Масиэл был один из них, пока не нанялся к Аранда. Атмосферка была еще та. Пока читала историю, узнала многое. Как было сказано одним умным человеком, что большие деньги делаются при рождении и крахе цивилизаций. И в том и другом случае это нечестные деньги.   Здесь показано как раз возникновение Нового света и более ушлые всеми средствами делали состояния. И Аранда тоже не белый и пушистый, он тоже делает свою империю, эксплуатируя рабов, наемников. А Алфреду свою "копейку" хочет вставить.И Леонор с ее склонностью к интригам
сюда очень хорошо вписалась!

20 глава

Мануэл вышел из барака и огляделся. Несколько мужчин застыли на отдалении в ожидании. Там, где всегда было многолюдно сейчас было пустынно. Казалось, что вся редукция притихла. 
-Падре, кого принесли из леса? Говорят, индейцы напали на старателей! Так да?
-Не могу знать, - замотал головой Норьега. 
-Да чего их защищать?! Дикари всегда останутся дикарями! А где Аранда? С ними все хорошо? – загомонили они.
-Все хорошо! Бог нас защитит! – он попробовал их успокоить, но тут же понял, что собравшиеся люди преисполнены воинственностью.
-Мы сами сможем защитить себя. Просто так этим дикарям мы не сдадимся! Где Диас? Что он говорит?
-Я здесь! – Масиэл появился со стороны ворот. – Слушайте меня, пока нет сеньора Аранда, я дал приказ закрыть ворота и усилил охрану. Вы сами должны позаботиться о своей безопасности.
-Так значит, индейцы могут напасть?
-Я думаю, что сеньор Аранда сможет все уладить, - он посмотрел на темнеющее вдали небо, где проскакивали всполохи молний.
-А кого вы держите в бараке?
-Это раненный старатель. Шастают здесь по чужой земле искатели приключений! Идите к воротам, надо ждать, - он направился к бараку.
-Это еще что такое? –Леонор встретила падре Мануэла на пороге дома. – О чем вы говорили с Диасом?
-Сеньора, не о чем беспокоиться, Масиэл позаботился о нашей безопасности.
-Все –таки, вы опасаетесь нападения индейцев на каза гранди? Вы же сами ратовали за приобщение их к Церкви! Говорили, что эти дикари безобидны! Но я заметила, что они не особенно стремятся перейти в нашу веру!
-Это сложное дело.
-Разве Великий инквизитор не давал вам инструкции, как это делать?! – Леонор напомнила падре о своем близости к служителю Святой Церкви. – Надо показать им, что их идолы не обладают могуществом. Это все лишь камни!
-Мы слишком далеко от Португалии и находимся на индейских территориях. Это тоже надо учитывать. Но Святая церковь не оставит без помощи всякого, кто приходит сюда.
-Вы правы! Со времен нашего разговора много воды утекло, и я должна признать, что вы развернули активную деятельность среди туземцев. Хотите привести их истинному богу? Похвально! И все–таки, открываете школу для индейцев?
-Да, - падре Мануэл не мог привыкнуть к изменчивости этой женщины. -Сеньор Аранда дал разрешение и распоряжение на строительство пристроя к часовне, где будут проходить занятия. Наша церковь охватит всю эту территорию.
-Великий инквизитор будет очень доволен вами, ведь вы занимаетесь искоренением ереси на землях, принадлежащих португальской короне.
-Я рад служить церкви.
-Дорогой Мануэл, могу я вас так называть наедине? Ведь мы можем стать друзьями, - и не дожидаясь согласия, баронесса продолжила. –Эта жизнь меняет людей! Хотите посмотреть, как я устроилась на новом месте?
