Удержи ветер / Reprime o vento

78 серия

Спустя три месяца.

Ипподром Сан-Паулу волновался, гудел на разные лады многоголосьем зрителей. Заключительный тур скачек проходил при переполненном стадионе и своей пестротой и звучностью напоминал бразильский карнавал. Заявленный в скачках Вендавал подавал большие надежды и был одним из основных фаворитов, на которых делали ставки. Его соперником считался жеребец по кличке Саратога, о котором говорили, что его родословная ведет к самому легендарному английскому жеребцу Секретариату. Наверно, поэтому, ставки на соперника Вендавала были велики.
-Думаешь, что мы победим? Элио не подведет? – обеспокоенно спросила Эва. Она впервые присутствовала на подобных соревнованиях и была очень увлечена этим шоу. – Я никогда не думала, что смогу увлечься настолько, что буду пищать и визжать от восторга.
Она в порыве чувств обняла Витора.
-Спасибо, что взял меня сюда!
-А разве я тебя взял? По –моему, это вы сговорились с Рафой. Вы вообще по многим вопросам нашли общий язык.
-Ты же сам говорил, что всю жизнь занимался коневодческим бизнесом и знаешь в нем все мелочи и лазейки. Ты это любишь. Так зачем же менять свое любимое дело на непонятно что? – Эва приглушила блеск в глазах, опустив ресницы. До поездки в Сан-Пауло у нее был разговор с Рафой, который просил ее помощи, убеждая, что Витор не должен уезжать и ломать свою жизнь из-за прошлого. Его слова о профессиональной состоятельности брата задели ее, ведь именно она являлась причиной и инициатором их возможного отъезда. Подобный разговор был и у Витора, и теперь когда Эва озвучила то, о чем он сам подумывал, мужчине стало легче. После смерти дона Фаусто было зачитано завещание, по которому ранчо делилось на три равных части. В нем же была сноска, где дон Фаусто признавал Витора Сабрала своим сыном и следовательно законным наследником.  Кроме того, Витор, как первенец, унаследовал конный клуб. Возможно, дон Фаусто таким способом отдал должное способностям своего сына и просил прощение за свою трусость. Знала бы дона Афонсина, как ее бывший муж обеспечил своего приемного сына, то умерла бы во второй раз.  Рафаэл же с его удивительной душевной щедростью не испытал никакого неприятного ревнивого чувства, а скорее, облегчение, потому что его ответственность перед семьей и работниками ранчо была разделена с братом. И сейчас Эва дала понять, что не против того, чтобы остаться. Она, как вторая жена претендовала на денежное содержание, достаточно большое, чтобы не думать о выживании. Витор прижал к себе любимую и даже среди этого шума услышал ее сердцебиение.
-Я люблю тебя.
*****

Дон Жеронимо хотел быть свидетелем триумфа своего младшего сына, но дела не позволили уехать с фазенды, где все подчинялось определенному сезонному ритму. Начался сбор урожая. Работа на плантации, с дилерами, перекупщиками – все это забирало время.
-Я подготовлю документацию, подтвержу старые договоренности. Посмотрим, условия… А на тебе рабочие и техника, - Рибейру деловито дал распоряжение Сантусу.
-А Жоакин?
-А что Жоакин?! – горестно вздохнул дон Жеронимо. – После того, что он устроил на похоронах Фаусто, он не может остановиться!
-Бедная Алзира! – вздохнула Клара, поглаживая свой большой живот. – И что на него нашло?! Такая буча!
-Что нашло, то нашло… - отмахнулся отец. – Она тоже виновата! Одного мужика привечает, другого –принимает! Вот откуда все неприятности! От баб! Чего вдруг на него нашло, что он начал орать, что Алзира беременна от него?! А она чего мямлила? Потому что рыльце в пушку!
-Почему ты так говоришь? – спросила Клара. – Алзира честная.
-Потому и мямлила, что честная! Другая бы ором орала, что ноги не раздвигала, а эта давай упрашивать, чтобы Жоакин не настивал на своем отцовстве. С чего он вдруг вообще узнал о ее беременности?!
-Так ведь я сказала, - виновато произнесла Клара. – Но я же не знала, что между ними что-то было. Сказала, что  встретила ее в больнице… ну, у нее совсем небольшой срок… Мне сам врач поздравил, что в нашей семье, отец, будут сразу несколько детей. Он же не знал, что … что Алзира с другим.
-Тьфу ты! - плюнул дон Жеронимо. – Теперь Жоакин совсем в разнос пошел!
-Тойс мужик правильный!  Рожу ему конкретно расквасил, – неожиданно произнес Марио. – Теперь от него зависит, что там дальше будет.
-Я всегда говорил, баб надо держать в кулаке, а то обязательно, если не рога, так приплод принесут!
-Ох, - застонала Клара, - ой, мамочки, больно… Ой, Марио, что же это?! Больно!

