взбудораженных чересчур активными гормонами. Занятия любовью стали для обоих настоящим откровением. Айруме нравилась мужская ненасытность, на которую она так страстно отвечала и которая тоже была отражением их доверительных отношений. Когда Рафа сообщил, что его отец принял их отношения, на девушку опустилось временное спокойствие, тем более, что в лояльности матери возлюбленного она была уверена. Безоглядное счастье делало их сильными, но и слабыми одновременно. Но пока они не чувствовали опасности.
-Нет, нет, ты сошел с ума! – сопротивлялась Айрума, но делала это так кокетливо, что было понятно, что уступит. – А если кто увидит? Я так не могу! Сумасшедший!
-Да, я сошел с ума! Мы всегда будем вместе… - они, смеясь и оглядываясь по сторонам, будто расшалившиеся дети, пробрались на второй этаж и оказались в комнате Рафы. - Думаешь здесь не хватит места для двоих?
-Ты делаешь мне предложение?
-Нет, но я его сделаю по всем правилам.
-По каким правилам? – заулыбалась Айрума.
-Цветы, кольцо, помолвка и семейный ужин – все как должно быть с моей невестой.
-Рафа, - Айрума обняла его, - я так тебя люблю!
-Покажи…
-Что показать?
-Покажи, как ты меня любишь…
Невозможно было даже представить, чтобы она сказала ему: «Нет, так нельзя, так нехорошо, так стыдно», Айрума была готова отдаться ему вся целиком, настолько было сильно ее чувство. Она позволила ему захватить рот в жадном поцелуе и, они, целуясь, оказались на постели.
*****
Лука и Тьяна примчались в комнату, принося с собой шаловливый ветерок, который тут же накинулся на тетрадки Эвы. В них она делала записи, выполняя курсовые задания. Лука с разбегу запрыгнул на руки матери, а Тьяна скромно остановилась поодаль, наблюдая исподлобья за их нежностями.
-Чем вы занимались?
-Мы смотрели, как парковали лошадей! А еще нас Лазару покатал на большой лошади, ее зовут Ару. Он сказал, что мы занимались иппо –иппотерапией, - выговорил Лука, -и Тьяне полезно кататься на лошадках!
-А это неопасно?
-Нет! – махнул рукой мальчик. –Лошадка шла прямо, а я ложился на ее труп!
-Что? Какой труп?
-Так называется лошадкина попа.
-Круп? Это называется круп! – засмеялась Эва, целуя мальчика. – Тьяна, иди к нам.
Девочка потопталась на месте и только, когда к ней подскочил Лука и потащил за собой, подошла к Эве.
-Тьяна, почему ты молчишь?
-Потому что когда мужчина говорит, его надо слушать, а мужчина здесь я! – гордо заявил Лука.
-Это еще кто тебе сказал?
-Фаусто!
-Ну, тогда понятно! То, что сказал тебе Фаусто, неправильно! Если мужчина будет слушать женщину, его больше будут любить.
-Как ты меня?
-Да…
-А Фаусто сказал, что женщину можно любить за красоту!
-Это он тебе сказал?
-Нет, я просто подслушал, - Лука поморщился и шепотом добавил. – Он Рафе сказал!
-Значит, сейчас Тьяна у нас будет самой красивой девочкой и все ее будут любить. Мы ей подарим заколку, - Эва подошла к туалетному столику и покопалась в шкатулке поисках красивой заколки для девочки.
-Что это? Откуда?! – в ее руках оказалось кольцо.
*****
Мужские руки на обнаженной изогнутой в страстном порыве спине, взметнувшаяся голова в тихом стоне наслаждения, тихое любовное воркование не смутили дону Афонсину, которая без стука вошла в комнату Рафаэла и тихо подошла к приоткрытой двери в спальню. «Мальчик развлекается! Пусть празднует победу! А я уж позабочусь, чтобы указать этой девчонке-однодневке правильную дорогу к месту постоянной работы! Это надо же, даже дверь не закрыли!» Она вернулась в рабочую половину апартаментов сына и села на диван, дожидаясь окончания представления эротического театра. Наконец, звуки в спальне смолкли и через минуту из нее вышла Айрума, натягивая на обнаженное тело мужскую рубашку. Увидев дону Афонсину, ойкнула и запахнула рубашку поглубже.