Елейность ее голосочка не оставила ему шанса для возражения.
Они прошли в дом.
-Посмотрите, какие походные условия я терплю. Но что поделать, ведь все мы здесь в равных условиях, - она показала свою комнату, в которой чувствовалось присутствие придворной дамы. Прихотливые безделушки, шторы, шелковые покрывала на постели придавали ей обжитой вид.
-Как жалко, что я не могу одеть здесь мои платья, - Леонор с напускной игривостью распахнула походный комод-сундук с нарядами. – Вот эти прелестные платья оказались не у дел! И даже то платье, что на мне, пришлось переделать, прикрыв самую красивую часть.
Мануэл сконфузился, когда она самым невероятным образом оказалась в недопустимой для священника близости. Ее трепетная грудь вздымалась прямо под носом мужчины. Искушение женской плотью! Мануэл отодвинулся. Не только угнетаемый воздержанием мужской инстинкт подвергался испытанию, но и душа. Это Господь испытывает его! «Господи, дай мне сил сопротивляться греховным страстям!» - мысленно взмолился священник, взяв себя в руки.
-Сеньора, я… я…сожалею, что вы проделали весь путь и…
-Я тоже сожалею! Но разве исполнение богохульственных ритуалов не причисляет человека к еретикам, - переход от явного флирта к религиозной схоластике был настолько стремительным, что падре Мануэл не смог отодвинуться. Так и продолжал слушать рассуждения баронессы в ее объятиях.
-«Еретики - это хищные волки, сыны погибели, ангелы смерти, посланные демоном для погубления простых душ. Это ехидны, это змеи! И само собой разумеется, что смертная казнь является единственно достойным наказанием этих оскорбителей божьего величества, бунтовщиков против церкви. Сам Бог повелевает убивать еретиков; это — члены Сатаны, они должны погибнуть все до единого».Разве не так говорил Фридрих Гогенштауфен[1] ?
-Это тот, что неоднократно подвергался отлучению от Церкви? Его называли Антихристом! – слегка отступил Норьега.
-Но согласитесь, что женитьба моего жениха… то есть Адемара Аранда по обычаям дикарей низводит его до положения еретика! Он должен быть осужден Церковью.
-Вы хотите его наказания?
-Я хочу, чтобы он выгнал свою дикарку из своей постели! – у Леонор вырвались наполненные ревнивой ненавистью слова.
-Пэмуя готовится принять нашу веру и взять христианское имя.
-Нет! Разве дикарка может стать христианкой, только потому что спит с белым мужчиной?!Она всегда душой останется язычницей! Адемар находится здесь по милости своего короля! Он должен быть верен ему и Святой церкви, как истинный католик! Но он предается распутству с язычницей, нарушая все законы и обещания! И вы покрываете его в этом! Вы должны привлечь в лоно Церкви новых его членов в лице индейцев, распространить учение Господа бога на эти территории. Но вы должны следить и за нравственной чистотой всех прихожан.
-Я стараюсь быть пастырем заблудших и страждущих и следить…
-И много ли в вашем стаде заблудших овечек? -  в ее голосе послышалась едва заметная игривость. Она коснулась руки священника так, будто нечто тайное и от того запретное объединило их. – Мануэл, будьте осторожны. Опытная женщина с легкостью может стать самым большим искушением для мужчины. А вы мужчина видный, и наверняка имеете успех у женщин…

