ГЛАВА 5. РОУЗ, БАРРИ СМИТ, ДЯДЯ СЭМ
ПИРС САНТА МОНИКА, ЭЛЭЙ
РАНЕЕ УТРО 1991 года
Океанский берег города Ангелов*. Втроем они умостились на одном покрывале. Вокруг атрибуты гулянки: несколько пустых бутылок от энергетика «Jelly Belly Orange»; недопитая литровая бутылка «Jack Daniel’s»; пакеты из-под чипсов и прочих снеков; бычки от косяков; остатки «льда» в шприце – для усиления длительности эффекта эйфории после употребления пара; обшарпанный магнитофон двухкассетник. Короче, полный угар. Роуз спала в обнимку с Вороном, а Барри рядом. Их фургончик стоял на парковке. Накануне они охотились, потом наполнив пару-тройку канистр паром, развлекались. Праздновали удачный улов и день рождения. Мальчишка из Голливуда – юная кинозвезда по имени Майкл Бойнтон, оказался шикарной парилкой!
Роуз проснулась. На ее красивом молодом лице все еще оставался блестящий макияж, который она делала для вечеринки в честь днюхи голливудского пацана. Был еще и соответственный наряд, но от него Роуз избавилась. Она посмотрела на Ворона, тот крепко спал. Роуз поцеловала его в макушку, и повернулась взглянуть на Барри. Он уже проснулся и натягивал джинсы с дырками на коленях.
- С добрым утром, принцесса, – сказал с бесшабашной улыбкой русоволосый Барри Смит. От улыбки на его слегка щетинистых щеках появились две ямочки. Он был обаятельным.
- Ну, привет, – улыбнулась в ответ сонная Роуз.
Сонная и довольная. На ней была широкая черная футболка без рукавов с большими прорезями под мышками. Под футболкой лифчик-кружево – он проглядывал сквозь прорези. Короткие светло-голубые джинсовые шорты открывали всю красоту стройных длинных ног. Ее шузы – псевдоковбойки с металлическими заклепками и на каблуках, валялись в стороне. Длинные черно-марсаловые волосы, перемешенные мелкими косичками, развивал соленый утренний ветерок. От затылка по спине ползла лула*, и любимая шляпа-цилиндр была при ней. Тушь на ресницах и подводка для глаз чуть размазались, и Роуз походила на панду, но все равно была очень хороша. Ее ничто не портило, и Барри Китаец как раз об этом подумал, позволив Роуз-в-Шляпе прочитать свои мысли. Она ухмыльнулась в ответ.
Днюшка была не только у мальчика Майкла, но и у Роуз. Ей исполнилось триста шестьдесят четыре года – нешуточный возраст! Кто бы подумал?! А выглядела она максимум на двадцать два. В некоторых заведениях – барах и супермаркетах при покупке спиртного у нее даже спрашивали удостоверение личности, или водительские права, настолько молодой она казалась…
- За тебя, девочка Роузи! – Барри поднял с песка бутылку виски и опохмелился.
*Элэй (город Ангелов) – название американского города Лос-Анджелеса;
*Лула – украшение-оберег, сплетенное с натуральными камнями и символом-подвеской на конце. Вплетается в волосы на затылке по центру и располагается по линии чакр вдоль позвоночника;
ВОЗВРАЩЕНИЕ К СОБЫТИЯМ ПРОШЛОГО
ПАССАЖИРСКИЙ ЛАЙНЕР 1850 год
Легкий океанский ветер обдал свежестью лицо Роуз. Она отошла от бортового ограждения и, заметив Бифа, наконец-то поймала его. Взяв пёсика на руки, она прошлась вдоль прогулочной палубы. В воздухе витали хорошо знакомые запахи – это пар и давняя болезнь. Биф взвизгнул и облизнулся – он тоже ощутил лакомство.
- Нет, дружок, сегодня ты на диете. Я отнесу тебя в каюту, и сама разведаю, кто у нас так аппетитно пахнет, – сказала Роуз.
Она повернулась посмотреть, где Флик и Реджина. Они сидели на скамье – таких на палубе было несколько. Вечер выдался погожим. Влюбленные, обнявшись, созерцали розово-оранжевый закат.
- Не будем им мешать, – снова обратилась Роуз к собачке.
Биф согласно тявкнул, но в каюту возвращаться не хотел. Он только почувствовал вкус свободы, как его вернули обратно. Несправедливо!