-Извините, извините, дона Афонсина… я … мы…
-Где мой сын?
-Он в душе,- Айрума покраснела.
-Ты молодец, девочка! Рафаэлу сейчас это нужно! Удача в делах, победа и секс формирует мужчину.
-Вы .. такие откровенные, что я теряюсь.
-Я считаю, что лучше открытые карты, чем интриги за спиной. Но не стоит так стараться, девочка, выполнять мой приказ! Похвально, что ты умеешь доставлять удовольствие моему сыну, но скоро тебе будет нужна новая работа. Вот, - она передала Айруме визитку.
-Что это?
-Это хорошее заведение для таких же девушек, что и ты.
-«Лагуна»? – прочитала Айрума и недоуменно посмотрела на женщину. – А что это?
-Ну, придет время, обратишься и сразу тебе дадут работу! – уклончиво произнесла дона Афонсина.
-Зачем мне эта работа?
-А ты что собираешься мертвым грузом повиснуть на шее моего сына?
-Но мне казалось, что я сначала пойду учиться, получу профессию… А потом мы с Рафой решили…
-Конечно, конечно, - улыбнулась дона Афонсина. – Я помню, что обещала дать денег и я дам…
-Мама, ты обещала денег Айруме? – из спальни вышел Рафаэл. Волосы его были мокрые, а на бедрах у него было обмотано полотенце. Услышав последние слова матери, он забыл о смущении.
-Конечно, - мать окинула взглядом сына, - девочка хорошо отрабатывает деньги.
-Какие деньги? Что отрабатывает?
-Дона Афонсина! Что вы говорите?! – вспыхнула Айрума.
-Правду, дорогая, правду. А правда такова, что ты спишь с моим сыном за деньги, которые я обещала тебе в качестве оплаты за обучение. Пока твои услуги востребованы…
-Я не понимаю… мама, что ты имеешь в виду? Айрума? Это правда? – Рафа был обескуражен.
-Рафа, я… я ..это неправда… я люблю тебя…
-Конечно, как не любить такого красивого и богатого парня?! Особенно девушке, которая хочет выбраться из такого развратного места, как «Лагуна».
-Какая лагуна?! – вскрикнула Айрума.
-Мама, ты переходишь все границы! – для любого местного мужчины было известно это заведение, даже если они им не пользовались. Дона Афонсина усмехнулась и кивнула на руку девушки, и прежде, чем та сообразила, в чем дело, Рафа выхватил визитку, на которой золотыми буквами с виньеткой было написано «Лагуна». На лице парня отразилась масса эмоций от удивления до брезгливости, он отбросил от себя эту бумажку и посмотрел на Айруму.
-Я просто ее купила, чтобы она оторвала тебя от девчонки Рибейру.
Для Рафы было страшно то, что слова матери казались правдой, а испуганная Айрума только замотала головой и заревела.
-Нечего реветь! У нас была договоренность и ты с ней прекрасно справилась! – дона Афонсина пошла ва-банк и как только Айрума выскочила из комнаты, добавила. –Не принимай это близко к сердцу, сынок! На самом деле, это облегчение — быть с женщиной, которая может относиться к сексу,как к сделке! Которая не ждет традиционного ухаживания и долгого романа. Которая не будет скулить и требовать соблюдения всего ритуала ухаживания и, конечно, скучных условностей, что нельзя до свадьбы! Пользуйся этой девчонкой, но помни все это не обязывает тебя жениться!
-Мама, что ты говоришь?! – Рафаэл, несмотря ни на что, был потрясен словами матери. – Здесь какое –то недоразумение!
Отредактировано máscara (07.05.2017 20:20)
Но решать тебя
обрадуется, что у Элио есть запасной аэродром и перестанет вообще обращать на него внимание.