Она закричала от боли, сжавшись.
-Марио, по –моему, я рожаю! Ой, мамочки!
-Ох, ты боже мой! – перепугался  Марио, а дон Жеронимо подскочил из-за стола. Двое здоровенных мужика заметались, как испуганные зайцы, натыкаясь друг на друга.
-Да что делать–то? – Марио  крутился вокруг жены, не зная, что делать.
-Звони в больницу! Время пришло!
-А что дальше? – он прокричал, когда вызвал скорую.
-Марио, Марио, - Клара отдышалась между потугами, - собери мои документы, одежду… Марио, а-а-а-а…
Она опять зашлась в крике и Сантус помчался в спальню.
-Ну, терпи, терпи, - успокаивал отец, - не ты первая, не ты последняя!
-Ой, папа, больно, не могу-у-у…
-Терпи, тебе еще детей рожать! Твой муж на одном не остановится!  Давай, терпи, - дон Жеронимо впервые видел, как мучается женщина от родовой боли и ему было не по себе. Его жене всегда помогали женщины с фазенды, врачи, а он всегда оказывался на плантации и видел жену лишь уже освободившуюся от бремени. Но сейчас он стал свидетелем  казалось невыносимой боли дочери, поэтому и испуганно таращился на нее и не понимал, что еще сказать, чтобы успокоить ее.
-Ой, папочка, я сейчас рожу!
-Ах, ты, боже мой, с ума сошла?! Как родишь?! – он подскочил к ней, поднимая ее. – Давай-ка, поехали в больницу! Встретим скорую по пути! Давай, давай! Марио! Сантус! Давай бери свою жену и повезем ее в больницу!
Но им повезло – скорая подъехала как раз в тот момент, когда они вышли на порог. Клару забрали, Сантус уехал с ней, а дон Жеронимо опустился на ступеньки, вытирая вспотевший лоб и облегченно выдохнул.
-Э-ка, жизнь… - почему–то в голову пришла мысль о том, что у него скоро будет не один внук, а несколько, ведь не зря же Жоакин орал о том, что Алзира все еще его жена со всеми вытекающими из этого последствиями. Этот скандал разразился после того, как  Жоакину пришли на подпись документы на развод. Его ничего не остановило, чтобы высказать все свои претензии, им двигала даже не желание вернуть все, что имел, а обида на жизнь. Он кричал, что его жена не получит развода, чтобы заниматься прелюбодеянием, и никто ей развод не даст, если она до сих пор спит с ним, что это еще надо разобраться чей это ребенок, что она носит в животе.
******

Айрума нетерпеливо топталась на месте, нервно сжимая поручни, которыми были ограждены трибуны. Ей хотелось быть там рядом с Вендавалом, но ей запретили. Около лошадей перед стартом имели право находиться только тренер и жокей, все же остальные должны ожидать начало скачек на трибунах.
-Я, наверно, умру от ожидания! Нет, это просто невыносимо!  - она обернулась на Витора и Эву и вздохнула, ведь их поцелуй казался бесконечным.
-Ладно, девочки, я сейчас принесу вам прохладительные напитки, - Витор оторвался от Эвы и направился к выходу, а та подошла к девушке.
-А где Рафа? – ее безобидный вопрос вызвал у Айрумы слишком бурную реакцию, девчонка внезапно покраснела и отвернулась.
-Я откуда знаю! Мы вообще стараемся друг друга избегать.
-А я думала, что вы наконец –то поговорили.
-О чем?! – возмутилась Айрума. В ней играла женская обида, что ей предпочли, ее отринули, ее унизили. Она уехала с ранчо в гостевой домик конного клуба, чтобы не видеть его каждый день, и стала работать там. Параллельно училась на курсах по методу Т-Тач и теперь могла считаться ценным специалистом. Попытки Рафы выяснить, что произошли, встречали глухую стену обороны, но внутри девушка тяжело переживала эту размолвку. Эва посмотрела на расстроенную девушку.
-Знаешь, Айрума, Жасмин для Рафы – кризисная помощь. И такой останется. Но кризис не может длиться всю жизнь.
-Они же любят друг друга! Он спит с ней! – выпалила девушка.
-Что происходит между ними никто не скажет, просто Жасмин усиленно делает вид, что между ними самые нежные и близкие отношения, - усмехнулась Эва и, вздохнув, добавила. – И потом, Айрума, у каждого из нас может случится связь, которой мы можем даже стыдиться. Я спала с доном Фаусто, Витор спал с  другими женщинами, но для нас самое важное, что сейчас мы любим и верны друг другу. Сейчас и навсегда! Вот и Рафа, если любит тебя, вернется, стоит только дать ему такую возможность.
-Какую возможность?
-Тебе решать, - пожала плечами Эва и нарочито оглянулась. – Посмотри, ведь Жасмин сейчас рядом нет. У нее, видите ли, дела. Да и любит он не ее, а тебя.
-Меня любит? – она упрямо выпятила нижнюю губу. – Знаю я эту любовь… с благодарностью на купюрах!
-Каких купюрах?
-А-а, неважно, - отмахнулась Айрума.
-Хочешь холить и лелеять свою обиду и оставаться несчастной?
-Ты считаешь, что ничего плохого нет в том, что он… он связался с другой?  – почти возмутилась Айрума. Любой девушке хотелось безусловного счастья с верностью сквозь годы и любовью, как вспышка. Эва же пожала плечами и улыбнулась, чувствуя ее смятение.
-Тебе решать, прощать Рафу или нет.
-Вот именно! А я не хочу! Ой, лучше смотри, вон Вендавал! – подруги замерли в радостном предвкушении, потому что лошади выходили на старт.
*****