Роуз заперла пса, и медленно, чуть пошатываясь от качки, двинулась вдоль кают по узкому коридорному проходу. Она пыталась установить, откуда исходят ощущения пара и болезни.
Роуз проходила мимо кают и считывала происходящее внутри. Кто-то ругался, кто-то занимался любовью, кто-то слишком громко думал. Голоса, смех, и запахи, перемешались между собой. И вдруг Роуз остановилась перед дверью, за которой находился нужный ей человек. Сияние пара усилилось и перекрыло зловоние болезни. Но было еще кое-что. Роуз унюхала концентрированный насыщенный аромат. Он впитался в поры, и осел на вкусовых рецепторах во рту – дымный лавандовый привкус. Она знала, что подобный аромат источает фермент гена бебарлангс. Все с кем жила Роуз на протяжении двух веков, кроме леди Реджины, пахли лавандой. Простаки не чувствовали этот запах. Человек за дверью такой же, как и она – скорее всего, полукровка.
Роуз хотела постучать в дверь каюты, затем передумала. Она попробовала установить с ним психоэмоциональную связь, но опять передумала. Роуз решила сначала посоветоваться с Фликом, у которого больше опыта. Он лучше знает, кто этот человек, еда или один из них.
***
- Это здесь. – Роуз привела Флика к каюте. – Я ощущаю сильное экстрасенсорное сияние, фермент гена бебарлангс, и импульс смерти. Он скоро умрет. Наверное, стоит поторопиться и решить, что с ним делать, – сказала она.
Флик задумался, почесал бороду, и ответил:
- Надо трансформировать! Он может быть полезен!
Роуз постучала в дверь.
- Кто там? – спросил мужской голос и закашлялся.
Роуз попыталась проникнуть в его сознание и внушить, что они друзья, и он спокойно может открыть им дверь каюты. Но это оказалось не так просто сделать. Мужчина осознавал собственные способности, умел ими пользоваться, и дал отпор. Почувствовав, что кто-то пытается залезть к нему в голову, он резко распахнул дверь. Высокий, худой из-за болезни, светловолосый, сероглазый, лет двадцати пяти не больше – он был красив, несмотря, на убивавший его недуг. Мужчину поразила легочная болезнь.
- Проходите, – еле держась на ногах, он пригласил их войти. – Это ты, маленькая мисс, копошилась у меня в голове? – Он пытался говорить бодро, даже с юмором, и подумал, что из-за горячки у него начались галлюцинации.
Роуз усмехнулась. Ей понравилось, что он не страшится и не стыдится своих способностей – не намеривается заниматься самообманом и скрывать очевидное.
- Сэр, увы, не могу предложить тебе выпить, – продолжал паясничать сквозь кашель мужчина.
Он поднял с пола пустую бутылку американского бурбона «Jim Beam», и показал ее Дедуле Флику.
- Я не пью, – коротко ответил Флик.
- Тогда не понимаю цели визита? – Он постарался стать серьезным.
- У тебя появился шанс отсрочить свидание со смертью, – иронично и повелительно сказала Роуз и, скинув с кресла грязные вещи, села. В каюте был спертый воздух – пространство пропахло болезнью, алкоголем, и потом.
- Звучит заманчиво, чтобы быть правдой. Неужто, принцесса, ты договоришься со смертью об отсрочке? – Его голос звучал хрипло и лукаво. Невзирая на отвратительное самочувствие, он мог шутить. Он посмотрел на девушку воспаленными глазами. Она была невероятно красивая. Такой ласкающей взгляд женской красоты он еще не встречал, хотя общался с разными женщинами. Среди них были и вполне красивые, но не такие, как эта.
Роуз промолчала, лишь игриво поправила цилиндр. Флик закрыл дверь каюты, и подошел к ней.
- Ты не юная девушка, – глядя на Роуз, пробормотал пересохшими губами больной мужчина. Потом перевел взгляд на Дедулю Флика и добавил: – А ты, сэр, и вовсе не человек. Ты чужак. Как же это назвать… Как же… – Мучительная пауза: – Бебарлангс! – От сделанного вывода, его глаза удивленно расширились, и он снова закашлялся.
Роуз и Флик намеренно позволили ему прочитать свои мысли. Это стало определяющим, чтобы принять молодого мужчину в ряды нового Истинного Узла, который они планировали воссоздать на американской земле.
