Это потому что, он сам верит в то, что говорит. И ведь не скажешь, что он не прав. Вот все сложилось так: и забота, и чувство собственности , и ревность, которая уже зародилась- все смешивается. Да и Марина не специально воспользовалась ситуацией, и у нее есть причины, которыми можно оправдать свое пребывание в доме.

  На самом ли деле Оскар не видит отношение Вальтера к Марине или Марины к Вальтеру???? Обманываться рад... Даже если представить, что он не видит этого, а возможно, он невольно обманывается. И здесь неважно, что он уже не мальчик, иногда же говорят, что любовь слепа, это именно тот случай. При этом в его любви нет самоунижения, нет преследования, нет одержимости - это любовь взрослого человека, у которого отключился рационализм. Его чувство к Марине на эмоциональном уровне, поэтому он не видит или не желает видеть. Мне так это кажется.

Здесь стоит подумать игра это или нет ? Это уж как воспринимает читатель. Ведь до сих пор неизвестно, что произошло с Верой, и мы можем предполагать , обвиняя то одного, то другого. То, что Мануэл обладает откровенной жестокостью - это факт. Все говорит о том, что он может перейти границы, но в то же время, любит он своих детей или нет? Или ненависть к жене перешла на детей? Возможет ли такой вариант?  Его отношение к детям немного небрежное, например, когда он с легкостью оправдывается перед Тьягу за измену , при этом еще и учит, что жизнь так устроена.  Но когда это начинает напрямую касаться сына, он готов пойти фактически на преступление, заставив Элоизу убить своего ребенка. 

Началось генеральное сражение! Каждый знает и видит, чего хочет и хотят другие, но карты не раскрывают. Конечно, Марина, хотя она и главная героиня и вроде бы положительный персонаж, но в этом случае она действует , как настоящая интриганка.  Правильная тактика, но оправдывает ли ее  желание сделать тест и доказать родство?  А если бы за спиной Энжел не было тех безобразных поступков, на которые есть ссылки, и мы делаем вывод, что она сама та еще пиранья и нам ее не жалко. А если бы не было этого, то тактика Марины находила бы у нас понимание?  Марина тоже проявляет свою стервозность, только  завуалированную. 
А Вальтер закрывает глаза на поступки своей жены, но и на стервозность Марины.  И это поведение одного порядка.   Энжел всегда была стервозной, почему Вальтер не развелся с ней? Может потому, что ему не нужна женщина мягкая, правильная и тихая?

Но она уже обречена. Если не перелистнет насильственно эту страницу жизни.

С него все начинается, но не закончится еще,  нет, конечно, события , хотя бы убийство Клебо, может быть и не связано с убийством Веры, как говорится, где Клебо, а где Вера... Потом нападение  на Марину и Элоизу... Все же я не пишу детектив, и все убийственные случаи - это фоновое описание  для развития отношений между персонажами. Но все же кто убил Веру?

Упрямство Тьягу очень часто приводит этого мальчика к ложным утверждениям или непродуманным поступкам, что ,впрочем, очень похоже на нестабильную пубертатную психику. Кстати, у Селтона тоже наблюдаются такие же эмоциональные вспышки, но здесь есть разница - это среда формирования. В одном случае это крпекая и стабильная семья, в другом - Линда и Мануэл. Тут уж и говорить не о чем, сразу понятно откуда у Тьягу такие взбрыки.   Кстати, Селтон довольно стабильно воспринимает связь Вальтера и матери, ему больше не нравится обвинения Изабел, чем то, что возможно между взрослыми любовная связь. Конечно, он не был свидетелем, но возможно похожесть Вальтера и отца так действует на него.

Отредактировано máscara (30.06.2024 20:07)

Олеся, ты меня повеселила.  Меня восхищает твоя исренность, как говорится, всем по щам. Самое интересное, что мы все такие разные, с разными мнениями. Кто-то ищет оправдания для персонажей, пытаются понять , войти в положение, рассматривают  ситуацию с разных ракурсов, кто-то более прямолинейно оценивают, где черное, а где белое. Всех вас люблю!

Хорошо, Тьягу связался с шалавой, не спорю, девчонка, если даже не специально. Сучковая Элоиза!       гадит она и себе, и другим, но все равно это защитная реакция. Защищается, как умеет, а если честно, не умеет она строить отношения по-взрослому, потому что птичке рано обломали крылышки.  И пожалеть ее можно, и осудить ее необходимо. Я ее воспринимаю, как искалеченного ребенка, несмотря на то, что она уже в том возрасте , что может и спать с мужчинами. Покалеченная душа.