[1] - Германский король с 1212 года, император «Священой Римской империи» (с 1220 года), король Сицилии (с 1197 года), король Иерусалимский. Превратил сицилийское королевство в централизованное государство. Боролся с папством и североитальянскими городами.
******

Шика-ан был в бешенстве. Его собственный сын поддался влиянию Сихуаро-оро из-за девчонки. Сколько сил было вложено в борьбу за влияние. Но его сын отступился!
-Почему ты не использовал стрелы? Почему не убил Сихуаро-оро?
-Я не смог! Люди поймут, кто его убил! - Тикун поспешно догнал отца. – Разве они захотят пойти за мной, если я убью вождя?
-Прочь, прочь! Ты встал на сторону своего врага! Прочь! Ты недостоин носить имя Великого вождя, недостоин повторить путь Инга Виракочу и стать отцом белого ребенка! Я был глуп, когда думал, что стрелы Великого духа сделают из тебя настоящего индейца!  - орал Шика-ан, тыкая корявым пальцем в грудь Тикуна.
-Сихуаро-оро силен и на его стороне Карамуру, отец! Ты же сам учил меня – нельзя плевать против ветра! – закричал в ответ молодой индеец, заставляя шамана отступить. Шика-ан зашипел что-то себе под нос, кинул сердитый взгляд на сына.
-Пэмуя понесла, а это значит, что у нее родится потомок Инга Виракочу, наследник Карамуру! Белый ребенок заберет силы своего отца! И наше время придет! – он взял бубен и стукнул по тугой кожаной поверхности. Звук гулко разнесся по окрестностям, пугая птиц. Из его рта вырвался тягучие вибрирующие звуки, имитирующие шум дальней реки и ветра, пугающий вой и уханье ночных обитателей леса. Он возвел руки к небу и, запрокинув голову, выпустил из себя глухой стон раненного зверя.
-Взываю к тебе, о Великий дух, ты видишь все! Ты уничтожишь моих врагов! Затуманишь их разум, отымешь их силы…
-Разве Великий дух Ньяманду будет слушать песню смерти?
-Великий Дух несовершенен. У него есть светлая сторона и темная. Иногда темная сторона дает нам больше знаний, чем светлая. Поэтому каждый из нас делает выбор, так сделай этот выбор, и ты! Если хочешь стать сильным, стань беспощадным!
Тикун попятился, но горящий взор отца заставил его замереть.
-Я не смог убить вождя!
-Чего ты хочешь? Всю жизнь быть в тени Сихуаро-оро? Слушать его проклятия и терпеть его косые взгляды? Любишь ли ты Пэмую?
-Я люблю Пэмую!
-Женщину нужно брать, а не выпрашивать у нее любовь! Если ты станешь вождем, твоя Пэмуя никуда не денется! Ты хочешь этого?
-Да!
-Повтори!
-Да, я хочу быть вождем! – Тикун почти выкрикнул в лицо отца, будто выплюнул. – Хочу и буду!
-Тогда ты должен стать достойным своего пути. Тебе нужна сила! Выпей вот это! – Шика-ан протянул сыну чашу с каким–то варевом. Молодой индеец взял ее, принюхался, но потом решительно глотнул. Сначала в глазах потемнело, но потом перед ним расцвела движущая мозаика каких–то странных узоров, будто огромные змеи переплелись пятнистыми телами. Их движение ускорялось, запульсировало цветовыми вспышками, то опять потухло. И опять все завертелось и понеслось вниз и появились сильные звуки ночного леса, наполненные экзистенциальной тоской. Это наполняло сердце ужасом, потому что молодой индеец не понимал, жив он или нет. Наконец, сознание Тикуна отделилось от тела, и он упал.
-Теперь ты сделаешь все, что тебе будет приказано!
*****

Леонор оценивающе смотрела на Мануэла. Ей необходимо усилить свое влияние на этого святошу. Он очень удобная фигура для того, чтобы пополнить ряды сторонников. Она придворная дама и знает все уловки и средства добиться успеха. Так будет всегда! Ее разрушительная энергия требовала выхода.
-Мне необходимо идти! - падре Мануэл весь подобрался. Баронесса вызывала в нем напряжение всех физических и душевных сил, потому что олицетворяла искушение. Его удивляла ее способность заводить почитателей и сторонников. Он не удивился бы тому, что среди поселенцев есть преданные ей люди, готовых выполнять любые ее желания.
-Куда же, дорогой Мануэл?
Но иезуит сиганул из комнаты так, что с головы слетела шляпа.
-Это просто утомительно делать все самой! – улыбнулась баронесса и, подняв шляпу беглеца, подошла к окну. – Мануэл, ваша шляпа!
Но тот даже не обернулся и не остановился на оклик Бертины, вышедшей из барака с грязным бельем в руках. Зато ее заметила баронесса.
-Вот ведь дрянь! И это после всей моей доброты! Видимо, ей больше нравится возиться с грязным бельем этих мерзавцев! И если она желает быть рабыней, то рабыней и станет! – прошипела дама. Один вид Бертины приводил баронессу в бешенство, но предательница Бертина еще пожалеет, что пошла против ее воли. Об этом она уже позаботилась. Пусть получит сполна!
Леонор взяла парасоль[2]  из светло желтой тафты, некогда подаренный ее могущественным любовником, и вышла на веранду.
-Эй, ты, - она обратилась к одному из застывшему в уважительном поклоне работнику, - как тебя там!?
-Да, сеньора! – тут же остановилось несколько мужчин.
-Где ваш управляющий?
-Сеньор Диас занят хозяйственными работами.
-Тогда передайте, чтобы он нашел мне какую –нибудь смышлёную девицу. Мне нужна служанка.
-А как же ваша служанка?
-Ах, Бертина?! – Леонор пренебрежительно кивнула в сторону девушки. – К сожалению, она утратила мое доверие! Мне пришлось отказаться от ее услуг, потому что она с самого начала не отличалась нравственной чистоплотностью. И в Новый Свет она попала, желая начать новую жизнь. Я ее пожалела, взяла в услужение, чтобы потом выдать ее здесь замуж за какого-нибудь поселенца. Но увы… она взялась за старое! Используя свою красоту для плотских утех, занималась соблазнением мужчин! Мне пришлось выгнать ее из дома!
По выражению лиц работников, неприметному движению тел, она поняла, что добилась желаемого результата. Женщин в редукции было мало и неудовлетворенность среди мужчин росла.
-Я не могу держать в доме распутную женщину!