- Мы – Истинный Узел. Она – Роуз, я – Джонас Флик. Тебе выпала честь стать одним из нас и обрести бессмертие. В детали нашего образа жизни посвятим тебя после перехода, – подождав пока мужчина откашляется, торжественно вымолвил Флик. – У нас мало времени, надо торопиться, ты можешь умереть в любой момент, – прозаично и главное ободряюще дополнил Дедуля.
- Барри Смит, – прохрипел русоволосый мужчина. – Вы что практикуете черную магию? – задал вопрос он, но ответа не получил.
- Ты согласен стать частью Истинного Узла? – спросила Роуз.
- Я не особо понимаю, что это такое, но, да, согласен. – Барри больше не мог стоять и присел на край кровати. Он согласился без колебаний, подумав, что происходящее бред его воспаленного воображения. А если и нет, он одной ногой в могиле, и терять ему все равно нечего.
- Не бойся, милок, скоро ты будешь здоров. – Роуз встала и подошла к нему. Стянув перчатки, она дотронулась до его висков ладошками. Завела пальцы в повлажневшие от горячки волосы, так стимулируя нервную систему, и посылая нужные импульсы в мозг. – Я сама начну подготовку к трансформации, а ты сходи за канистрой, – приказала Флику она.
- Как хорошо! Не останавливайся, детка! – Действия Роуз принесли Барри временное облегчение.
Дедуля Флик послушно удалился. Он вернулся с канистрой и с леди Реджиной – желательно, чтобы в момент перехода присутствовали все члены Узла. Роуз начала трансформацию. Она вопрошала к Саббатха Ханти, вдохнула в Барри пар, и прозвучало заклинание. Для Барри Смита переход оказался мучительным. Его тело несколько раз пропадало и возвращалось. Роуз и Флик подумали, что он не пройдет. Но вот он вернулся и в его серых глазах вспыхнул яркий белый свет. Барри ожил. Следы болезни исчезли. Новый Истинный Узел начал завязываться, и к трем уже имеющимся узелкам, добавился еще один. За слегка раскосую форму глаз Роуз окрестила новичка – Барри Китаец.
БОСТОН, ШТАТ МАССАЧУСЕТС, АМЕРИКА
Дядюшка Сэм, как прозвали Соединенные Штаты Америки со времен британо-американской войны 1812 года, принял Истинный Узел, дружелюбно распахнув свои объятия.
Бостон был суетливым и быстроразвивающимся американским городом, расположенным на атлантическом побережье. Центр деловой жизни, торговли, и судостроения. Своего рода столица штата Массачусетс. Тут обитал новый член Истинного Узла, и как выяснилось весьма успешный финансист и предприниматель – Барри Смит, и тут решили осесть «истинные». Раньше Барри работал на Нью-Йоркской фондовой бирже. А нынче промышлял тем, что делал крупные денежные вложения в торговый сектор. Нередко скупал акции предприятий, чтобы получать свой процент от прибыли. В частности вкладывал в новообразованные предприятия – в табачное и алкогольное производство от северо-востока к югу страны.
Сначала «истинные» остановились в комфортабельной бостонской гостинице «Charles Inn»* в престижном районе Бекон Хилл, а уже после перебрались в огромный викторианский особняк ближе к Барри Смиту. Особняк Барри арендовал на деньги жены Пэтти – она же Патрисия Смит в девичестве Барнс. Невысокая, пухленькая, и довольно миловидная светловолосая молодая женщина. Отец Пэтти – Джулиан Барнс два года назад скончался от сердечного приступа, мать умерла давно от родильной горячки, другой родни не было, и управление всем немалым семейным состоянием перешло в руки Барри. Семья Пэт владела доходными хлопковыми плантациями в Южной Каролине и фабрикой по обработке хлопка. В Бостон молодожены перебрались из-за желания Барри расширить сферу деятельности. Ему никогда не сиделось на месте.
Перед знакомством с «истинными» Барри Смит побывал в Лондоне, где получил солидную прибыль от экспорта хлопковой продукции Барнс. Там он и подхватил легочную инфекцию, а так как путь домой был неблизким, болезнь успела развиться. Благо опасность миновала, и сейчас Барри чувствовал себя хорошо, и был готов оказать Истинному Узлу любые услуги – все, что они пожелают. Особенно он старался угодить Роуз. А желаний у нее было хоть отбавляй!