Лазару находился в подвешенном состоянии. Кругом царило радостное возбуждение от проходивших соревнований, лошадей готовили к скачкам, давали последние инструкции своим жокеям, с азартом следили за результатами, а он будто остался там на ранчо, потому что Алзире пришлось рассказать об изнасиловании. Она рыдала, убеждая, что не хотела, но ей пришлось уступить.
-Я не могла ничего поделать. Дети… они ничего не должны были знать… Он все –таки, их отец!
-При чем тут дети? – не понял Лазару, едва сдерживая себя. – Или он воспользовался твоей беспомощностью прямо …при детях?!
-Ох, - Алзира поняла, что сделала еще хуже, потому что теперь ее возлюбленный разозлился еще больше.
-Он подлец!
-Лазару, прошу тебя, не надо мстить Жоакину! Мне стыдно! Мне стыдно за то, что стала игрушкой в его руках!
-Тебе стыдно?! Разве тебе должно быть стыдно? Это ему должно быть стыдно и он должен ответить  за свою подлость!
-Он уже наказан! Его Наир умерла и теперь он как мертвый! Что ты сделаешь мертвому человеку? Ты только навредишь мне! Вся округа будет судачить об изнасиловании. А как мне смотреть в глаза людям? Все будут осуждать не его, а меня!
-Почему тебя?
-Потому что я ушла от мужа, живу с другим мужчиной, и… потому что Жоакин все равно остается моим мужем. Пока остается, а значит он имеет право!
-Какое право?! – взорвался Лазару. – Неужели и ты так думаешь?
-Так думают многие! Ты же понимаешь, что здесь старые традиции, воспитание… Тот же дон Жеронимо считает, что жена должна быть рядом с мужем! Лазару, он мой муж. Вернее, он был моим мужем, ну как это выглядит?!
-Хоть как выглядит, но он насиловал тебя! Но почему ты не рассказала мне? – он схватил женщину за плечи, чтобы она не смогла уйти от ответа. – Посмотри на меня!  Значит, между нами нет доверия?
-Прости меня! Прости! – она прятала глаза. - Он был моим мужем… Как я могла впутать тебя в наши отношения?
Лазару боялся спросить, сколько раз это было, потому что тогда невозможно будет все вернуть, потому что тогда ее беременность может быть следствием их связи. Как же она могла молчать?! Смотреть на него, говорить слова любви, заниматься с ним любовью после того, как Жоакин надругался над ней и их любовью. Неожиданно Лазару подумал о будущем ребенке Алзиры. Он ни в чем не виноват. Эта заминка дала Алзире надежду.
-Но…но этот ребенок может быть и твой…
Лазару отвернулся, не зная, что ответить.
-Лазару? – Алзира тихонько завыла, не решаясь подойти к нему и прикоснуться.
-Я должен ехать в Сан-Паулу. У меня дела…  - он кинул мрачный взгляд на нее и вышел.
*****

Лошади вышли на старт. Нетерпение достигло того накала, когда наступает краткая тишина перед самим броском. Прозвучал гонг и все рванули вперед к победе. Изначальные минуты скачек удивили зрителей — первые позиции занимали другие жеребцы, которые не являлись фаворитами, а те, на которых делались ставки, отстали. Вендавал оказался  на 11 позиции из возможных 13-ти. То, что он позади, то уже на первой полумили он сразу же вырвался впереди оппонентов. Для зрителей это оценивалось как рискованный шаг, ведь перед финишем фаворит мог устать и уступить другим лошадям победу. Но как только миновал первый поворот беговой дорожки, всадник Вендавала начал продвигать его сначала  на пятую позицию, набирая все больше скорости и резвости, а потом под нарастающий восторг зрителей на третью.
В ложе появился Рафа, протискиваясь вперед к Витору и Эве.
-Видели? Вендавал набирает скорость!
-Он такой красивый! – воскликнула Эва.
-Он не просто красивый, он самый сильный! Он лучший,- взвизгнула от восторга Айрума, невольно повисая на руке Рафы. Азарт и желание победы объединили их, и между ними уже никто не стоял.
Вендавал стал нагонять Саратогу, оставляя остальных позади себя. Какое-то время эти два красавца шли на одном уровне, не обгоняя друг друга и идя на одном дыхании.
-Это почти дуэль, - воскликнул Рафа.
-Но наш красавец лучший! – вторила ему Айрума.
-А вот и поворот и финишная прямая! – вопил комментатор, голос которого эхом распространялся над трибунами. – И Вендавал  набирает скорость! Это просто невероятно! Он все больше отрывается от соперника! Это просто невероятно! Пять корпусов! Шесть, семь... Потрясающе! А-а-а, жеребец из конюшни Лампрейя пересекает финишную линию, обогнав Саратогу на 12 корпусов! Это просто невероятно! – он продолжал выплескивать восторг, вызывая еще большую реакцию зрителей.
Публика криками и рукоплесканием выражала восхищение, впрочем, Рафа сам не смог сдержать эмоций, испустив торжествующий вопль, похожий на клич индейца. Айрума захохотала, подпрыгивая на месте.
-Пошли, пошли, сейчас их будут награждать! – он тут же потянул Айруму с трибуны, но девчонка очнулась от эйфорического состояния радости и демонстративно передернула плечиком, презрительно выпятив нижнюю губу. С лица Рафы сразу же сбежала улыбка и он напрягся. Последняя его попытка помириться началась почти феерично, они провели страстную ночь, но потом… он вышел, чтобы приготовить кофе и принести его в постель любимой. Айрума вылетела навстречу словно фурия и выбила из рук поднос с завтраком, наградив его почти таким же презрением, что и сейчас.
-Руми! Что с тобой?
-Ничего!   - прошипела она.
-Постой, Руми! – он попытался остановить ее, схватив за руку, но девчонка вывернулась.
-Не прикасайся ко мне!
-Что случилось?
-Что случилось?! – она  в порыве гнева размахнулась  и наградила его хлесткой пощечиной. – А вот что случилось!
-За что? – он потрогал щеку.
-За доставленное удовольствие! Ненавижу! – и бросилась прочь.
Вот и сейчас Айрума пылала презрительным негодованием, а он не мог понять причины ее поведения. Все попытки что-либо выяснить, приводили лишь к всплеску гнева. Ему же хотелось схватить ее за плечи, встряхнуть и посмотреть в глаза: « Что с тобой, упрямая?»
По трибунам опять прокатилась волна восхищения и Айрума, не выдержав,  побежала вниз к своему любимцу.
-Зачем ты настоял на том, чтобы Айрума переехала в гостевой домик? – Эва спросила Витора, глядя вслед молодым людям. – Она могла бы жить у нас.
-Она бы пряталась у нас, а ей нужно начинать собственную жизнь, - он, помолчав, добавил, - с Рафой или без него.
-А тебе не кажется, что ее одиночество провоцирует Рафу?
Витор пожал плечами, но Эве нужен был ответ.
-А зачем ты настаиваешь, чтобы она ездила на ранчо?
-Все по той же причине. Она должна научиться справляться со своими чувствами. У нее есть работа, обязанности, от которых ее никто не освобождал. Айрума закончила курсы и занята тренировками лошадей.
-Ох, - Эва засмеялась, прижимаясь к своему любимому, - ты всегда был талантливым стратегом. А сюда ты пригласил ее тоже из-за Рафы?
--Ничего от тебя не скроешь!
*****