[2] - Зонт от солнца
*****

Алфреду понимал, что легко отделался, ведь все могло быть гораздо хуже. Он даже обрадовался, что внимание вождя сейчас переключилось на беременность его дочери. Если индеец скажет Адемару об истинной причине его появления в племени – хлопот не оберешься. Надо что-то придумать, ведь нельзя разбудить человека, который притворяется, что спит. Значит, надо не спать и быть готовым ко всему.
Пэмуя льнула к мужу, смотрела на него глазами полными счастья, ждала от него слов любви, ведь она скоро станет матерью, а он отцом.
«Пока брат наслаждается семейным счастьем, у него есть время все обдумать».
-Так ты собираешься признать ребенка? - Алфреду посмотрел на брата и его жену. Присутствующие замерли в ожидании ответа.
«Испросить душу своего ребенка у Великого духа Ньяманду» – эти слова нашли подтверждение в просительном взгляде Пэмуи. Адемар понимал, что, признав своего ребенка-метиса законным наследником, он бросает вызов Старому Свету, правилам королевского двора, а значит, самому королю[3] .Это непростительно. Адемар посмотрел на миленькое личико своей жены. Оно сияло ожиданием.
-Хорошо, - Адемар посмотрел на вождя, -  я готов признать ребенка перед богом и людьми.
Тут же поднялся одобрительными возгласами, звук барабанов стал нарастать и индейцы двинулись по кругу в радостном эйфорическом танце, углубляясь в чащу леса, и остановились перед входом в священную пещеру.
-Пойдем, - Сихуаро–оро жестом указал в темноту, - мы идем в гости к Великому духу Ньяманду. Это его жилище, а мы называем его приютом душ.
Пещера Великого духа была освещена священным огнем у подножья черного истукана. Он мрачно сверкал красными отблесками в каменных глазах. Едва заметный ветерок играл языками пламени, взлетал вверх под своды, усиливался, создавая свистящий звук сквозняка. Адемар огляделся. Стены почти под потолок были изрисованы какими-то каракулями, отдаленно напоминающими контуры животных, птиц и каких-то странных существ. Свод святилища держался на мощных каменных опорах.
-Это столпы Восхода, Грома, Ветра и Ночи – в них проявляется Великий дух Ньманду, - прошептала Пэмуя, прижимаясь к мужу. – С восходом солнца Ньяманду открывает глаза и начало жизни, ветер – это дыханье духа, гром – это голос, а ночь – это сони смерть.
-Я привел к тебе, Великий дух Ньяманду, своих детей! – вождь припал к подножью идола. - Ты создал саму жизнь на этой земле, ты несешь в себе силу этого мира, ты следишь за каждым из нас и помогаешь нам. О, Великий Ньяманду, прими наш дар и освети новую жизнь!
Адемар спокойно смотрел на обращение вождя к языческому богу. Он уже решил, что будет связующим звеном между Старым и Новым светом.
Внезапно гулко рассыпался эхом звук грома. Все индейцы восторженно завопили.
-Великий дух Ньяманду принял просьбу отца! У нас будет сын!
Раскаты грома усилились, свистящий ветер загулял по необъятной темноте пещеры. Но Адемару было душно. Ему не хватало воздуха. Неприятная горечь подступила к горлу. Он пошатнулся, сгибаясь пополам.
-Карамуру!

[3] - Когда европеец признавал своего ребенка-метиса потомком и наследником, он совершал, по сути дела, глубоко символический культурный акт: тем самым он признавал, как свою принадлежность Новому Свету, так и полноценность индейцев и метисов. Он выступал как креол, зачинатель будущих латиноамериканских этносов.

