СЕРИЯ 1:

Работа на мебельной фабрике кипела вовсю. В воздухе витал запах краски, лака и, конечно же, древесины. Саломон Сотомайор с деловым видом обхаживал свои владения, пока не остановился у одного из конвейеров.
- Эту партию столов заказчик должен получить уже завтра. Завтра, - ткнул владелец фабрики пальцем на конвейер.
- Но это физически невозможно, - не отрывая головы от работы, бросил один из рабочих.
- Что ты сказал? – Начал задыхаться от возмущения Саломон.
- Всё в порядке, - улыбнулся другой работник, оказавшийся пожилым мужчиной.
- Нет, я хочу, чтобы он повторил то, что только что сказал, - упрямо мотнул головой владелец фабрики. – Смеешь перечить мне? Кто ты такой, чтобы перечить мне?
- Сеньор Сотомайор, я только сказал, что мы не можем завершить выпуск столов к завтрашнему дню, - развёл  руками парень.
- Да, как ты смеешь перечить мне, - подступил начальник к рабочему, готовясь вцепиться в него мёртвой хваткой.
- Всё-всё, он погорячился, - встал между владельцем фабрики и его подчинённым пожилой мужчина.
- Да, знаешь ли ты, что на твоё место сюда придёт сотня, нет, тысячи рабочих! Да знаешь ли ты, что вокруг царит такая безработица, что деревенское быдло сочло бы за честь стоять за этим конвеером, - напустился Саломон на рабочего.

- Вот вы и порабощаете бедолаг, набивая себе карманы деньгами, - не сдавался парень.
- Ах, ты, - схватил за грудки начальник рабочего и гневно сверкнул на него своими чёрными глазищами.
- Всё-всё. Дон Саломон, - попытался разнять начальника и своего коллегу пожилой мужчина. – Армандо погорячился. Ведь правда же, Армандо? Остановись, парень, - похлопал по плечу мужчина парня. – Дон Саломон, всё в порядке. Армандо сожалеет о том, что сказал. Он просто сегодня плохо себя чувствует, ведь правда, парень? Разве ты не жаловался на зубную боль? – Подмигнул мужчина молодому человеку.
- Только из уважения к Педро я не уволю тебя, - отшвырнул Саломон от себя рабочего. – А ну-ка живо за работу! За работу! Столы должны быть готовы уже завтра! Заказчик не ждёт! Слышите, заказчик хочет видеть столы уже завтра, - начал скандировать, словно оратор на трибуне, владелец фабрики.
- Ты чего это, парень? – Отвесил дружеский подзатыльник Педро Армандо, после того, как Саломон с важным видом удалилсям по цеху. – Работу что ли захотел потерять?
- И это ты называешь работой, Педро? Он же платит нам гроши! Он парабощает нас словно мы какие-то рабы, - с обидой посмотрел молодой человек на пожилого мужчину.
- Армандо прав, дон Педро, - пробурчали другие работники.
- Да, парень. Я тебя понимаю, - согласился Педро. – Я всех вас понимаю. Но всем нам нужна работа. Всем нам надо кормить свою семью. У меня жена, две дочери, сын учится в колледже – вот и приходится крутиться как белка в колесе. Многое нам не нравится, многое нам хотелось бы изменить, но раз мы не можем этого сделать, то зачем напрасно разводить бурю в стакане воды? Разве тебе, парень, работа не нужна? Скажи, что ты будешь делать, если тебя уволят? Ну, куда ты пойдёшь? Вернёшься в дереню?
- Вот ещё – буркнул Армандо. – В деревню я не вернусь.
– Ну, вот то-то же.  Ну, а теперь за работу! И тем более сегодня день зарплаты, - заиграли озорные лучики в морщинистых глазах Педро.
- Да уж, зарплата, - раздался ропот среди рабочих, но своего старшего коллегу они всё-таки послушали.