Марио все никак не мог успокоиться, метался по коридору больницы, приставал к каждой медсестре с вопросом как его жена. В конце концов, дон Жеронимо цыкнул на него, заставляя его присесть.
-Цыц! Чего, оглашенный, неймется? Баба она есть баба, родит, будто умоется, - но и у него голос дрогнул ичтобы спрятать свое беспокойство Рибейру только сильнее нахмурился. Они стали ждать молча.
Уже под утро вышедшая медсестра тронула за плечо стоящего у окна Марио.
-Сеньор Сантус, у вас сын… то есть два сына.
-Что? – он обернулся. – Как два сына?
-Так вот бывает, говорю же вам, у вас теперь два сына!
-Два сына!  Два сына?! Ого-го! – воскликнул он и в порыве чувств подхватил медсестру и тряхнул, а потом бросился к Рибейру. – Отец, Клара родила мне сыновей! Двоих! Вы понимаете, что я отец? У меня сыновья!
-Хм, поздравляю… - закивал Рибейру, пряча улыбку в усах. – Опора…
-А можно увидеть жену и сыновей? – Марио опять кинулся к медсестре.
-Они сейчас спят, рано еще… Потерпите уж…
-Да как терпеть –то. Я хочу увидеть своих сыновей!
-Охолонись, парень, рано - говорят тебе, - заворчал дон Жеронимо. – Пусть отдохнут. Поехали–ка, работа не ждет… Пора–то какая… жаркая! А днем вернешься и увидишь и жену, и сыновей.
-Ну, да, ну, да, - согласился Марио. Медсестра удовлетворенно кивнула, глядя вслед  мужчинам. Они были чем–то неуловимо похожи, может быть, походкой, поворотом головы, а может, и нечто большим. Разговором, мыслями, манерой поведения. Они понимали друг друга, казалось, с полуслова. «Отец и сын», - подумалось женщине, но в следующую минуту она уже забыла про них и занялась своей работой.
******

Элио светился, как начищенный кофейник, приветствовал рукой восторженных зрителей. Это была первая победа в долгой полосе неудач и душевной сумятицы. Это была ступенька в осознании того, что он нашел себе место в профессиональной деятельности и начал восхождение к настоящему успеху. Быть жокеем победителя национальных скачек – это как выиграть главный денежный приз в миллион долларов. Если бы его видела Таис! Она бы оценила его! Но Таис была далеко в Белу-Оризонти. Целый месяц он ходил за ней, как привязанный, выдерживая ее вспышки раздражительности, ему даже показалось, что его возлюбленная выкинула из головы свою любовь к другому и они начали привыкать друг к другу. Но когда на ранчо появился Сабрал, бледный после больницы, она просто исчезла. Жоэла передала Элио записку, написанную скорым почерком. «Прости, у нас ничего не получится!» Больше ничего, никаких объяснений, но зачем они, если он прекрасно понял, что Таис приняла решение. Элио не побежал вслед выяснять отношения, не стал настаивать, но в душе поселилась тщательно скрываемая неуверенность. И это надо было менять, иначе можно было превратиться в неудачника. Чтобы никто его не жалел и ехидно не шептался за спиной, он тут же окунулся в работу и сошелся с Фило. И только один человек знал, какое решение приняла Таис. Она поговорила только в братом… с Рафаэлом.

-Я хочу пожить той жизнью, которая всегда была доступна любой другой девушке без физических недостатков, хочу жить самостоятельно, учиться, а потом работать. Возможно, я вернусь, а может и нет…
-А с чего ты хочешь начать?
-С учебы. Я, конечно, не смогу сразу поступить в университет, но я запишусь на подготовительные курсы, а потом сдам экзамены.
-Выбрала чем хочешь заниматься?
-Еще не точно, но я знаю направление. Литература… Может быть, издательским делом. У меня сейчас есть средства и я хочу потратить их с пользой.
-Издательское дело? – удивился Рафа, хотя понимал, что сестра правильно выбрала. Никто тонко не чувствовал стилистику литературных жанров, и никто  в семье не читал такое количество произведений. И никто не обладает тонким художественным вкусом.
-Может быть, когда-нибудь я напишу роман, который станет известен всему миру.
-Хорошо, я поддержу тебя, сестренка, ты у нас умница… Но если будут проблемы, то помни, я и Витор всегда стоим за твоей спиной. Поняла? – он обнял Таис, и тихо прошептал. - С Витором прощаться будешь?
-Нет.
-Почему?
-Не хочу расклеиться…. Пусть выздоравливает,  - она хотела добавить, что ей стыдно смотреть в его глаза, но промолчала. Пусть все ее заблуждении останутся с ней.
-А Элио? Что ты ему скажешь?
-Ничего, - личико Таис стало непроницаемым, - это все… это… просто моя ошибка. Так нельзя, я неправильно поступила и с ним, и мне нужно уехать. Просто уехать и заняться собственной жизнью.
И она уехала за своей птицей счастья, а Элио остался.