Незадолго до переезда «истинных» в особняк, Барри пригласил их на ужин, чтобы познакомить с женой. Пэтти он представил новых друзей, как семью Джонаса Флика МакКрейвена – делового партнера из Англии.
Деньги Пэт и Барри значительно превышали то, чем владел Истинный Узел!
Роуз рассматривала разные варианты, взвешивала за и против, обдумывая присоединять ли жену Барри Смита к Истинному Узлу. Права супругов на владение огромным состоянием оказались неравными. Роуз узнала, что Барри всего лишь управляющий, который уполномочен представлять финансовые интересы семьи, и без позволения Пэт он ничем не может распоряжаться. И раз так, чтобы получить доступ к деньгам, Роуз легче всего принять Пэтти в ряды «истинных».
В Патрисии Смит не было никакого потенциала, кроме денежного. Она была абсолютно бесполезной простачкой, да еще и экзальтированной дурой. Своими непосредственностью и чудаковатостью Пэт вполне могла выдать «истинных», и тогда проблем не избежать. Как ни странно, но это тоже был аргумент в пользу трансформации.
Когда Пэтти рассказали правду, и что «истинные» собираются сделать, у нее случилась истерика. Она ничего не поняла и рыдала в три ручья, наивно полагая, что ее будут убивать. До того дня Пэт не подозревала, что ее муж одарен необычными способностями.
Барри пытался привести жену в чувства. Будь его воля, он бы не стал трансформировать Пэтти. Он не любил жену, и жил с ней только ради денег, и скорее предпочел бы ее обворовать и бросить. Оставить с носом. Но Роуз была категорически против любого нарушения закона. Она не хотела, чтобы неправомерные действия привлекли внимание к «истинным».
Роуз неимоверно раздражала эта особа! Достаточно было терпеть идиотизм Пэт! Она объяснила Барри, как следует провести трансформацию, и разрешила самостоятельно обратить жену. Сама держалась в стороне, с некоторой брезгливостью наблюдая за его действиями.
Барри Смит все сделал правильно. Он был способным и сильным экстрасенсом. Таким сильным, что мог бы спокойно подвинуть Роуз, и занять место лидера. Тем вечером она отлично это осознала…
*«Charles Inn» – прототип гостиница «The Charles Street Inn» выстроенная в Бостоне в 1860 году. По сюжету истории гостиница была построена намного раньше, и уже принимала постояльцев;
***
После прибытия на континент прошло несколько месяцев. «Истинные» основательно поселились в особняке. Теперь это был их дом. Насколько долго планировали пробыть в Бостоне, они пока не знали. Для начала Роуз хотела определиться с финансовым положением Узла. Наличие денег – это хорошо, но лучше, чтобы деньги не залеживались зря, и приумножались. А для этого надо сделать удачное капиталовложение. Только вот, во что вкладывать Роуз не знала, в этом ей должен был помочь Барри Смит.
Флик и Реджина изъявили желание жить в небольшом гостевом доме, который находился рядом с основным. Им хотелось уединенности.
Барри любезно предложил Роуз занять самую лучшую спальню. Еще она потеснила Пэтти, отняв у нее право, быть хозяйкой дома. Иногда Роуз применяла к Пэт внушение, но после трансформации та стала более покладистой. Барри не препятствовал такому положению дел, и бесхребетной Пэт пришлось смириться, что в доме распоряжаются другие. Да и разве мог он препятствовать? Став частью Истинного Узла их жизнь круто изменилась. Для него в положительную сторону, для Пэтти не совсем. Паразитировать за чужой счет было очень даже в стиле «истинных».
Для посторонних, чтобы никто ничего не подозревал, Патрисия и Барри Смит продолжали вести привычный образ жизни. Он занимался предпринимательской деятельностью, теперь приумножая деньги Истинного Узла. Она встречалась с подругами за чаем и пирожными. Они вместе посещали светские рауты и театр. Образ жизни надо менять постепенно, чтобы ненароком в обществе не возникли ненужные вопросы. Потихоньку бостонский высший свет привыкал к тому, что в их доме живут якобы родственники Барри из Англии – это дядя Флик, тетя Реджина, и очаровательная кузина Роуз.