С Мариной другой разговор. По сути, все , что делает Марина, я не оправдываю и не буду оправдывать, хотя понимаю, что жить без любви очень тяжело.  Хочется заботы, любования, самотдачи, хочется любить и быть любимой. Вот только зигзаг любви вильнул не в ту сторону. Не может она противостоять любви к Вальтеру. Но так как Марина все же разумная женщина, она все равно сделает попытку все исправить.

Оскар мне гораздо симпотичнее, чем многие мужские персонажи, но ты хотела бы со своей искренностью неразделенную любовь такому милашке?  И сможет ли Марина полюбить его не в благодарность, а потому что он такой единственный и неповторимый?  А сможет ли он остаться влюбленным, узнав о ее интрижке с Вальтером у него под носом?  Хотя, конечно,  всче бывает.

Если хочешь быть любимым, люби.
                                                            Сенека

38 глава

Энжел всегда сбегала от неприятностей к отцу, а в последнее время их было в избытке. И пока она не высказалась, Фонтанел не мог вставить ни слова.
-Папа, его не волнует мое состояние, ему плевать на честь семьи!
-Наглец! - он был удивлен поступком Вальтера. - Наглец! В папеньку пошел. Педру такой же был. Но здесь ты сама промахнулась.
-Что я могла сделать?
-Ты просто хотела от нее избавиться. Вуаля, и она в твоем доме! – усмехнулся Фонтанел. - Думаешь, я не знаю, с кем ты связалась? С Пашекой! Но этот неудачник ничего нормально сделать не может! А теперь ты посадила себе на шею еще одного нахлебника, кроме нашего шантажиста. Теперь с тебя, а значит, и с меня будут тянуть деньги сразу несколько подлецов! Как показывает мой опыт, шантажисты никогда не остановятся! Ну, ладно, Пашека, с ним Зондер разберется, но что слышно об Оскаре? Ведь ты определила ему роль шантажиста.
-Он взял деньги! Взял! Разве это не говорит о том, что именно он занимается шантажом? А теперь ему этого мало! Аппетит вырос!
Энжел нервно почти до хруста сжимала пальцы.
-Я поговорю с ним!
-Я сам решу этот вопрос! – рявкнул Фонтанел. – Вчера твой шантажист звонил мне! А ты возвращайся домой немедленно. К мужу!
Как только дверь за дочерью закрылась, Фонтанел закричал.
-Зондер!
****

Все было бессмысленным. Внутри образовалась пустота, которую уже ничем не заполнить. Линда помнила лишь моменты прошлого, как родилась ее девочка, как сделала первые шаги и произнесла первое слово. Еще совсем недавно планировала в каникулы поездку на океанское побережье. Все поблекло и распалось, нет ради кого жить. «Очнись! У тебя еще сын!» - не помогало. Не было у нее со старшими детьми той теплоты и близости, как с младшей дочерью. Наверно, потому что с появлением Веры к ней пришло ощущение материнства, а Тьягу всегда был ближе к отцу.
-Мама? Мама, возьми себя в руки! Открой дверь. Мы все страдаем, но надо жить дальше… Открой сейчас же дверь! Прекрати прятаться! – голос Сесилии не умолкал. Линда повернула ключ и впустила детей.
-Мама, ну, что ты делаешь?!
-Жизнь так быстро прошла, - она взяла бутылку и посмотрела сквозь искривленную прозрачность стекла на стоящую перед ней Сесилию. Это первая жертва ее трусости и неспособности себя защитить, ни своих детей.
-Где Тьягу? Нельзя оставлять его! Мне надо защитить его!
-Мама, но что-то надо делать! – она указывала на пистолет в руках матери.
-А-а-а, это? – мать словно забыла об оружие в своей руке. - Я решу эту проблему.
-Как ты собралась решать эту проблему?
Линда, оглядев комнату, сунула его вглубь старого объемного шкафа.
-Это так ты решаешь проблему?
-Пусть лучше будет здесь, чем в руках Тьягу. Зачем я только сказала Мануэлу!
-Что ты сказала?
-То, что Элоиза ждет ребенка! А сейчас она в реанимации! Тьягу думает, что из этого пистолета отец стрелял в Элоизу.
-Почему Тьягу уверен, что к покушению на его девочку причастен его отец? Это очень серьезные обвинения!
-Почему ты защищаешь отца? – удивилась мать. – Мне казалось, что ты ненавидишь его.
-Для Тьягу он хороший отец, а для меня – нет! – Сесилия была прямолинейна. – Я многое могу ему предъявить, но это касается меня и его! Но чтобы убить человека, тем более девчонку своего сына… из-за беременности.
-Ты занята своей жизнью и мало интересуешься тем, что происходит с Тьягу! Ты не видишь, что происходит с ним! Ты и о сестре не думала! Если бы ты была рядом с Верой, возможно, она была жива!
-Мама, это жестоко! – Сесилия дернулась, будто от пощечины, обида и протест взрывной смесью забурлили внутри. - Я ни в чем не виновата!
-Да, да ты не виновата, - мать всхлипнула, понимая, что переборщила. – Тебе надо подумать о себе. Тебе нужен мужчина, который способен защитить тебя!
-Я не хочу больше об этом говорить! Я долгое время была в этом аду и выбралась! С меня хватит! Я не выдержу еще одну схватку! - Сесилия стала задыхаться и, не выдержав, стремительно вышла из дома, словно хотела ото всех убежать. «Если бы ты была рядом с Верой, возможно, она была жива!» - слова матери бились в висках пульсирующей болью. Она никогда не будет такая, как все, потому что никогда не забудет и не простит.
****