-Ты молодец! Элио, друг, вы с Вендавалом одно целое! – Рафа пожал руку друга. К ним подскочила Айрума, но вместо того, чтобы наградить поцелуем Элио, повисла на шее жеребца.
-Вендавал, ты самый лучший! Я знала, что ты победишь!
-Элио! – возглас Жасмин заставил Айруму вздрогнуть и резко обернуться. От радостного ощущения не осталось и следа, ведь к ним подбежала девушка и тут же поцеловала Рафу. – Поздравляю тебя, Элио и тебя, любимый, поздравляю. Вы такие молодцы. Айрума, и тебя поздравляю. Ты ведь тоже очень помогала…
Айрума нахмурилась, пробормотав что-то себе под нос. В каждом слове соперницы чувствовался скрытый смысл, намек на то, что между ней и Рафой самые нежные чувства.
-Как хорошо, что я смогла приехать! Сегодня будем отмечать победу Вендавала!  –ее соперница что-то рассказывала, смеялась, одна рука нежно обнимала парня за талию, а пальцы другой как бы невзначай теребили пуговицы рубашки, залезая под ее край, чтобы погладить кожу. Демонстрация силы была слишком очевидной. 
-Наглая!
-Что?! Что ты сказала? – переспросила Жасмин, видимо, не расслышав бормотание девушки.
-Ничего!
Внимание же Рафы было сосредоточено на жеребце и его победе, поэтому все нюансы женского соперничества проходили мимо него.
-Руми, я тоже поздравляю тебя, это и твоя победа, - его слова могли взбодрить девушку, но лишь разозлили. Она отвернулась, чтобы не видеть вместе ненавистную парочку.
-Эне, бене, раба… Вот ведь вцепилась… - зашептала Айрума детскую присказку, -квинтер, финтер, жаба. Эне, бене, рес… Да идите куда подальше с глаз! Квинтер, финтер, жес!
-Что? Что бормочешь? Какая жаба? – Жасмин  насмешливо смотрела на ужимки девушки. – Не будь ребенком, веди себя, как взрослая девушка!
-А я что маленькая?! Говорю, лучше поздравьте друг друга как следует!
-Мы еще успеем это сделать… Мы не упустим такое удовольствие! - легкий смех и последние слова Жасмин стали спусковым механизмом для гнева Айрумы. Она вспыхнула и чуть не кинулась на наглую захватчицу в избытке чувств, но ее опередил Рафа.
-Стоп, девчонки, не устраивайте здесь петушиные бои!
-Это скорее куриные склоки! – поддакнул Элио, уводя жеребца делать круг почета.
-Ненавижу вас! Ненавижу! - крик Айрумы сорвался на самой высокой ноте на петушиный, она закашлялась и, поняв, насколько глупо выглядит, кинулась прочь.
-Айрума! Что я такого сказал?! – Рафа опешил. – Жасмин, зачем ты провоцируешь ее?
-Я?! Рафаэл, я, всегда пытаюсь найти общий язык с человеком, а не кидаюсь на него с кулаками. И сейчас инициатором нашей ссоры являюсь не я, а она сама не в силах сдерживаться. У нее просто какой–то гормональный сбой! Ну, хорошо, если ты считаешь, что я виновата, то я больше не буду, хотя я  была достаточно дружелюбной к ней. Но она совсем не меняется!
-Да, она не меняется, - вздохнул парень, - но именно в такую я влюбился. И я не хочу, чтобы она потеряла свою диковатость и естественность.
-Рафаэл?! – растерялась Жасмин. – Что ты говоришь?
-Ничего!
*****

Отъезд Лазару на скачки в Сан-Паулу дало Алзире время подумать и решить, что ей делать. Плохо, что ее любимый мужчина уехал от нее в таком душевном раздрае. Но и она сама оказалась в очень сложном положении. Жоакин не показывался, ему не было дела до того, что он разрушил ее жизнь. Он предавался горю, жалея только самого себя. Алзира проплакала всю ночь, а утром решила поехать в больницу. Ей казалось, что у нее нет другого выхода. Страшно, стыдно и безысходно. Это был тупик. Она доехала до больницы и уже собиралась войти, как навстречу вышли дон Жеронимо и Марио Сантус.
-Дон Жеронимо?
-Да уж… вот мы… да вот Клара родила.
-Два сына у меня! – воскликнул Марио.
-Поздравляю вас, - улыбнулась Алзира, опуская глаза.
-Послушай, Алзира, - начал Рибейру, - вы ж с Жоакином взрослые люди. Ты не девочка, у которой ветер в голове. Должна же понимать… Пора возвращаться. Побегали и хватит. Тем более и ребенок у вас будет.
-Ну, что вы говорите? – Алзира отвернулась. – Мой ребенок может быть и не от Жоакина.
-Надеешься, что твой Тойс поверит в это?
-А даже если не поверит, но вы–то понимаете, что вам не нужен чужой ребенок.
-Вот к чему приводят бабские хотелки!
-Ах, дон Жеронимо, прекратите, пожалуйста!  - женщина расстроилась. - Лучше за своим сыном присмотрите.
-Так чего мне на него смотреть? Это твой муж,а не мой. Хватит дурить. У вас дети, - Рибейру знал, на что давить.
-Я не вернусь. И даже если Лазару не поймет меня, я больше не вернусь к вашему сыну. Я поняла, что такое любовь и больше не хочу становиться тенью около Жоакина.
-Эх, - махнул на нее рукой дон Жеронимо и пошел дальше. Алзира, даже не обернувшись, вошла в здание. Ей надо было принять решение.
******