Новая спальня Роуз была огромной с высоким потолком. К ней прилегала отдельная ванная комната отделанная мрамором. И гардеробная комната, в которой располагались шкафы для одежды с отделениями для различных аксессуаров и драгоценностей, полки для обуви, а еще тут был миленький позолоченный зеркальный туалетный столик. В центре спальни стояла шикарная викторианская кровать, напротив мраморный камин, вокруг дорогая мягкая мебель и безделушки. Имелось окошко с широким обитым бархатистой тканью подоконником, что придавало спальне особый шарм. Над основным окном, которое выходило в сад, висел красивый карниз с тяжелыми шторами и под ними прозрачные кружевные занавески. Неброские настенные медальоны в бордюрных рамах вносили элемент эпохи Возрождения. Это была одна из лучших спален, в которых когда-либо жила Роуз.
Единственным, пожалуй, самым существенным минусом были слуги. Роуз хотела, чтобы ее обслуживала белая служанка. Она не привыкла к неграм и боялась их. И тем более не позволила бы негритянке помогать переодеваться, причесывать волосы, и прикасаться к телу во время купания.
- Милочка, да ты полна предрассудков и нетерпимости к чернокожим, – в обычной шутливой форме подметил Барри. – Найти белую служанку тут в Америке отнюдь не просто.
- Но меня пугают эти люди и не только цветом кожи. Они так пристально и внимательно смотрят на меня, будто знают, кто я, – сказала Роуз и нервно передернула плечами. – Перед ними я чувствую себя голой, понимаешь?
Барри согласно кивнул, хотя не понимал. У него не было предубеждений к неграм. Он с детства привык видеть их. Барри вырос на юге Америки. До того, как отец обанкротился и покончил с собой, у них было больше трех дюжин черных рабов. Но главное Барри был согласен выполнить любую прихоть Роуз, считая, что так приблизится к ее постели. Если она хочет белую служанку, то получит желаемое.
Роуз давно поняла, что Барри по уши в нее втрескался, и не гнушалась манипулировать его чувствами. Она не собиралась отдаваться ему, но было грешно не воспользоваться его самоотверженной влюбленностью, или плотской тягой. Неважно. В конце концов, все мужчины одинаковые, и всегда у ее ног. Он не исключение, и исполнял все, о чем бы она ни попросила.
Барри нашел для Роуз белую служанку. Ей стала молодая девушка по имени Сари Картер – сирота, которая выросла в церковном приюте. Она уже успела поработать в одном богатом доме и имела хорошие рекомендации. Сари страдала врожденным дефектом речи. Внешне она была неприметной – серая мышка. За сдержанный характер и молчаливость Роуз называла девушку Тихоня Сари. Ей нравилась новая служанка. Она чем-то напоминала Роуз сестру Мегги.
Спустя какое-то время Роуз заметила в Сари любопытную способность – иногда она становилась настолько незаметной, словно сливалась с мебелью. Похожая особенность была и у лакея Смитов – Пола Энфилда, или Долговязого Пола, как называла его Роуз.
Обычно «истинные» не трансформировали слуг. Когда те работали на них, просто использовали психическое внушение. Но здесь в Америке общество было иным, слишком «узким», или «тесным» – это могло быть опасно. Негры, которых Роуз отказывалась подпускать к себе близко, вообще не поддавались внушению. Они исповедовали вуду, и в ходе своих религиозных обрядов употребляли наркотические травы, которые мешали данному процессу. Поэтому Роуз решила обратить самых преданных слуг Сари и Пола. В будущем они смогут сопровождать ее в поездках – она же не планировала вечно оставаться в Бостоне, и больше Роуз не придется искать белую прислугу.
ДЕЛОВОЙ ПАРТНЕР
Дедуля Флик с особым удовольствием обучал Барри Смита охоте и прочим премудростям жизни бебарлангс. Этот парень нравился Флику. К удивлению Роуз у Барри не возникло моральных проблем с охотой и способом питания. Похоже, это только ее беспокоила совесть.
С первого раза, под присмотром Роуз и Флика, Барри показал себя отличным охотником. В его обязанности входило кормить Пэт, которая не была способна охотиться. Флик отвечал за питание леди Реджины, которая тоже не охотилась. Питанием слуг Тихони Сари и Долговязого Пола занималась Роуз.
Позже Роуз-в-Шляпе примет решение практиковать групповые питания, как в свое время делали кочевники старого Узла.
- У меня для тебя сюрприз. – Барри вошел в спальню Роуз без предупреждения. Она прихорашивалась перед ужином и стояла возле зеркала. Сари затягивала на ней корсет. Барри попросил служанку выйти. Роуз одобрила его просьбу. Когда за Сари закрылась дверь, он подошел к Роуз. Плотно прижавшись к ней сзади, Барри посмотрел на их отражения в зеркале.