Десяток пар детских глаз были устремлены на учительницу английского языка. Виолета Домингес, несмотря на молодость и отсутствие преподавательского опыта, умела завлечь даже самого нерадивого учащегося. Дети сидели, приоткрыв рты, слушая, что говорила их молодая наставница. И даже звонок на перемену часто заставлял учащихся позабыть о детских забавах, когда урок вела не броской внешности учительница. Виолета считала себя не красивой, гадким утёнком, но не комплексовала по этому поводу, а даже подшучивала над собой.
- Итак, в открытом слоге гласные буквы читаются так же, как они называются в алфавите. Примеры слов вы можете увидеть на доске, - с улыбкой летала лёгкая, словно пёрышко, у школьной доски с написанными на ней английскими словами Виолета, когда прозвенел звонок, и дети с неохотой поднялись из-за парт и начали собирать свои вещи.
- Ой, подружка, не знай, ты совсем не устаёшь? Довольная, словно слон. Как будто побывала не на уроках закавыристого английского, а на прогулке с женихом, - пошутила над Виолетой её коллега и подруга, когда они оказались в школьном дворе.
- Ну, это мне не светит, Хема, - подмигнула Виолета молодой женщине. – Ты же знаешь, с моей внешностью никто на меня и не взглянет. Ну, и пусть! Лучше быть одной, чем в плохой компании.
- А что с тобой не так? – Оглядела с ног до головы стройную фигурку учительницы английского языка её коллега. – Тебе только приодеться, изменить немного причёску. Если хочешь, можешь сменить очки на контактные линзы, хотя знаешь, ты и с очками настоящая красавица.
- Смеёшься? – Медленно шли две учительницы по направлению к школьным воротам.
- Вовсе нет, - вновь оглядела с ног до головы Хема Виолету. – Ой, за мной приехал мой жених, - кивнула молодая женщина на припаркованный на стоянке автомобиль. – Ну, пока, подруга, - наспех чмокнула в щёку Хема Виолету и уже в следующий момент утонула в мужских объятиях, оставив учительницу английского языка одну.
- Виолета, тебя подвезти куда-нибудь? – Потеснил Виолету у школьных ворот широкоплечий молодой мужчина.
- Спасибо, Андрес, но я лучше пройдусь пешочком, - улыбнулась ему девушка.

- Как знаешь, - пожал своими накачанными плечами мужчина, по виду напоминающий спортсмена, но на самом деле являющийся учителем математики. – Ты не думай, что это подарок моей... девушки, - переходя на шепот и заговорщически подмигивая Виолете, кивнул Андрес на припаркованный на стоянке автомобиль. – Я купил его на свои деньги. Машина не новая, но главное – ездит.
- Ты не должен не перед кем отчитываться. Раз ты её любишь, то кому какое дело?
- Ну, я же рассказывал тебе, что между нами большая разница в возрасте, да и богата она в отличие от меня – простого учителя математики, поэтому я даже деду не могу рассказать о том, что люблю Норму. Я так люблю её, что готов жениться на ней хоть завтра, - с мечтательным выражением лица хлопнул ладонью по своему автомобилю Андрес.
- Ну, так сделай ей предложение, - подмигнула Виолета коллеге.

Спортино-оздоровительный комплекс «Бодрость» считался самым лучшим в городе. Он предлагал гостям и жителям Гвадалахары спектр самых разнообразных услуг. В распоряжении клиентов были турецкий хамам и финская сауна, массаж, салон красоты, в который входили услуги высококвалифициованных парикмахеров, косметолога, а также маникюр и педикюр. Любители физических упражнений могли  по достоинству оценить современный спортивный зал, оснащённый большим выбором кардио- и силовых тренажеров.
Под стать оздоровительному комплексу была его хозяйка. Норма Ларреа обладала не только деловой хваткой и неуемной энергией, но и была красивой женщиной. Восхитительной женщиной. Всё было при ней – стать, осанка, умение держаться с посетителями своей империи, и никто не мог точно назвать её возраст и что она скрывала. А тайна у неё была, потому что не редко она закрывалась в одиночестве на ключ в своём кабинете, за стенами которого можно было услышать сдавленный женский плач. Но свою личную жизнь Норма оставляла за семью печатями. И на всеобщее обозрение выставляла то, что казалось ей привлекательным. На высоких каблуках на тонкой шпильке она летала по своим владениям словно бабочка, ловля на себе завистливые взгляды своих подчинённых и клиентов, которые приходила в её оздоровительный комплекс для того, чтобы стать если не такой, как она, то по-крайней мере попытаться походить хоть чуточку на неё.
Норма была совершенна во всём. Она и за рулём автомобиля держалась настолько уверенно, что ей мог позавидовать даже заправский водитель.
– Никак спешит к своему ухажёру, - заговорщически подмигнула одна массажистка другой, когда хозяйка комплекса ласточкой пролетела мимо них, оставляя за собой шлейф лёгкого и вне всякого сомненения дорогого парфюма.
– Интересно, кто он? – С завистью провожала подчинённая свою начальницу.
- Да, уж какая-нибудь городская шишка, которая приходит сюда подтянуть своё пузо, чтобы соответствовать донье Норме
- Может, напишут в газетах? Вот и узнаем его имя, - загорелся огонёк в глазах девушки.
– Ладно, пошли работать, - одёрнула ту коллега постарше и они в обнимку скрылись в дверях комплекса.