Первым порывом Алфреду было кинуться к брату, но он остановился за спинами индейцев, которые окружили Адемара и его жену. Вот он удобный момент! Воровато оглянулся и, поняв, что в суматохе его никто не заметил, кинулся в поселение, в хижину вождя. Плетенная чаша была спрятана в углу под шкурой какого-то зверя. Ее не собирались прятать, поэтому Аранда нашел ее быстро и торопливо, рискуя уронить содержимое, пересыпал его на тут же найденную ткань, завязал узлом и сунул за пазуху.
*****

Бертина спешила, ей необходимо было выстирать белье, испачканное кровью и рвотными массами раненного, и вернуться назад. Она испытывала жалость к этому человеку, хотя он мог оказаться бандитом. Теперь же, как истинная христианка, Бертина молила о его выздоровлении. Излучина реки, где женщины полоскали белье, находилась неподалёку от редукции, но сейчас там было пустынно из-за возможности нападения индейцев. Девушка отжала белье, скинула его в деревянный таз и оглянулась на звук ломающейся ветки. Сзади стояли двое. Лица их были смутно знакомы, скорее всего, примелькались в поселении, но кто они были, она не знала.
-Что вам нужно?
Они нарочито внимательно смотрели на девушку. Так следит хищник за своей жертвой.
-Кто вы? – Бертина запаниковала и, пытаясь обойти их, поскользнулась.
-Посмотри, какая красотка! И одна совсем! – они кинулись на нее.
-Отпустите меня! Отпу-усти-и-ите-е-е меня!
Чьи–то похотливые руки шарились по ее телу. Бертина сражалась, как дикий зверь: кусалась, царапалась, пиналась. Но ее крик тонул в довольном пыхтение, почти рычание человекоподобных монстров. В порыве борьбы она вцепилась в руку нападавшего зубами.
-А-а-а! – ее вопль отчаяния разнесся по лесу, ведь никто не мог ее спасти. – Не надо, на надо!
Все то, что произошло с ней на корабле, повторялось. Чудовища, живущие в аду, поднялись из бездны и рвали ее на части. Они будут преследовать ее всю жизнь, ей никогда не спастись от их зловонного дыхания. «Лучше уж смерть...», - она успела подумать, но тут же почувствовала, что какая–то неведомая сила освобождает ее от смертельных объятий.
Вопли и хрипы поверженных чудовищ сменились жалким скулежом. Она отползла подальше от того места, где разыгралась настоящая битва не на жизнь, а на смерть. Большой и кривой нож обратил в бегство нападавших. Незнакомец обернулся и процедил сквозь зубы.
-На прогулку вышла?! Эти леса кишат выродками! Прикройся, - он кивнул на порванную юбку девушки. - Откуда ты?
*****

Время текло медленно. Леонор, лишенная разнообразия развлечений королевского двора, злилась на роковую судьбу, злилась на короля, на Адемара, на предательницу Бертину, и ее ненависть требовала выхода. А у нее даже не было горничной, чтобы выпустить пар!
-Ты кто такая? Что ты здесь делаешь? – Леонор зашла в столовую и увидела прячущуюся за дверью негритянку. Та вскинулась и испуганно закрыла лицо.
-Отвечай сейчас же! Что ты здесь делаешь?
-Мне страшно, - пропищала та. – Я не хочу туда возвращаться! Его проклял Йиенна! У него кровь идет!
-У кого кровь идет? Кого проклял?
Бира испуганно указала на окно.
-Там, там, у него кровь идет! Это Йиенна!
-Ах, ты про этого раненного! Чего всполошилась?! – она уже хотела было выгнать нахальную рабыню, но передумала. – У меня никогда не было черной горничной. И если уж я лишилась своей, то почему бы тебе ею не стать!
-Ой, спасибо, моя красивая сеньора! Я буду стараться, вы никогда не пожалеете!
-Надеюсь! – Леонор направилась к себе, но на пороге столовой остановилась. – Ну чего стоишь?! Иди и немедленно приготовь мне горячую воду! Я хочу вымыться!
Бира, приготовив большую деревянную лохань, наполнила ее горячей водой и помогла баронессе раздеться.
-Ах, осторожнее! Что ты никогда не видела платьев?! – Леонор раздраженно прикрикнула на Биру, которая пыталась справиться с крючками на платье.
-Простите, сеньора! – негритянка поспешно и неумело расстегнула корсет и застыла в ожидании следующего приказа.
-Надо заказать ванную, такую же, что была у меня в Лиссабоне, -  Леонор с наслаждением опустилась в воду и теперь внимательно принялась разглядывать новую горничную. - Ты достаточно красивая девушка. Сколько мужчин ты познала? Я слышала, что тебя выкупили из борделя.
-Да, сеньора! – Бира кивнула.
-И как же ты там оказалась?
Негритянке пришлось рассказать историю своих злоключений. За последнее время ничего из происходящего не доставляло Леонор такого удовольствия, как этот разговор. Ах, как ей не хватает здесь фривольных разговоров придворных Жуана V о любовных шалостях. Королеве Жозефе приходилось мириться с этими нравами, ведь ее венценосный супруг всегда имел любовные связи на стороне.
-Судя по твоему виду, ты не «мученица Венеры», выглядишь хорошо! И это хорошо! Вымой мои волосы! Возьми у меня в шкатулке мыло, и будь осторожно и нежна, – в ее тоне послышалось подозрительное возбуждение.
Бира осторожно намылила роскошные волосы баронессы, принялась массировать.
-Ты бы хотела иметь покровителя? Ты ведь знаешь, что рабыня, у которая смогла понравиться хозяину, будет иметь все, что имеет хозяйка! – продолжила она, и ее легкий смех заполнил комнату. – Ну, чего таращишься на меня? Разве тебе при такой красоте никогда не оказывал знаки внимания бывший хозяин?
-Нет, - Бира выставила напоказ свое смущение. Леонор поддалась вперед и прикрыла своей белой ручкой эбонитовую руку склонившейся к ней рабыни, заставляя ее присесть рядом.
-Ты на самом деле очень красива! Знаешь ли, Элеонора Австрийская[4] находила отдохновение в объятиях своих придворных дам. Хотя откуда тебе это знать! - она коснулась гладкой кожи черных плеч и мягко притянула невольницу к себе. - Можно понравиться не хозяину, а хозяйке.
-Да, конечно, я буду стараться, - Бира завороженно смотрела в прозрачные глаза баронессы. Та провела пальчиком по полным губам негритянки.
-Тебе тоже надо вымыться! С этого времени ты будешь жить здесь и служить у меня! Раздевайся!