Охранник появился мгновенно, будто стоял за дверью.
-Ну, что там с этой дурацкой стрельбой? Значит, ты не решил эту проблему?
Зондер неопределенно пожал плечами, прикидывая что ответить. Его хозяин скор с решениями, и, если бы он исполнял их тут же, дорога была бы усеяна трупами. И Фонтанел тут же отмахнулся.
-Толку нет от такого развития событий! Чтобы похоронить прошлое, необходимо, чтобы исчезли, и эта Сарайва, и старуха Барейрос. Эту ситуацию надо разруливать. Моя дочь может наделать глупостей. Женщин надо держать подальше от дел. Любовь моей дочери сродни смерти, а ее муж – наш палач. Что по Оскару?
-Это не Фресно.
-Пашека? Из него рисуется подходящий шантажист, - согласился Фонтанел. - Ночью мне звонила какая-то пьяная шваль. А Пашека всегда был психопатом! Но и с Фресно придется разобраться, с деньгами, которые он взял, потому что никому не позволено брать у моей дочери деньги, значит, у меня. И поосторожней, не как с этой бабенкой, - как только его «тень» вышла, Фонтанел хрустнул костяшками пальцев, словно перед дракой. В последнее время что-то неуловимое в воздухе витает, чувствуется надвигающаяся катастрофа.
-Дорогуша, а не устроить нам пикничок? – он откинулся на стуле и посмотрел на свою секретаршу, появившуюся в кабинете. Дорогуша была взята, по словам самого Фонтанела, на место «кофейной девушки» совсем недавно, и старательно пыталась понравиться своему боссу. 
-А как же дела?
-Какие дела, когда такая красота передо мной?!
-Сеньор, простите, но в коридоре вас ожидает начальник полиции сеньор Ди Коста.
-О-о, ну этот фанфарон меня не задержит надолго, - Фонтанел усмехнулся, ведь его партия перед выборами профинансировала некоторые «хотелки» полицеского начальника. – Зови!
В кабинете появился Ди Коста в полном параде. Его лицо было сосредоточено.
-Дорогой друг, рад, рад встрече? Что-то еще понадобилось? – Фонтанел даже не встал из-за стола, но полицейскому это облегчило миссию.
-Я приехал предупредить вас.
-Ха, что это значит?
-А вот что! – он хлопнул по столу папкой дела, из которой веером по столешнице рассыпались листы бумаги. – Это распечатка всех деловых контактов и банковских переводов, запрошенных прокуратурой штата в рамках дела о мошенничестве со счетами «Celeiro Verde Do Sul», «Árvore verde» и «Máquinas Agrícolas Jacto».
-Что? Какое мошеничество? – Фонтанел слегка опешил, схватил ближайщий лист, потом другой и впился глазами в мелкий шрифт. – А я тут при чем?
Но меж лопаток пробежал холодок, появилось чувство падения в неизвестность, а этого Фонтанел не любил.
-Вот я и хотел бы знать, как вы связаны с «Árvore verde»?
-Всем известно, что я владею парой акций в этой компании, но это не играет никакой роли в руководстве этой компанией.
-Тогда откуда такие отчисления на ваш счет?
-Ну, выплата дивидендов, - он лихорадочно вспоминал возможные проколы в их схеме с Режисом Клебо.
-Хм, для пары акций сумма дивидендов слишком большая. И странным образом совпадает с уводом средств со счета по последней сделке «Árvore verde» с «Máquinas Agrícolas Jacto S» по покупке оборудования. Банк наложил вето на сделку, служба безопасности банка раскрыло схему увода денег.
-И что?
-Часть денег было разбито и ушло на подставные счета, а часть застопорилось на одном номерном счете.
-Номерной счет? Какой номерной счет? -  мозги Фонтанела вскипели, потому что он почувствовал подставу. - Вы докажите, что этот счет принадлежит мне!
Вид у Ди Коста был невозмутимый, словно он боялся, что вскроются его связи с Фонтанелом, хотя они были слишком поверхностные для уголовного преследования.
-Барейрос дал ход расследованию своим заявлением. 
-Какого черта?! Докажите, что я причастен к этой махинации! Я всего лишь один из миноритариев, - в голосе все еще слышалась насмешка, но мозг работал, как часы, просчитывая все слабые места предыдущих сделок. Фонтанел был стреляный воробей, поэтому суммы откатов не были завышены, чтобы привлечь внимание Барейроса. «А Вальтер–то учуял, не знаешь, где и когда порвется, - мысленно чертыхнулся Фонтанел. – Ничего ко мне не подкопаешься, за все ответит болван Клебо».
-Дело курируется прокуратурой штата.
-Почему же здесь нет представителя из прокуратуры штата?
-Появится, а я решил предупредить, что все серьезно. Деньги на счету! Скоро приедут прокурорские и тогда я не смогу ни на что повлиять.
****