Бумажные купюры словно листья по ветру разлетелись по комнате и приземлились на ковру. Моложавая женщина гневно сверкнула глазами на пожилого мужчину.
- Эти деньги на то, чтобы ты могла купить всё, что нам необходимо, - пояснил Педро.
- И это всё, что ты мог дать? Ты, должно быть, издеваешься, - заходили желваки на красивом лице женщины.
- Но ты же знаешь, что бóльшая часть моей зарплаты пошла на замену двигателя нашей машины и её ремонт, - извиняющимся тоном произнёс мужчина.
- Эту колымагу давно надо было сдать на металлолом, а взамен купить новую.
- Тогда вышло бы дороже, - с нажимом произнёс Педро.
- Ты совсем не на что не способен. И что я могу купить на эти деньги? На эти копейки, что ты дал? На них же ничего не купишь!
- На них прекрасно можно прожить, если уметь экономить, если не тратить их на всякую там ерунду, которую так любит покупать Ирис.
- Ирис. Опять ты во всём обвиняешь Ирис, - поджала губы женщина.
- А как не обвинять, если она сидит на родительской шее? Вместо того, чтобы искать работу, она клянчит у тебя деньги на всякую ерунду.
- Девочка ишет работу. Это просто ты всегда обвиняешь во всё Ирис, тогда как Виолета и Родриго для тебя святые.
- Но Виолета в отличие от своей сестры работает, - резонно заметил мужчина. – А Родриго пока что учится. Если уж кто и имеет право сидеть на нашей шее, то это Родриго, но никак не Ирис, которой ты во всём потакаешь.
- Она ищет работу. Ирис усиленно ищет работу. Не её вина, что пока что не удалось ей ничего найти.
- Потому что твоя дочь не желает работать – вот и весь сказ.
- Она, между прочим, как моя, так и твоя дочь.
- Да, но но похожа она больше на тебя. И если бы у Ирис было хоть малейшее желание работать, то она давно бы взялась за любую работу. Просто она привыкла клянчить у тебя деньги, поэтому даже не думает искать работу.
- Работу! Как будто в наше время легко найти работу!
- Но почему-то Виолета нашла работу и приносит в дом деньги.
- Деньги! Какие-то копейки. И эти нищенские копейки ты называешь деньгами?
- Но лучше хоть что-то, чем ничего. И, между прочим, на нищенские копейки Виолеты, как ты их называешь, мы прожили последние дни до моей зарплаты, - покачал головой Педро.