[4] - Третья жена короля Португалии Мануэла I.
*****

Масиэл стоял на краю оврага, всматриваясь в дальние всполохи на небе. Свинцово синие тучи висели над дальним лесом, чуть ли не цепляя верхушки деревьев.
-Что же это такое?! – он уже было подумал, что надо собрать людей и отправиться за Адемаром, как услышал крик отчаяния. Замер. Разве так может кричать человек? Неужели индейцы решились на нападение?! Что же происходит?!
-Закрывай ворота! Закрывай немедленно! – заорал он стоящим около ворот мужикам, а сам, сжав мушкет, кинулся в лес, откуда доносился крик.
На берегу реки шевелящимся комком катались дерущиеся. Двое на одного, но тот один был куда более ловкий, потому что вывернулся и приставил нож к горлу одного из разбойников. Другой же просто решил отступить, исчезая в кустах.
И тут Масиэл увидел причину драки – Бертина Гомеш. Ее рыдания и растрепанный вид подтверждали вывод Масиэла.
-Отойди от нее! Иначе я продырявлю тебя! – заорал он, поднимая мушкет.
-Ого! Масиэл, ты переставал узнавать старинных знакомых? – незнакомец замер.
-Ты!? – перед ним стоял Кот, его давний знакомец.
-Узнал?!
-Стой на месте! Что ты ей сделал?
-Ничего!
-Масиэл! – Бертина будто очнулась, услышав его голос и кинулась к нему. - Я видела демонов! Они напали на меня!
Масиэл прижал к себе молодую женщину, не переставая настороженно следить за своим знакомцем.
-Я ей говорил, что эти леса кишат бандитами и ходить одной здесь опасно. Но эти были с вашей редукции.
-Откуда ты знаешь?
-Они побежали в ту сторону, - Кот махнул рукой в сторону каза гранди. – А потом зачем им прикрывать лица платками?! Они не хотят быть узнанными.
-А ты?
-А что я?! Я мимо проходил…
-Так уж и мимо?!
-Вообще-то, я тебя разыскивал. Поговорить бы?
Масиэл перевел взгляд на девушку.
-Бертина? Ты слышишь меня? Посмотри на меня! Ты сможешь узнать тех, кто напал на тебя?
Бертина отчаянно замотала головой. Для нее это были не люди, а монстры, напавшие из темноты, как наказание за ее падение. Она все еще находилась в том состоянии, когда страх и отчаяние превращают человека в дрожащее и ничего не понимающее существо. 
-Пошли в редукцию!
*****

Бира появилась в бараке и горделиво прошла к своему топчану.
-Что с тобой? – спросила Сетима.
-Я отсюда ухожу!
-Куда это ты уходишь? – Сетима с удивлением смотрела, как девушка собирала свои скудные пожитки.
-В дом! Теперь я буду горничной белой госпожи! Она сказала, что я буду жить в доме, чтобы всегда быть рядом! И буду ходить в красивых платьях!
-Ишь, ты, королева! Добилась своего!
-Конечно! Я не буду здесь жить! Рядом с проклятым Йиенной! - она хотела еще забрать амулеты, но потом передумала и выбежала из барака. Сетима лишь махнула рукой.