Айруму мутило, противные мурашки бежали по спине, мысли путались. Почему она не сдержалась?! Защитная стена, что старательно строила, опять рухнула, как только увидела его рядом с другой! Как же ей плохо! Просто физически плохо! Ее выворачивает от одного вида, как соперница прикасается к нему. Каждая встреча, каждый ее приезд на ранчо был для нее испытанием. Зачем только Витор настаивает?! Но, правда, занятия с Вендавалом особенно радовали ее, да и отношение работников ранчо изменилось.К ней стали прислушиваться, даже советоваться. Сам Лазару внимательно наблюдал за ее манипуляциями и одобрительно улыбался.
-У тебя славно получается. Ты умница.
День ее первого приезда был самым сложным, хотя встретили ее доброжелательно. Жоэла даже прослезилась.
-Ох, девочка, повзрослела, совсем другой стала. Красавица!
-Да ты меня не видела–то всего два месяца, а уже говоришь, что я изменилась, - засмеялась девушка.
-Ох, девочка, девочка, - Жоэла погладила ее по голове, будто маленького ребенка. – И что на тебя нашло, коль сбежала отсюда?
-У меня учеба, работа… Но я соскучилась. Особенно по Вендавалу, вот и приехала.
-Говори, говори… по Вендавалу… - покачала головой прислуга.
-Да что вы все сговорились?! Я по Вендавалу соскучилась!
-Ага, точно, по жеребцу! Вот только выбрать не может по какому! - хихикнула остроглазая Фило. - Только ей ничего не светит! Мужик всегда предпочтет женщину, которая умело делает …
-Ах, ты, бесстыжая! – вскинулась Жоэла, огревая девчонку полотенцем. – Ишь, умная нашлась! Откуда только все знаешь?!
-А прислуга всегда знает, что в хозяйской спальне делается, - Фило отскочила и вылетела из кухни. Айрума раскраснелась, а из глаз чуть не брызнули слезы.
-Я пойду. У меня столько дел… - и тоже выскочила из дома. Впереди был целый рабочий день, где нет места для неприятных мыслей и пустых волнений.

Однако появление Рафы на конюшне опять окунуло ее в совершенно взвинченное состояние, и ей понадобилось немало сил, чтобы оставаться безразличной. Он разговаривал спокойно, очень интересовался, чем она занимается с Вендавалом, с какой–то жадностью всматривался в ее лицо, ловил ее улыбку и прикосновения, что ее внутреннее сопротивления начало таять. А вечером, когда солнце окрасило верхушки деревьев в оранжеватые оттенки и пора было возвращаться в город, девушка  ополоснула лицо и шею в холодной воде из бочки, подпуская его ближе.
-Устала?
-Руки устали, но ничего… просто нет системы. Если бы я здесь жила… - она смутилась. – То есть я хотела сказать… что…
-Останься, - он взял ее за руку.
-Нет, я не могу.
-Руми, я  соскучился.
Она замерла, ей показалось, что остановилось время, капля воды поползла по лбу вниз, замерла на кончике носа. Он неожиданно склонился к ней и слизнул прозрачную влагу.
-Ах, - лишь успела выдохнуть Айрума и оказалась в его объятиях. В голове тут же зазвучали насмешливые слова: «Мужик всегда предпочтет женщину, которая умело делает …» и она инстинктивно ударила его по щеке. – Не прикасайся ко мне! Ненавижу! Ненавижу тебя!
-Айрума, что происходит? Почему ты ведешь себя так, будто я – враг тебе?
-Ты хуже! Ты предатель!
-Я?! А не ты ли сбежала от меня, ничего не объяснив? И что бы я ни делал, ты бросала трубку и избегала меня! Я вообще не понимаю причину твоего поведения! Не могу найти объяснения твоей ненависти! Что я такого сделал?!
-А Жасмин – это не причина?!
-Жасмин единственный человек, который был со мной рядом  в самые сложные моменты моей жизни! Не ты, а она! Хотя рядом должна была быть ты! Но где была ты? - этот упрек был справедлив, но Айрума не хотела признавать.
-Ты сам выбрал ее! Я не хочу с тобой спорить! Я не слепая и не глухая! А знаешь, прислуге всегда известно, что делается в хозяйской спальне, - она процитировала слова Фило и сама поверила в то, что говорила. Все было сказано, ничего нельзя было добавить. И они разошлись, чтобы встретиться здесь в Сан-Паулу.

Айрума посмотрела, как Элио и Рафа дают интервью облепившим победителей журналистам, красуются, а рядом Жасмин. Светится вся, прижимается к Рафе. Айрума отвернулась, ее опять замутило.
-Что с тобой? – к ней заботливо склонилась Эва. – Ты бледная. Это из-за Рафы?
-Скорее из-за Жасмин. Вот ты спросила, готова ли я простить ему эту ошибку, но глядя на них, я не могу простить его! Но и разлюбить его тоже не могу!
-Бедняжка! Я скажу Витору, чтобы он прекратил свои эксперименты.
-Какие эксперименты?
-Неважно, - отмахнулась Эва. – Но если честно, я подумала, что твоя бледность связана с Рафой, а не с Жасмин.
-Ну, конечно, с ним! С кем же еще?! Это какое–то наказание!  О чем тут думать?! Не надо нас сводить! Я не хочу ни видеть, ни слышать его! Вон, они обнимаются, смеются, радуются победе вместе. Они вместе! – с едва скрываемой обидой произнесла Айрума.
У Эвы удивленно поднялись брови. Более противоречивого человека и более замороченного собственными чувствами сложно было придумать.
-Ладно, пойдем поздравим наших победителей.
-Нет! Пока эта гарпия рядом… ни за что!
-Гарпия?! – засмеялась Эва. – Ты стала начитанной, даже знаешь, кто такие гарпии!
-Тут не знать, а чувствовать надо!
*****