Награждение победителей конкурса молодых дирижёров достигло кульминации. Оставались считанные секунды до того самого долгожданного момента, когда огласят имя лучшего из лучших. Казалось, публика даже затаила дыхание, когда ведущий собирался назвать имя участника, занявшего первое место.
– Звание лаурета первой степени конкурса молодых дирижёров присуждается... Оскару.. Андраде, - повысил и без того свой громкий голос ведущий, но ожидаемой реакции не последовало – по залу пронёся ропот возмущения, сопровождаемый вялыми аплодисментами. – Итак, вновь поприветствуем подающего надежды молодого дирижёра Оскара Андраде, ставшего лауретом первой степени, - взмахнул рукой ведущий на поднимающегося на сцену молодого человека в чёрном смокинге. – Аплодисмиенты! Аплодисменты, - скандировал ведущий конкурса. – Ну, а теперь наступил момент, которого вы так ждали. Сегодняшний конкурс молодых дирижёров выявил не только лучших, а самого лучшего. Наше многоуважаемое жюри единогласно пришло к мнению присудить Гран-при конкурса... Мигелю Арести, - утонули последние слова ведущего во взрыве бурных аплодисментов. – Он лучший! Лучший! Мигель Арести лучший, - скандировал ведущий. – А вот и он, - взял за руку ведущий поднявшегося на сцену молодого человека с шапкой каштановых волос. – Мигель Арести не только стал обладателем Гран-при конкурса, но и подписывает контракт с одним из лучших симфонических оркестров города.
- Да, мам! Да! Я завоевал Гран-При, а это ещё лучше чем первое место. Ну, ты понимаешь. Теперь я буду руководить лучшим оркестром города, - шёл Мигель по улице и разговаривал по телефону с матерью.
– Смотри, куда идёшь, - буркнул парень, с которым нечаяно столкнулся ликующий музыкант.
- Простите, пожалуйста, - извинился он перед прохожим.
- Мигель? – Удивлённо посмотрел парень на музыканта.
- Мам, перезвоню позже, - отключ Мигель свой мобильник. – Вы меня знаете? Но откуда? Ах, ну, конечно! Вы были на награждени конкурса молодых дирижёров, - хлопнул себя ладошкой по лбу Мигель.
- Какой ещё, блин, конкурс, - слетела с лица парня улыбка. – Неужели не помнишь меня? Это же я! Армандо! Мы жили с тобой по соседству.

– Армандо? Ах, ну, конечно же! Армандо, - задумался на миг Мигель. – Помню-помню. Как ты, дружище?
- Ну, наверное, не так, как ты – витаешь в облаках и никого перед собой не замечаешь, но в городе не стоит разевать рот, а то того гляди, ворона в него залетит, - по-дружески хлопнул Армандо Мигеля. – Присядем где-нибудь? Расскажешь, каким ветром тебя сюда занесло.
- С радостью. И тем более у меня сегодня такой счастливый день. Самый счастливый день в моей жизни.
- Да ну! Встретил блондинку с голубыми глазами? – Подмигнул Армандо Мигелю. – Зайдём сюда, - кивнул Армандо на вход в кафе.
- Зайдём, - согласился Мигель на предложение Армандо.
- Рассказывай, какими судьбами тебя занесло в город? Помнится, ты играл на скрипке и даже собирался податься в музыканты, - сделал заказ официанту Армандо и вопросительно посмотрел на сидящего напротив него Мигеля.
- Я и сейчас играю на скрипке. А сегодня подписал контракт с симфоническом оркестром, так что теперь мне придётся обосноваться в Гвадалахаре, - в задумчивости провёл рукой по своим каштановым волосам Мигель.
- Ну, так это следует отметить! Твоё здоровье, - взмахнул банкой с пивом Армандо.