На веранде дома стояла баронесса в красивом платье, благоухающая ароматом цветочной воды. После того, как в монастыре Санта Мария Новелла города Грасс стали производить «per fumum» из выращенных на ближайших полях мимозы, лаванды, розы, лучшим подарком и знаком внимания богатого кавалера стала склянка «цветочной» воды. Отправляясь в дальнее путешествие, светская дама среди всех драгоценностей, изящных вещичек захватила с собой и духи. К ней подошел падре Мануэл и потянул носом.
-Вам нравится?                       
-Что?! – тот сразу же смутился. – О чем вы говорите, сеньора?
Смех баронессы зазвенел колокольчиком, но тут же смолк, потому что к дому подходили Масиэл и Бертина. За их спинами маячил подозрительный незнакомец - легкий поклон и пронзительный взгляд.
-Что случилось? Что за вид? – почти сочувствующе прозвучало из уст дамы, если бы не издевательская улыбка.
-Бертина, что случилось? – беспокойство священника не было наигранным. – Что с вашей одеждой? И кто этот незнакомец?
-Меня зовут Раймунду Гадиа, вот пришел навестить друга, что смог устроиться тут, - он кивнул на Масиэла. – А пришлось спасать девчонку! Всякий тут народ бродит!
-Бертина, дитя мое, тебе причинили вред? – Мануэл коснулся плеча плачущей девушки. Его слова подействовали, как грохочущий выстрел мушкета – Бертина воскликнула и сжалась.
-Не бойся! Скажи, что случилось?
-Падре! Я не виновата! Падре, бог видит, что я не виновата! – разрыдалась, повиснув на руках священника.
-Конечно, бог видит все! Ты должна помолится и придет успокоение! – священник не мог отказать в помощи страждущему и повел ее к часовне. Леонор пренебрежительно проводила взглядом удаляющуюся пару.
-Падшая женщина не заслуживает жалости. Падре Мануэл с чисто христианским милосердием хочет помочь ей, но тому, кто упал в бездну греха, трудно оттуда подняться! – в ее словах не было сочувствия, они убивали.
Масиэл промолчал, лишь кинул косой взгляд на Гадиа, делая едва заметное приглашение отойти.
****

Масиэлу предстояло разобраться с тем, что сказал Кот – люди, напавшие на девушку отсюда, значит, придется проверить всех. Такое оставлять нельзя. Но сначала надо поговорить с нежданным гостем.
-Слышал, что ты нашел неплохую работенку, и теперь честно служишь своему хозяину!  - насмешливо произнес Кот, оглядывая улицу, дома редукции.
-Каждый ищет лучшее, - сдержанно проговорил Масиэл.
-Что это за переполох у вас? Ворота закрыли. Кого боитесь?
-А это не твой дружок лежит у нас в бараке при смерти?
-Нет, ничего не знаю…Ты служишь своему хозяину, а я – своему.
-Тогда что тебе надо? Чего вдруг искал меня?
-Дело есть, - Кот ухмыльнулся. – Ты же знаешь, кому я служу.
-Знаю, а еще я знаю, что о методах твоего хозяина ходят легенды. У тех, кто пошел против него, отрезаны языки. Или пропали!
-Это чтобы поменьше болтали. А ты решил сбежать…Вот только недалеко ушел. Думаешь, Аранда защитит тебя?! Ты жив, потому что помалкиваешь.
-Ты мне угрожаешь?
-Нет, я говорю прямо, - Кот оскалился. - Смотри, лишнее сболтнешь, перережу глотку! Послушай, Масиэл, а ты сам–то не хочешь в вольные края? Построишь фазенду, заведешь рабов, какую-нибудь хорошенькую девчонку…
В голове Масиэла мгновенно мелькнула мысль о Бире. Аж горячо стало! 
-Вали отсюда! - Масиэл отбросил Кота в сторону.

То есть? Я немного не поняла, что -то я упустила.