Алзира села перед врачом, обеспокоенность читалась во всем ее облике. Врач улыбнулся располагающей улыбкой, отчего ей стало еще хуже. Как, глядя ему в глаза, сказать, что она хочет избавиться от ребенка. Это решение далось ей с трудом. Хотелось сбежать отсюда и больше никогда не видеть эти белые стены и чувствовать стерильный запах лекарств.
-Что случилось, сеньора Рибейру? Ваш визит запланирован через неделю, - произнес врач, глядя в карточку Алзиры. – Плохо себя чувствуете?
-Нет, все хорошо… просто… просто…  я не могу оставить этого ребенка?
-Что?! – не понял доктор. – Как не можете оставить? У вас нет никакой патологии… анализы хорошие…
-Вы понимаете, - она понизила тон, чтобы ее не услышала медсестра, сидящая на приеме, - я не могу… не могу…
-То есть вы хотите избавиться от ребенка?!
-Ох, что я говорю?! – с тяжелым сердцем вздохнула Алзира. – У меня нет выхода…
Доктор помолчал, раздумывая над ее словами, потом осторожно спросил.
-А муж ваш знает?  Он в курсе того, что вы хотите? Насколько я знаю, ни сеньор Рибейру, ни ваш муж никогда не были против рождения детей. Вон ваша родственница двоих принесла, так сколько радости было!
-Вы не понимаете! Этот ребенок… этот ребенок не от мужа! То есть от мужа, но мы не живем вместе!
-Ничего не понимаю! – удивился врач.
-Я не могу оставить этого ребенка, потому что я развожусь с мужем!
-Хм, хм, - озадачился мужчина, -  то есть ребенок – это причина вашего развода? Ну знаете, это просто возмутительно! Как и со стороны вашего мужа, так и с вашей стороны! Ребенок – это божий подарок! Это то, что связывает мужчину и женщину там!
Он указал пальцем на небо.
-И избавление от бремени это большой грех, да и … у нас таковы законы, что я не могу пойти на преступление. Аборты у нас запрещены!
-Он изнасиловал меня! – всхлипнула Алзира. – Вся жизнь перечеркнута… и теперь я потеряю все, чем наградила меня судьба. Я ведь так хотела ребенка от любимого мужчины, но не от насильника!
-Ох, даже так? – доктор замер на мгновение, решая что сказать. – Если уж так… но вы же обращались в полицию?
-Нет!
-Почему?
-Я не могу! Я не могу! Я не могу сказать, что меня изнасиловал муж.
Доктор недоуменно посмотрел на женщину. Алзира всегда была вменяемой женщиной, он принимал всех ее детей, но сейчас она казалась не в своем уме.
-Милочка, что вы говорите?! Он ваш муж, у вас будет третий ребенок. Что в этом плохого?
-И вы туда же! Вы считаете, что если это муж, то он имеет право насиловать жену! – воскликнула Алзира.
-Я так не считаю, но все–таки, это ваш муж и  что происходит между мужем и женой особенно в спальне мне неведомо. Может быть, у вас все было по обоюдному согласию, а сейчас вы поссорились! Я не могу взять на себя ответственность и сделать вам аборт.
-Сеньор, пожалуйста! Мы не живем с мужем! У меня другой мужчина! И все что произошло – это… было… насилие!  Пожалуйста!
-Во что вы меня ввязываете?! А если ваш муж заявит на меня в полицию, сказав, что хочет этого ребенка. Он имеет  право на него! – возмутился доктор. – Все, сеньора, хватит! Я не буду делать вам аборт, да и никто не будет. Поговорите со своим мужем, со своим  новым мужчиной!
Как только заплаканная Алзира вышла из кабинета, он проворчал.
-Это надо же, заведут любовников, и ради них бросают мужей и избавляются от детей! Вот уж никогда бы не подумал о такой хорошей женщине, как Алзира Рибейру!
*******

Победа на скачках укрепила в деловых кругах репутацию ранчо Лампрейя, пошатнувшуюся после смерти дона Фаусто. Проведя предварительные переговоры, почти стихийно назначенные после победы Вендавала, и назначив еще парочку, Рафаэл Лампрейя появился в кафе, гда вся компания отмечала успех.
-Мы выполнили то, что хотел наш отец. Его дело окрепло и развивается, - Рафа поприветствовал всех бокалом вина. – Эта победа в честь тебя, отец.
Все выпили, молча вспоминая дона Фаусто Лампрейя, но потом радость победы заглушила мрачные воспоминания.
-Это в большей степени твоя заслуга, - Витор похлопал брата по плечу. – Ну, и Элио постарался. Давай, парень, расслабься. Ты победитель!
-Конечно, Элио, ты молодец! – Эва обняла парня и чмокнула его в щеку. – И Айрума тоже внесла свою лепту!
-Да, это точно, - Витор протянул бокал вина смущенной девушке.

-Айрума, поздравляю! Ты по-настоящему, ценный специалист. Не в каждой конюшне такой есть, - согласился Рафа.
-Да, ладно, мне просто нравится этим заниматься, - Руми зарделась, скованно повернувшись к говорившему.
-А она еще и наколдовала победу Вендавалу и Элио, - пошутила Жасмин.
-Что? – девушка вскинула глаза.
-А что ты сегодня бормотала себе под нос? Что-то про жабу… Прям, как жрица кандомбле! Слышали бы вы…
-И ничего такого… - Айрума смутилась и, схватив предложенный Рафой бокал с вином, выпила залпом содержимое.
-Фу, какое горькое!  - ее перекосило и… неожиданно затошнило. Девушка, испуганно зажав рот рукой, вскочила из-за стола и бросилась в туалет.
-Что с ней? – удивленно спросил Рафа, а Эва и Жасмин переглянулись.
-Перенервничала, наверно…
-А где Лазару? Вот уж кто заслуживает всех наших дифирамбов? – опомнилась Жасмин. – Он же главный тренер Вендавала.
-У него какие –то дела. Он приехал уже какой-то озабоченный, - объяснил Рафа. – Но обещал вечером присоединиться к нам.