Пако был взят под стражу до появления его родителей, потому что все замыкалось на нем. Через два часа в полицию приехали Паола Эллер и София Леан с родителями. Они были настолько перепуганы, что не стали отпираться и подтвердили слова Кику.
-Я догнала ее в школьном дворе, - ревела Софи, - отдала ей ну, это… нижнее белье, что стянули парни. Я была против всего этого! Но они меня не слушали. А Пако наркотой приторговывает! Он безбашенный!
-Тихо, дочка, тихо, - зашипела ее мать. – Это боком может нам выйти!
-Что вы имеете в виду? – тут же среагировал Пасадо.
Женщина замахала руками.
-Мы ничего не знаем!
-Вы чего –то боитесь?
-Нам не нужны неприятности.
-Вам не кажется, что с убийством Веры Пашеки вы и ваша дочь уже вляпались в неприятности? – не выдержал следователь.
После был разговор с Паолой Эллер. С ней были и отец, и мать, которая то и дело хваталась за сердце и охала.
-Вы понимаете, что буллинг в школе наказуемо? Кто был инициатор противоправных действий, ущемляющих права и достоинтсво школьницы? – Пасадо намеренно чеканил слова, это было, своего рода, обоснование допроса подростков. – Так кто? Кто еще был с вами?
-Изабел Барейрос, – истерически выкрикнула Паола. – Она же принцесса школы! Но мы на самом деле не хотели… не убивали Веру! Она ушла из школы. Спросите лучше Селтона Сарайва! Она же побежала жаловаться к нему!
-Я никому не дам в обиду свою дочь, - возмутился сеньор Эллер. – Знаю, к чему вы клоните! Изабел Барейрос! Вот кому ничего не будет! Ей всегда все сходит с рук, потому что она дочь Вальтера Барейроса!
Пасадо помнил разговор с Барейросом, и, если задеть его дочь, тут же прибежит его адвокат и замылит все дело. А еще он понимал, можно быстро закрыть дело, списав убийство на парней, прикрепив результаты экспертизы с тела девочки. И не подкопаешься. И даже Селтона Сарайва легко обвинить в убийстве так, как и его его телефон найден около трупа. Но есть «но» … На одежде Веры Пашеки обнаружены частицы нескольких людей. В базе совпадений нет. Это означало, что вполне вероятно, что были некто, кто входил в контакт с девочкой перед ее смертью. Или один из них. 
-И трасолог  из Сан-Лоренсу утверждает, что следы около тела Пашеки не совпадают с обувью Селтона Сарайва, отпечатки которого останавливаются в пяти метрах от места преступления. Я готов поверить, что он в темноте просто не увидел тела девочки, но потерял там свой телефон. На месте преступления снято несколько отпечатков неиндентифицированных следов и мужских, и женских. Может, конечно, что это кто-то из волонтеров оставил следы. Кроме того, там есть следы автомобильного протектора, - закончил свой доклад Пасадо своему начальнику.
-Значит, все-таки, был автомобиль. Ищите! – нервничал Ди Коста, только что вернувшийся из офиса Либеральной партии. -  Мне все равно, если вы исследуете каждого человека в городе, включая младенцев. На моей шее висит федеральная прокуратура, родители девчонки, а еще и Барейрос. Что-то очень беспокойно стало в городе. Убийство и затем… Я только что вернулся с задержания прокуратурой штата Жайме Фонтанела.
-Что случилось?
-Обвинения в организации мошеннической схеме увода денег со счетов компании Барейросов.
-Но он же их родственник.
-Но это не дает ему право обворовывать своего зятя. Мы здесь тоже под колпаком, точно будут проверки. Так что надо делать свое дело так, чтобы никто не мог подкопаться.
-Так что делать с подростками?
-Пока они свидетели, с Пакейро надо поработать плотнее, может, накроем наркосеть и нам зачтется.
****