- Ты очень красивая, – сделал он комплимент, который Роуз слышала множество раз.
- А ничего что я в неглиже? – ухмыльнулась она.
- Я бы предпочел видеть тебя совсем голой… – ответил он, убрав с ее шеи прядь волос, и поцеловав.
- Барри, зачем ты пришел? – спросила Роуз, и повернулась к нему лицом, чтобы прервать поцелуй. Он промолчал, лишь масляным взглядом осматривал ее, и тогда она снова задала вопрос: – Что уже прибыл твой деловой партнер?
Сегодня вечером в особняк на ужин должен был пожаловать компаньон Барри Смита по бизнесу – хозяин табачных плантаций из Вирджинии мистер Генри Ротман. Он тоже искал возможность, куда бы вложить заработанные деньги, чтобы получить дополнительный доход. Барри уже продолжительное время вел с ним дела, и не стал отменять встречу.
- Нет, это другое. Кое-что, что тебе должно очень понравиться, – хитро ответил он.
Барри опять приблизился к Роуз. В его глазах вспыхнул белый свет. Он лихо обнял ее за тонкую талию. От неожиданности она приоткрыла чувственные губы, и он впустил ей в рот немного пара. Пар был таким одурманивающим и чистым. Он мгновенно парализовал сознание, и Роуз ощутила сильный прилив удовольствия. Сногсшибательный прилив. Барри, не теряя времени, еще раз рот в рот передал ей пар. А затем псевдопоцелуй перерос в настоящий поцелуй. Все происходило так быстро: состояние дурмана от пара, и торопливые страстные ласки.
- Перестань, так нельзя… – Роуз прервала Барри. Она хотела говорить серьезно, но вместо этого вышел сладостный стон. Пар оказал нужное действие. Собрав остатки трезвости Роуз продолжила: – Нельзя играть с питанием. Ты не можешь использовать пар, как средство соблазнения. По-твоему я такая же дура, как и твоя женушка? – Она подавила в себе зачатки возбуждения, демонстрируя крайнюю степень недовольства поведением Барри.
- Да ладно, Роузи… – Неловкая пауза. – Я просто хотел доставить тебе удовольствие. Собрал пар специально для тебя, чтобы порадовать. Ну, прости меня, и не сердись. – Барри снова обнял ее, но уже по-дружески. И уткнулся носом в шею, вобрав в себя приятный аромат ее цветочного парфюма. Он старался подольститься, чтобы сбавить возникшее напряжение.
- Отстань, Барри, и соблюдай дистанцию. – Роуз оттолкнула его. – Ты обязан советоваться со мной перед тем, как выходишь на охоту. Сейчас в целях безопасности мы взяли за правило предварительно обговаривать выбор жертвы и план охоты всем костяком. Или может ты забыл?
- Нет, мисс командир, не забыл! – отшутился Барри, чем разрядил обстановку, и вызвал на лице Роуз улыбку.
В этот момент откуда-то извне раздался отчаянный женский крик. Он проник через открытое окно в спальню Роуз. Кричала одна из рабынь.
- Убили мою дочь! Демон украл у моей малютки дыхание! – доносилось на гаитянском креольском языке.
Роуз не знала этот язык, но экстрасенсорные способности помогли ей понять смысл сказанного.
- Барри, ты к этому причастен? – Роуз серьезно посмотрела на него.
Пар, который он собрал, и которым поделился с ней – это была душа маленькой негритянской девочки.
- Я не удержался, Роузи. Она была полна чистого сияющего пара, и я не смог устоять… – сознался Барри.
- Нельзя есть там, где живешь, – недовольно процедила Роуз. – Ты даже не удосужился избавиться от тела, – гневно прошипела она.
- Но, детка, эта девчонка моя собственность. Она всего лишь рабыня, и я могу делать с ней все, что захочу, – виновато пояснил Барри.
Подобный исход быстро отрезвил Роуз. Она зло усмехнулась и отрицательно покачала головой:
- Ответ неправильный. Похоть вовсе не лучший советчик в вопросах питания. Ты подумал о том, как соблазнить меня при помощи пара, но не подумал, как убрать за собой объедки. Ты что глупый, Барри?
Он не ответил. Только посмотрел на нее досадливым колючим взглядом.