Элио светился от успеха, и немного смущаясь, спросил.
-Как вы думаете, по телевизору покажут? 
-А зачем тебе это? – спросил Рафа.
-Неважно…
-Я думаю, Таис обязательно узнает о твоих успехах, - немного лениво пообещал Витор. Элио подобрался, но поняв, что в голосе мужчины нет и намека на насмешку, расслабился.
-Я и не думал… может, хочу, чтобы меня увидел отец?!
-И хорошо, - согласился Сабрал, салютуя бокалом вина. – Тогда за твой успех, Элио!
-У меня электронка взорвалась от поздравлений и предложений. Все хотят жеребенка из конюшни Лампрейя.
-И надо сказать, что освободившись от обязательств Суареса, мы можем пустить в продажу его акции, - заметил Витор. – Рано или поздно его поймают.
-Это ты расслабься, - засмеялся Рафа, - еще праздник не кончился, а ты уже о делах! Сегодня ни слова о делах!

Витор засмеялся и, обняв Эву за талию, слегка притянул к себе.
-Я люблю тебя, - прошептала Эва, целуя его, - ты вкусно пахнешь…
-Вином?
-И любовью, - едва слышимые слова, как легкий ветерок коснулись мужской щеки.
-Э-э, влюбленная парочка, хватит всех дразнить! – со смехом воскликнул Рафа. – Не всем же так повезло!
-Работайте над собой, - хмыкнул Витор. Они выпили еще, разговаривая о том и о сем, но больше о лошадях и соревнованиях, договорились о планах на вечер, и вообще, болтовня ни о чем объединяла молодых людей. Вечерние сумерки окутали город, придавая всему еще большую романтичность.
-А где Айрума? – забеспокоилась Эва. – Я сейчас посмотрю.

Отредактировано máscara (12.11.2017 15:31)

Самое главное для тебя условие - без денег! А почему без денег? Думаешь их удерживали только деньги? Ты все сводишь на разделение богатые и бедные. Но разве для Эвы замужество с Фаусто было ради денег? Деньги прилагались, но не были самоцелью, главное для нее была защита ее и ребенка от преследований  местных бандитов, а не желание заграбастать денежки для собственного удовольствия. Витора вообще никогда не держали деньги и тем более наследство. У этого всегда были этические нормы выше меркантильных. А ты все указываешь на деньги. Все очень упрощаешь.

Ох, Алена, вот ты часто говоришь, что не против того, чтобы женщина училась, получила профессию, хотя я никак не пойму , что ты под этим имеешь в виду. Потому что любое образование подразумевает некую уважительную установку к другому, даже к тому, кто тебе неприятен. А ты все хочешь, чтобы Айрума наподдаала Жасмин.

Вот с этим соглашусь, истеричность и несдержанность эмоций это иногда не одно и то же. Просто очень похоже, когда человек теряет самого себя. Все эмоции Айрумы диктуются обидой и неуверенностью, а истеричность это скорее дурной характер. Я бы сравнила с типажом Ребеки в плане того, что у Ребеки - это истеричность самоуверенной дамочки, особенно когда она ругается с мужем. Это эмоциональный шантаж, а Айрума  не может шантажировать и ставить условия, она сама жертва.

А что его сейчас удерживает около нее? Ее диковатость, естественность, хотя и Жасмин ему нравится, если бы Жасмин не поторопилась и не стала давить на него, опекать его, Рафа был бы ее. У него есть пунктик - это желание реализоваться, стремление к самостоятельности, которые он проявлял всегда , не зря же у него были конфликты с отцом, который тоже его опекал, а Рафа пытался вырваться из-под тисков заботы. И Жасмин сделала всего одну ошибку, она стала его опекать и получила обратную реакцию. А что дальше, Рафа тоже взрослеет и ему скоро будет нужна  спокойная любовь, а не с борьбой. По натуре он не ловелас, значит бегать за каждой юбкой в поисках острых ощущений не будет, а это означает, что возможно, что у него если кто и будет, то это будет не мимолетный романчик, а вполне серьезная соперница для Айрумы.

Что его оттолкнуло от Алзиры. Ведь не ребенок

Это уже в качестве разумности. То есть у каждого своя планка развития. Айрума выучилась, у нее профессия, у нее есть работа и даже уважение коллег, но умнеть человек может всю  жизнь. Особенно если это касается общения людей.  А ее неуверенность в себе вросла в нее ее просто так не искоренишь. И это не вина Рафы или Жасмин, это скорее вина невнимания ее матери к девочке. Мать ее была занята семейным делом. Девчонка не была любимым ребенком, которому уделяют внимание и воспитывают в ней уверенность. Вот и живет девочка с таким дефектом. Ей еще повезло, что ее полюбил Рафа. НО и у него может закончиться терпение.

Это первая реакция, после которой может прийти отрезвление, но лишь бы не поздно.

У Марио заканчивается период борьбы и саоутверждения. Неплохой он мужик, на все пошел, лишь бы зацепиться в жизни, теперь ц него очень сильная позиция и ему нет нужды гнобить Жоакина или подставлять его. Он свою птицу счастья ухватил за хвост и теперь будет строить свою жизнь вместе с Кларой и детьми в собственном доме.  Повторюсь, но скажу еще. Я показала на примере Марио знаменитую фразу Алены костьми ляжет ради нее и семьи. На все пойдет ради любви. Вот и Марио сделал , да прошелся где-то не очень аккуратно по головам, кого зацепил, но уж что делать. Теперь у него сыновья, дом, земля  - все что он может им передать.