В роли Жулии Пламб - Андреа Орта

Фонтанел не успел решить свои проблемы в свойственной его манере. Раньше хватало одного звонка в Сан-Лоренсу или даже в Белу-Оризонти, а сейчас ему просто не ответили. Кому бы он ни звонил, все игнорировали его.
-Предатели! Деньги брали, улыбались, преданно глядя в глаза, а тут хватило лишь намека и спустили в утиль! – шипел глава партии. – Это происки моих врагов перед выборами! Ничего, мы и это переживем! Переживем всех и уничтожим!
Сейчас его спасет лишь поддержка Вальтера Барейроса, ему надо успеть и рассказать ему свою версию событий, убедив его в своей невиновности.
-Жайме, - в дверях появилась «кофейная девушка», - мы поедем на пикник?
-Уйди, дура, не до тебя! – он вылетел из партийного офиса, как ошпаренный.
-Зондер, заводи машину! Едем!
Но выехать со двора они не успели, как дорогу перегородило несколько полицейских машин с мигалками.
-Вот черт! Смотри, Зондер, меня встречают парадом! Слушай меня внимательно! Как только тебя выпустят, ты должен найти этого гада – Режиса Клебо, он слишком опасный свидетель. Нужно уничтожить все возможные документы в офисе «Árvore verde». Предупреди моего сына… сейф… он знает!  - Фонтанел нервно кусал костяшки своих пальцев, наблюдая, как из полицейской машины вышли люди в штатскои и направились к ним. – Это прокурорские! Прибыли… Зондер, ты понял меня?
-Да, конечно.
-Сеньор Фонтанел? – в окно автомобиля постучались. – Выходите!
Фонтанел не стал сопротивляться и вышел из машины. Перед ним стояла красивая женщина в строгом костюме в сопровождении нескольких полицейских.
-Сеньор Фонтанел, вы задержаны по обвинению…
-Хватит! Могли бы просто вызвать меня в полицию, а не устраивать здесь криминальный сериал. Все!  Я готов! – он, гордо вскинув голову, направился к полицейской машине. – Ваше имя?
-Старший следователь прокуратуры штата Жулия Сантос Пламб.
-Вы должны вызвать моего адвоката!
-Да, конечно.
****

Жизнь закручивала виражи все сильней и сильней. События наслаивались друг на друга, проблемы накрывали лавиной. Удивительно было и то, что подобные сегоднешним неурядицы в бизнесе раньше его взволновали, разозлили и заставили действовать молнеиностно и жестко, а теперь были фоном. Причина душевного раздрая была женщина. Вальтеру приходилось ломать себя. Он долгое время заставлял себя быть счастливым, делал вид, что любит, занимался сексом с циничным самооправданием «для здоровья», терпел выходки жены и дочери, капризы матери, и тут его догнало. Ему надоело притворство и самообман, хотя последний шаг к решительному объяснению он по привычке оттягивал. Это было сомнение в его способности поступить правильно. И что правильно в такой ситуации?!
Наблюдая из окна своего кабинета за Мариной и Оскаром в саду, Вальтер прислушивался к собственному сердцу и разуму. Переезд Марины и Селтона в его дом, все осложнил еще сильнее. Желанная женщина находилась совсем рядом, он мог уловить ее парфюм, услышать голос, смех, но не мог приблизиться настолько, чтобы почувствовать ее тепло. И если он будет об этом думать, то сойдет с ума. Он ревнует?!
Вальтеру необходимо было выкинуть это из головы, поэтому он решительно отвернулся, решив занять себя делом и вернуться в госпиталь, чтобы организовать возвращение матери домой.
Главный врач госпиталя уже дал распоряжения по медицинскому патрантажу. И так как дона Сильвия была лежачей больной, то прикрепили медицинскую сестру, которая будет отслеживать самочувствие доны Сильвии, кормить ее и следить за своевременным приемом лекарств.
-Мама, ты узнаешь меня? – состояние матери не могло быстро улучшится, но все же была надежда. – Мы поедем домой и тебе станет лучше.
Дона Сильвия смотрела на него непонимающим взглядом. Вальтер обернулся к врачу.
-Она сможет ходить?
-Постепенно. Благодаря упражнениям и процедурам двигательная способность восстановится, - медик околачивался рядом, готовый услужить, потому что полчаса назад они пришли к договоренности по закупке медицинского оборудования для госпиталя. – Я подобрал вам очень хорошую медсестру. Она девушка молодая, но достаточно опытная. Ей необходима подработка. Кроме того, она эти дни ухаживала за вашей матерью.
Доктор указал на миловидную медсестру, которая тут же принялась хлопотать около доны Сильвии.
-И как вас зовут?
-Ларисса Фонсеку, - сверкнула улыбкой девушка.
****