Роуз понимала, что черные слуги, которых в доме было восемь человек, не простят смерть ребенка. Они вполне могут взбунтоваться, и повод есть. Рабы и без того недолюбливали Роуз и остальных «истинных». Относились к ним настороженно с недоверием. Она не знала, на что могут быть способны эти люди, потому что встречно не доверяла им. Но самое ужасное, что на них не действовало психическое внушение, и она не сможет заставить их забыть случившиеся.
Роуз настроилась на одну волну с матерью убитой девочки. Она увидела сквозь пелену пространства, что женщина сидит одна, прижимая к себе мертвого ребенка, и обратилась к Барри:
- Слушай внимательно, Смит, пока чернокожая не успела кому-либо рассказать о смерти дочки, ты должен убить ее. А потом избавишься от тел, и объявишь этих рабынь беглянками. Это единственный способ замять возникшую проблему, – жестко сказала Роуз и Барри подчинился.
***
- Пожаловал мистер Генри Ротман, – сообщил долговязый лакей Пол.
Все жильцы особняка вышли на крыльцо. Малыш Биф полный любопытства обнюхивал гостя и путался под ногами. Роуз и Барри выглядели спокойными, будто пару часов назад ничего и не произошло. Барри пожал гостю руку, тот поприветствовал Патрисию, и сделал комплимент Роуз. Генри Ротман не отрывая восхищенный взгляд от красивого лица девушки, поцеловал ее изящные ручки в надушенных митенках* из тонкого кружева. Пэтти с завистью наблюдала за тем, как обходительно и внимательно гость ведет себя с Роуз. Она завидовала этому вниманию. Ей бы тоже хотелось с такой же легкостью увлекать мужчин. Пэтти побаивалась Роуз и сдерживалась, но в душе созрела сильная неприязнь. И не из-за того, что Роуз завладела ее домом и жизнью. А из-за того, что Барри увлекся ей.
- Мистер Ротман, это мои родные – кузина Роуз, дядюшка Флик и тетя Реджина, – отрекомендовал «истинных» Барри и добавил: – Ну, а с Пэтти вы уже знакомы.
Они направлялись к парадному входу, когда к гостю обратились:
- Сэр. Мистер Ротман. Прошу прощения, но вы забыли.
Молодой парень индейской наружности протянул элегантному пожилому мужчине трость. Роуз повернулась на звук его голоса. Красивый мужской голос. Она невольно встретилась с ним взглядом, и мурашки пробежали по спине. Внутри что-то всколыхнулось, затрепетало, и разлилось приятной тяжестью внизу живота. Резкий подъем настроения. Всплеск. Подобного Роуз прежде не испытывала. Он был среднего роста, подтянутого стройного телосложения, в костюме-тройке, но без рубашки. Под пиджаком только жилет. Роуз улыбнулась, заметив эту деталь. Смоляные длинные волосы были заплетены в две тугие косы. Он отличался необычными экзотическими чертами лица. Овал тонкий и слегка угловатый, на подбородке ямочка, гладкая кожа не слишком насыщенного оттенка вечернего солнца, брови с плавным природным изгибом, в меру полные чувственные губы, и пленительные черные глаза – он был самым привлекательным мужчиной, которого она когда-либо видела. Но привлекала в нем не только внешняя красота, а что-то другое. И объяснить, что именно, Роуз пока не могла. Импульсы тела? Флюиды? Любовь? Она не знала. И не подозревала, что была способна на такие сильные эмоции…
- Благодарю, – сказал Генри Ротман, и жестом приказал, чтобы слуга ожидал его снаружи.
- С вашего позволения, – скромно произнес парень.
Напоследок, смущенно и мельком, он взглянул на Роуз. На секунду их взгляды опять пересеклись, и симпатия оказалась взаимной. Сильная тяга друг к другу. Он практически незаметно, еле уловимо, улыбнулся ей краешками губ. Но даже так, мимоходом, его улыбка сводила с ума, будоражила воображение и кровь. Потом он одернул себя, видимо, вспомнил, что неровня такой изысканной барышне, как она, и поспешил удалиться. Роуз очень не хотелось, чтобы он уходил. У нее возник спонтанный порыв задержать его, но она не осмелилась…
*Митенки (фр. mitaines) — перчатки без пальцев;
и его привязанность к даме сердца, такой человечной и "простой" тоже говорит о том, что с возрастом "истинный" может хотеть простого человеческого счастья. 
Я понимаю и могу подождать. 