Саломон небрежно бросил дипломат на диван и с хмурым видом последовал в столовую.
- Канделария, можешь подавать ужин, - устроился мужчина во главе стола, за которым пустовали стулья.
- Саломон, передо мной можешь не играть роль властелина. Я тебя с пелёнок знаю, - усмехнулась толстуха.
- Конечно, няня, - криво усмехнулся мужчина, но глаза его потеплели.
- Вот, всё, как ты любишь, - расставила на столе перед мужчиной тарелки женшина. – Фасоль, лепёшки, перец.
- Спасибо, няня, - принялся за еду Саломон. – Не составишь мне компанию? – Кивнул мужчина женщине.
- Вот так-то лучше! Теперь я узнаю прежнего Саломона. Того милого мальчика, которому я меняла пелёнки.
- Того милого мальчика уже нет в живых, - с набитым ртом пробурчал мужчина.
- Почему, Саломон? Только потому что от тебя ушла жена? Но вспомни, как ты с ней обращался! Вспомни, какой была её жизнь рядом с тобой! Ты же ревновал её к каждому фонарному столбу! Ты же душил её своей ревностью!
- Ты же знаешь, почему я такой! Ты как никто другой знаешь, что мне пришлось пережить в детстве! На моих глазах отец убил мать. И даже спустя много лет я, как сейчас, вижу, как отец берёт в руки топор и опусукает его на голову моей матери. Моей бедной матери, - звякнул Саломон вилкой о тарелку.
- Да, но твоя жена не давала тебе повода для ревности. Мариэлита была настоящим ангелом. И не её вина, что она была настоящей красавицей и привлекала к себе мужское внимание, - решительно покачала головой сидящая по другую конца стола Канделария.
- Но хуже всего, что она была беременна. Она ждала от меня моего ребёнка и я никогда не узнаю, что с ним стало. Был ли это мальчик, или девочка, а может быть, она не смогла выносить ребёнка и у неё случился выкидыш. После той ужасной сцены, когда она уходила, я даже не знаю, выносила ли она моего ребёнка.
- Будем надеяться, что выносила.
- Будем надеяться, няня? – Горько усмехнулся мужчина. – Ты думаешь, мне легче жить с мыслью, что я ничего не знаю о своём сыне или дочери? Думаешь, мне легко жить, зная, что где-то на белом свете бродит мой сын или дочь, а я ничего не знаю о нём? Знаешь, пусть лучше у Мариэлы случился выкидыш и ребёнок не родился.
- Саломон, ну что ты такое говоришь, - покачала головой пожилая женщина.
- А что, лучше мне жить, не зная ничего о моём сыне или дочери? А вдруг он пошёл по кривой дорожке? Вдруг он или она стала наркоманом или какой-нибудь проституткой? Ты не думала об этом, няня?
- Но твой ребёнок также мог стать порядочным человеком. Он также мог стать врачом, учителем, музыкантом. Так, почему ты думаешь о плохом?
- Потому что мне так легче жить, - сказал, как отрезал, мужчина. – Мне легче жить, зная, что у меня никого нет, чем неизвестно что думать.
- А что там с последним частным детективом, которого ты нанял на поиски Мариэлы? Что он говорит?
- Да всё бесполезно, - махнул рукой Саломон. – Сколько я частных детективов не нанимал, все они повторяют одно и то же – ни соседи, никто либо другой ничего не знает о прежних жильцах. Мариэла как будто в воду канула, - тяжело вздохнул мужчина и налил из стоящего на столе графина себе вина, но выпить из него он не успел.

Канделария

Звонок мобильного телефона заставил Саломона отложить в сторону столовые приборы и попросить Канделарию оставить его одного.
- Прости, но это привытный разговор, - извиняюще посмотрел мужчина на женщину.
- В такое время? Во что ты ввязался, моя мальчик? – покачала головой верная няня и экономка.
- Канделария, - не осталось и следа от того милого мальчика, каким был Саломон несколько минут тому назад.
- С твоего позволения, - покинула столовую пожилая женщина, плотно прикрыв за собой дверь.
- Какого чёрта ты звонишь мне в это время? – Прошипел своему невидимому собеседнику мужчина.
- Сеньор, вы же сами сказали, чтобы я позвонил вам, когда груз будет готов к отправке. Вы сказали, что хотите лично провери...
- Ладно-ладно, - недовольно перебил Саломон собеседника. – Уже еду, - резво поднялся из-за стола мужчина и быстрым шагом направился к выходу из столовой, но в последний момент вернулся и, схватив со стола лепёшку, откусил от неё. – Дела на фабрике, - с набитым ртом брсил на ходу Саломон верной Канделарии перед тем, как покинуть дом.
- Береги себя, мой мальчик, - перекрестила ушедшего хозяина дома его няня.
- Можете проверить, - открыл мужчина перед Саломоном фургон, в котором стояли шкафы.
- Подозрений не должно вызвать, если, конечно, не откроют шкаф, - распахнул Саломон дверцы одного из шкафов, который оказался набит пакетами с белым порошком.
- Да кому понадобится проверять содержимое шкафов? Вы же используете эти фургоны для перевозки своей мебели, - криво усмехнулся мужчина в кепке.
- Будем надеяться, что на таможне думают точно также как ты, а то... – нахмурился Саломон.
- Да, всё пройдёт без сучка, без задоринки, патрон. Сами подумайте, сколько бабок вы заработаете на доставке пустых шкафов, и сколько загрёбете, используя свою мебель для перевозки сами знаете чего.
- Посмотрим-посмотрим, - открыл Саломон дверцы очередного шкафа в фургоне и обнаружил в нём все те же пакеты с белым порошком.
- Патрон, вы не пожалеете, что решили использовать свою мебель для перевозки порошка, - многозначительно подмигнул мужчина в кепке Саломону.
«Надеюсь, что они не попадут в руки моему сыну, если он жив, - в задумчивости сфокусировал взгляд своих чёрных глаз Саломон на фургоне с наркотиками».