Фонтанел рвал и метал, ведь он за многие годы уверовал в собственную неуязвимость, имея связи во властных структурах штата, прикармливая местных чиновников и полицию.
-С рук брали! А теперь этот ди Коста пришел и власть свою показывает. А эта прокурорская бабенка Пламб нос морщит, - он метался по камере, будто пойманный тигр в клетке. - Ничего не докажут! Концы в воду! А сейчас надо на Клебо все списать! Заплати ему! Зондер нашел его?
-Нет, ищет… Лучше, чтобы он исчез…– Бриту смотрел на отца сквозь прутья камеры.
-Вот именно!
-В офисе обыск был. Все забрали. Документацию, диски, ноуты… Твои однопартийцы уже икру мечут, другого главу партии подбирают.
-Сволочи! Гады! Вот и доверяй людям. Чуть споткнешься, так затопчут. – Фонтанел был зол. – Но ничего я выкарабкаюсь и всем еще покажу! Надо убедить Вальтера, что все это ошибка. Происки врагов партии! А Клебо – это их инструмент! Организуй, сынок! Теперь Зондер твой человек!
Бриту обдумывал варианты, как помочь отцу, и понимал, что на кону вся его семья и, главное, его будущее. Свой человек в следственной группе успел сообщить, что готовится формулировка обвинения в присвоении особо крупной суммы с целью личного обогащения с помощью мошенической схемы. Все сюда приплели, чтобы с крючка не сорвался. Такое впечатление, что отца намеренно топят.
-Но что у них есть?
-Эти деньги поступили на счет! Ты понимаешь! А затем пришло сообщение на почту всех реквизитов этого счета с сообщением, что все идет по плану! Полиция добралась до электронке и связала все воедино. И там еще была какая–то странная приписка «Quidquid latet apparebit, Nil inultum remanebit»
-И что она означает?
-«Всё тайное станет явным, ничто не останется без возмездия». Когда это говорила Пламб, вид у нее был такой высокомерный, - прошипел Фонтанел. - За это и ухватилось следствие! Это прямое доказательство моей причастности! Но я не сошел с ума, чтобы вести переговоры через свою почту. Меня просто хотят уничтожить! Пусть вычислят с какого адреса пришло сообщение! Слышишь, сынок? Что-то здесь не так! Давай, сынок, связывайся с Зондером и действуй! Веди себя осмотрительно, пусть думают, что ты не в курсе. Нам надо выиграть время и посмотреть, как поведет себя Барейрос. На его отца у меня была управа, а вот зятек у меня выскользнуть смог. И еще… прекоащай волочиться за дочерью Пашеки. По нему будет работать Зондер, а ты не светись!  Ты понял?
-Да, но при чем тут Сесилия и ее отец?
-Ни при чем, но твоей сестре опять звонили! До меня добрались, может и при чем… Пусть Зондер отработает.
-Слышал я, как твой Зондер отработал… Снайпер нашелся!
Отец ответить не успел, появилась охрана, заканчивая свидание.
-Ты понял, что я сказал?  - Фонтанела уже выводили.
-Да, да! 
-Лучше присмотрись к этой… вашей гостье!
Когда Бриту ушел, Фонтанел еще долго метался по камере и бормотал себе под нос.
-Ох, что-то тут нечисто… Как чувствовал, что–то будет, когда появилась эта… Все надо обдумать и собрать вместе…
****

Сесилии не хотелось возвращаться домой, там ее ждала очередная истерика матери. «Тебе нужен мужчина, который сможет защитить тебя!» - эти слова она часто повторяла, вот только за этими словами стоит желание снять с себя ответственность за то, что сама она была неспособна дать. С самого ее детства… она не могла спасти ее от монстра. Синяки на теле появлялись с регулярной очередностью. Детская психика лабильна, и даже в своих мучениях она не обвиняла отца. И лишь когда выросла, и превратилась в подростка со своими желаниями и жаждой сопротивления, Мануэл перестал срывать на ней злость, но при каждом удобном случае выказывал недовольство. Что-то в его глазах, в том, как он улыбался и касался ее, что говорил, было неестественно. Однажды он хлопнул ее по заду и глаза его были масляными, дыхание сбилось и от него пахнуло страшным жаром, она тут же сбежала в Белу-Оризонти. Единственное, что смогла сделать мать, чтобы дать старшей дочери шанс устроить свою жизнь, оплатила ее обучение и проживание в большом городе. Здесь Сесилия встретила Габриэла.
-Значит, нашла себе? – скривился Мануэл, когда они с Габриэлом приехали в Карму ди Минаш, чтобы поставить точку на прошлой жизни и начать новую. - Знаю я вас! Все вы одним миром мазаны!
Новой жизни не получилось!
«Тебе нужен мужчина, который сможет защитить тебя!» - опять и опять эти слова догоняли ее. Мать всегда надеялась, что таким человеком будет Марко Саллари, но в нем нет любовного пыла, она для него лишь девочка, которая пряталась от отца в их доме. Ей казалось, что и она неспособна полюбить мужчину, потому что в любом из них она видит своего отца – тирана, для которого она - нелюбимая дочь, напоминающая об ошибках молодости.
Сесилия вдохнула вечерний воздух и вышла на улицу. Словно чувствуя ее состояние, завибрировал телефон.
-Алло? Да, все хорошо… Да, проблемы с Тьягу… да, нам надо поговорить… Хорошо…
-Сесилия? - рядом с ней остановилась машина и оттуда высунулось лицо младшего Фонтанела.
-Как ты здесь оказалась? – он выскочил из автомобиля. – Я хотел тебя увидеть! Ты куда-то собралась. Я мог бы тебя подвезти.
Сесилия в нерешительности остановилась.
-Нет, я… мне надо по делам.
-Я подвезу тебя. Здесь слишком много темных личностей. Мало ли что…
Девушка оглянулась на людей, стоящих на улице, и согласилась.
-Как твой отец? – спросил Бриту, как только они оказались в салоне.
-Почему ты спросил о нем?  - девушка насторожилась.
Бриту и сам понял, что торопит события, но хорошо, что девочка не понимает истинной причины его интереса.
-Ну, не знаю, просто видел его недавно.
-Понятия не имею! Пошел в разнос, пьет и сходит с ума.
-Так понятно с чего.
-А ты меня не спросишь, что у меня и у моей матери тоже есть причина для горя?!
-Сесилия, я не хотел тебя обидеть.
-Тогда не спрашивай! Останови! – она резко дернула дверцу автомобиля.
-Подожди! – он схватил ее за руку, желая остановить ее. – Да что я такого сказал? я только поддержать разговор… Твой отец…
-Занимайся своим отцом!
-Нет, ну что за люди! Уже все выболтали! Здесь произошла просто ошибка! Мой отец ни в чем не виноват! И как только он вернется, я поставлю его перед фактом, если он согласится, то ты станешь моей… женой!
-Что?! Отпусти! – Сесилия вспыхнула, отшатнувшись, и выскочила на улицу, оставляя Бриту позади.
«Тебе нужен мужчина, который сможет защитить тебя!» И это не Бриту Фонтанел - фонфарон и пустышка. Ему нужна красивая игрушка, но с нее хватит, она долгое время была игрушкой для социапата. Мать права, она боится и не справляется со своими страхами.
****