Случайная встреча со со старым знакомым решила проблему поиска жилья Мигеля в городе. Армандо предложил подающему надежды музыканту переехать в дом, где жил он сам и где сдавались комнаты.
- Как начнёшь зарабатывать, так заплатишь донье Астрид. Она женщина понимающая, подождёт столько, сколько понадобится. А что, неужели махая палочкой, действительно можно разбогатеть? – С недоверием посмотрел Армандо на Мигеля, когда молодые люди выходили из бара.
- Я же сказал тебе, что подписал контракт с одним из лучших симфонических оркесторов Мексики.  Он финансируется мексиканским провительством. Без этого оркестра не обходится не одно мало-мальски значимое мероприятие, поэтому можешь поверить мне на слово – я ещё стану богатым. Таким богатым, что открою такое же кафе, как это, - с мечтательным выражением лица обвёл Мигель питейное заведение, у которого они остановились с Армандо.
- Я только надеюсь, ты не забудешь о своих старых друзьях, когда разбогатеешь, потому что мне точно не светит стать когда-нибудь богатым.
- Я всегда буду тебе благодарен за то, что ты протянул мне руку помощи. Но скажи, разве ты не говорил, что устроился работать на самую лучшую мебельную фабрику города? - Заглянул Мигель в лицо Армандо.
- Говорил, - грустно усмехнулся Армандо. – Только что толку-то с этого? Нет никакой перспективы. Хозяин тот ещё тип. Платит сущие гроши, а требует будь здоров.
- Неужели всё так плохо?
- И ещё как плохо. Три шкуры сдирает с рабочих.
- Неужели ничего нельзя сделать для того, чтобы изменить положение рабочих?
- Что ты предлагаешь?
- Ну, устроить забастовку, например.
- Забастовку? Твоя музыка, должно быть, окончательно унесла тебя на небеса, раз ты предлагаешь устроить забастовку против самого Саломона Сотомайора. Неужели ты думаешь, что он будет с тобой нянчиться? Да в миг прогонит взашей и на твоё придет сотня других рабочих, потому что сейчас кругом царит безработица.
- Выходите или так и будете стоять на проходе? – Поправила свои роскошные каштановые волосы входящая в бар девушка в вызывающе красном платье и под стать ему цвета помадой.

– Мы... Я... – потерял дар речи Мигель, не сводя глаз с незнакомки.
- Эй, так и будешь считать ворон? – Ткнул в бок Армандо Мигеля.
- Я... Конечно, - посторонился Мигель, не сводя глаз с шатенки в красном и пропуская её в питейное заведение.
- Ты чего это? Никак влюбился? – Усмехнулся Армандо после того, как девушка с королевским видом прошествовала мимо парней.
- Красивая девушка, - провожал взглядом Мигель шатенку.
- Красивая, да тебе не по зубам, - насмешливо смотрел Армандо на Мигеля.
- Вот увидишь, я разбогатею и вы ещё услышите о Мигеле Арести, - упрямо мотнул головой музыкант.
«А с виду он ничего, но в карманах ветер гуляет, - в задумчивости провожала взглядом Мигеля устроившаяся за столиком у окна шатенка в красном».