Жусиер только что вернулся от сестры. Хотелось расслабиться. Парни засели в баре и, несмотря на постоянное брюзжание доны Малу, здесь было привычно. Здесь с последних событий сменился контингент посетителей, и все больше собирались рабочие с плантаций. Несмотря на последние события было шумно, смех, разговоры подвыпивших завсегдателей, бывали и разборки, но все более или менее прилично.
-Как сестра? – Марко сделал глоток пива, осматривая присутствующих.
-Сделали операцию. Знаешь же мою мать, она там всех на уши подняла. Хочет все знать о будущем внуке.
-Ого, Элоиза же маленькая.
-На это мозгов хватило.
-А кто отец?
-Хм, младший Пашеку.
-Думаешь, Линда знает?
-Знает и бесится от этого.
Марко вспомнил нервозность Линды, ее можно пожалеть, но может быть, ранение, а потом и ребенок Тьягу спасет ее от депрессии.
-Потеряв дочь, она сможет полюбить ребенка Элоизы и Тьягу.
-Ладно… возможно, я просто не понимаю женщин, - посетовал Жусиер. – Я не понимаю, что им надо!
-Ты о сестре или о Линде? Или о Сесилии?
-Почему она не такая, как все? – завелся Жусиер. Сразу стало понятно, кем заняты его мысли.
-Может, поэтому они нам и нравиться? – каждый говорил о своем.
-Нет, ты не понимешь, бро! Ее не поймешь… Она смотрит так, будто видит в тебе своего… - он подобрал слово, - своего спасителя, а в следующее мгновение на голову выливает воду со льдом! Очнись, парень! Закатай губу! А я человек или насрано? Но если бы это было со мной… у меня и денег нет, но она отшила и этого Фонтанела!
-Значит, деньги для нее не самое главное, - Марко усмехнулся.
-Это точно!
-А еще бывает так, что человек не встретил еще того самого, которого готов любить.
-У меня не так. Я знаю… - Жусиер почти обреченно вздохнул.
-А может, уже встретил и потерял, - Марко сделал большой глоток кашасы, приятный хмельной импульс ударил в голову. – Помнишь Габриэла да Сильва? Ну, парень, который приезжал вместе с Сеси из Сан-Лоренсу, а потом погиб. История какая-то была...
-Какая?
-Странная. Вроде у машины тормоза отказали, врезался в столб. Мать рассказывала, что его родители скандал устроили, обвинили Сеси в смерти сына. Ну, это, конечно, пальцем в небо. Она сама была в шоке. А машину ему родители подарили на день рождение. Новая она была… Потом слышал, что судились они с компанией, но чем дело закончилось, не знаю.
-Странная история, - они задумались. Каждый о своем, но оба о странностях любви.   Жусиер почти не помнил парня, видел его издалека, но не был знаком. А вот состояние Сесилии не забудешь. Она осунулась, под глазами, которые она прятала, залегли тени и все время молчала.
Марко тоже думал о женщине. Они не были влюблены друг в друга, но каждый из них нашел друг в друге такое, о чем не сожалеют. Линда родила в нем неожиданную чувственность, нет, не к ее телу, не к ее поцелуям. Это было бы самое простое и логичное. Он испытывал интерес к ней, как к человеку, наделенному жизненным опытом. В ее манере говорить, в ее прожитых впечатлениях и переживаниях, в ее надломленной душе Марко чувствовал собственную пустоту, когда жизнь превращается в рутину и каждый день похож на предыдущий. И время просачивалось сквозь пальцы. Ему захотелось уехать из этого маленького городка, увидеть мир, прочувствовать вкус к жизни и, возможно, вернуться обратно или, может, затеряться среди необъятной и спешащей куда-то толпы больших городов. По вечерам родители ворчали что-то о долге, о женитьбе, о внуках, о том, что положено и должно быть. И все это рождало в нем раздражение. Линда разбудила в нем неудовлетворенность своей жизнью.
-Почему именно она?
-То есть? – удивился Жусиер. – А мне никто другой и не нужен, кроме Сесилии.
-Да, - Марко вернулся к разговору. – Вы хотя бы целовались?
-Ты чё?
-У тебя хоть кто-то был?
-Я думаю так, ты можешь встречаться со многими женщинами, но ты одну потяни. И полюби, и обеспечь одну – единственную!
-Сесилия не прогадает, если выберет тебя! – хохотнул Марко.
-А что я такого сказал?
****

Пасадо распирало от ощущения собственной значимости, но для этого у него хотя бы были основания. Дело продвигалось, и он играл в нем не последнюю скрипку. Руй оказался около дома Сесилии неслучайно, ведь она ему безмерно понравилась и ему хотелось признания собственных усилий.
И на его удачу девушка находилась во внутреннем дворе, иначе бы он потратил время на размышления, прежде чем решиться позвонить в дверь.
-Сеньорита Пашека! Как хорошо, что я застал вас дома. Я хотел … хотел увидеть вас.
Сесилия вздрогнула, выражение ее лица изменилось, словно захлопнулись створки окна.
-Сеньор Пасадо? Что случилось?
-Ничего, так семейные дела, - в дом не пустила, обойдясь с ним как с официальным лицом. - Не стоит лишний раз беспокоить мою мать. Что вы хотели сказать?
Девушка была отстранена и, чтобы хоть как–то растопить ее отчужденность, Руй принялся рассказывать о допросе подростков.
-Полиция работает даже в выходной день.
-Но ничего не доказано.
-Я даю слово, что сделаю все, чтобы найти убийцу, - он уже давал ей обещание, но так хотелось выглядеть в ее глазах героем. – А вы… ты как?
Взгляд Сесилии был внимательным и многообещающим.
-Мне приходится быть сильной, потому что в поддержке нуждаются моя мать и мой брат, - она все еще держалась за дверную ручку, словно показывая свою занятость. Пасадо заспешил.
-Да, конечно, я понимаю, вам сложно, но всегда расчитывайте на меня, - он направился к калитке, потом, словно решившись, вернулся. – Сесилия, а вечером?
-Что вечером?
-Ну, могу я вас… тебя пригласить в бар или клуб? Мы бы могли обсудить все более подробно. Или просто отдохнуть… пообщаться?
Сесилия прекрасно видела желание парня понравиться, даже прислушалась к себе в попытке почувствовать ответную реакцию. Недавние слова матери о защитнике не давало ей покоя. Да, ей нужен защитник.
-Давай оставим официальное обращение?
-Это значит, что вы … ты согласна? Да?

Отредактировано máscara (12.07.2024 15:47)