Ирис открыла шкаф и тяжело вздохнула. Взору девушки предстал гардероб, переполненный одеждой, но как часто происходит с женщинами в подобных случаях, чем больше выбор, тем тяжелее сделать его. Ирис вновь тяжело вздохнула и начала одну за другой снимать одежду с плечиков и бросать её на кровать. Когда больше половины содержимого шкафа небрежно валялось на постели, девушка склонилась над красным платьем и взяла его в руки. Хватило нескольких минут, чтобы облачиться в кровавой расцветки наряд, тот самый, который сводил с ума даже законченного дамского угодника.
Ирис подошла к зеркалу и с довольным видом улыбнулось своему отражению. Взору девушки предстал парень, стоящий на выходе из кафе и жадно провожающий её взглядом.
– Нет-нет, не для того я родилась, чтобы влачить нищенское существование как мои родители, - решительно покачала головой Ирис своему отражению в зеркале и вздёрнула подбородок.
- Разговариваешь сама с собой? Это платье тебе к лицу. Я бы сказала, что в нём ты выглядишь лучше всего, хотя во что бы ты не нарядилась, ты всегда выглядишь прекрасно, - раздался за спиной девушки женский голос.

- Да, мам, мне тоже очень нравится это платье, но нет, я не могу его надеть, - решительно покачала головой своему отражению в зеркале Ирис, после чего повернулась к матери.
- Почему, дочка? Платье же так тебе идёт, - любовалась мать дочерью.
- Не спорю, но я не хочу, чтобы обо мне судили по одёжке, поэтому придётся мне надеть что-то... Ну, типа того, что носит моя сестра. В общем, придётся мне принять вид серой мышки, как это делает Виолета, - усмехнулась Ирис.
- Твоя сестра не придаёт значение своему виду, а хотя должна была бы. Всё-таки учительница в школе. Должна подавать пример учащимся, - обняла мать свою дочь за плечи.
- Только Виолета этого не понимает. Если будет продолжать выглядеть как серая мышка, так и останется старой девой, а я хочу выйти замуж, - расплылась в улыбке Ирис.
- И ты непременно выйдешь замуж. Ты умница, красавица. Какой мужчина не захочет на тебе жениться?
- Вот поэтому я не одену сегодня это платье, а остановлю свой выбор, пожалуй, на этом костюме, - взяла с кровати тёмно синей расцветки одежду Ирис.
- И куда ты в нём пойдешь?
- Как куда? Конечно же, искать работу, - усмехнулась девушка.
- Конечно-конечно, - закивала мать дочери. – Твой отец продолжает ворчать на тебя за то, что ты так и не нашла работу. И постоянно ставит тебе в пример твою сестру.
- Да уж, для моего папочки идеалом служит Виолета, - скривилось в презрительной насмешке красивое личико девушки. – Он прямо готов ей петь дифирамбы с утра до ночи.
- Но ты всё равно у меня умница и красавица и что-то мне подсказывает, что сегодня удача улыбнётся тебе, и ты непременно добьешься своего.
- О чём это ты?
- Как о чём? Разве ты не собираешься пойти искать работу?
- А, да-да, конечно, - закивала Ирис. – Мам, а ты не дашь мне немного денег? Просто мне надо ехать далеко на автобусе для того, чтобы найти работу.
- Ну, хорошо, дочка. Правда, дам совсем немного, потому что твой и так отец ругается, что ты слишком много тратишь.
- Мам, зато все мои вложения окупятся с лихвой. Уверяю тебя, скоро не Виолету будет ставить мой папочка в пример, а меня, меня, - с победоносной улыбкой посмотрела Ирис на мать.
- Я только буду этому рада. Ну, ты давай, переодевайся, а я пошла за деньгами, - обняла и поцеловала женщина девушку.
- Мамочка, ты у меня самая лучшая, - расплылась в улыбке Ирис и начала переодеваться.

Отредактировано Lucky-lady (01.07.2022 00:05)