58 глава

Беатрис вернулась домой с чувством неопределенности –  начинать разговор с племянницей или нет. То и другое несло большие проблемы.
Анжелика должна была вот-вот вернуться из клиники. Она продолжала работать, это успокаивало ее тетку, значит, что племянница приняла смерть бывшего возлюбленного. Хотя ее спокойствие могло быть напускным.
Беатрис поднялась наверх и заглянула в комнату мальчика. В комнате звучал менторский голос дистанта, а Лео был погружен в учебники. Он жил своей непонятной жизнью, и его мир был слишком далек от реальности, от повседневных забот, от интриг и прошлого, что Беатрис засомневалась, стоит ли что-то менять в жизни. И всен равно она, прикрыв дверь, решительно направилась в комнату племянницы.
-Девочка, мне надо поговорить с тобой.
-О чем?  - Анжелика обернулась.
-Нет! Иначе я передумаю!
-Ну, хорошо, - девушка опустилась перед туалетным столиком. – О чем разговор? Что-то с Лео? Я сегодня его еще не видела.
-Да, с Лео, мне надо поговорить  о Лео!
-Что случилось?
-Э-э-э, - Беатрис опять засомневалась, оказалось, что сказать правду гораздо сложнее, чем обмануть, -  я… мы… с твоей матерью когда –то… в общем, это похоже на мелодраму, но… когда-то мы с твоей матерью… Дорис…
-Тетя? Что с тобой? – удивление Анжелики заставило женщину собраться с мыслями. Дорис права. Что будет, если Анжелика не поймет, не простит?!
-Я должна тебе сказать! Должна! Иначе я не буду себя уважать!
-Что сказать?
-Лео… Лео…
-Что Лео?
-Вы нашли общий язык с Лео?
-Да, конечно. Он, конечно, странный, но я очень привязалась к нему, - Анжелика улыбнулась, потом вдруг вздохнула. – Ты не поверишь, но Лео напоминает мне Дэмиана.
-Чем же? – Беатрис сглотнула, чуть не подавившись.
-Не знаю, глазами, манерой поведения… может, он такой же независимый и отстраненный.
-А-а, - Беатрис прикрыла ладонью свой рот, чтобы не проговориться, а потом поспешно сказала. - А может быть, ты просто слишком много думаешь о Дэмиане?
-Но не бойся, тетя, как говорится, время лечит. Не скрою, мне плохо, очень плохо. Да, я постоянно думаю о нем, о том, что у нас могло быть, но уже не будет, о наших юношеских мечтах, которые не сбылись, о несправедливости мира, но ничего исправить нельзя.
-Ты опять начинаешь мучить себя сожалениями.
-Нет, сейчас все по-другому. Сейчас я смирилась с неизбежностью и с тем, что мне надо жить дальше.
-Да, да, конечно, жить дальше и тем более, что… - Беатрис решилась, - я хотела…
*****

Вертолет приземлился в Белу-Оризонти на взлетной площадке клиники. Но в этот  раз пациентов не было, лишь двое пассажиров стремительно скрылись  в  мини-терминале, откуда тяжелых больных переводили сразу же в реанимацию.
-Добро пожаловать, сеньор Варгас и… - рука Вискарди зависла в воздухе. – Дэмиан?! Вы живы?
Несколько мгновений глаза доктора испытывающе ощупывали стоящих перед ним людей, затем Вискарди почти облегченно выдохнул.
-Вы живы!
-Что случилось? Почему Сезар умер? – Атилу нетерпеливо потребовал ответа.
-Вы живы! Теперь я понимаю, почему вдруг Альгадо настаивал на вызове вертолета клиники, - наступила пауза, обе стороны оценивали ситуацию.
-Да, Дэмиан жив, - подтвердил Варгас, - но никто об этом не должен знать!
-Я должен увидеть отца, - Дэмиан мрачно посмотрел на Вискарди. – Когда похороны?
-Завтра, - Вискарди неожиданно схватил парня за плечо, останавливая его. – Я тоже должен вам удивить, потому что Сезар жив.
-Что?! – Дэмиан остолбенел. – Что вы сказали?
Вискарди сообщил им о том, что покушение в клинике  заставило их пойти на крайние меры и вывести из-под удара Сезара Аранда.
-Объявить о его смерти – это единственный выход из сложившейся ситуации. Нам пришлось пойти на это! Для всех завтра похороны, а его тело находится в морге.
-Кому нам? – нервно среагировал Дэмиан. – Кто стоит за покушением и мнимой смертью моего отца? Тогда, где мой отец?!
-Нам надо немедленно пройти в мой кабинет, - Вискарди  протянул им медицинские халаты и маски. – Чтобы вас не узнали.
*****

Ирис и сама чувствовала себя неважно. Еще утром она закрылась в туалете и выревела свои слезы, глядя на две полоски теста.
Дона Журеба оказалась права. Их разговор был длинным. Ирис рассказала все, что произошло между Ирасэмой и отцом. Женщина молча выслушала, лишь иногда кивая, а потом сделала вывод.
-Любовь – это самая тяжелая болезнь. Но даже от нее есть лекарство – это разочарование, после которого наступает выздоровление.
Вот и ее постигло это разочарование, когда Атилу уехал, не объяснившись. Ее пугало будущее, реакция отца, состояние сестры и ее беременность, от которой уже не отмахнешься.
-Тебе придется опять позаботиться о своей семье, девонька. Из всех сейчас только ты можешь помирить отца и дочь. А я помогу. Поставлю Ирасэму на ноги, а не твой доктор.
-Спасибо, дона Журеба, я постараюсь. Я пойду к сестре.
-Пойди, пойди, - Журеба вздохнула, глядя вслед девушки.  – Ох, одни заботы с девками!
Ирис тихонько зашла в палату, но Ирасэма уже не спала. По выражению ее лица было понятно, что ждала она не ее. Сразу сникла, опустилась на подушку, глядя в потолок.
-Что случилось? Ты опять плохо себя чувствуешь?
-Я думала о маме. Почему вот так случилось? Разве это справедливо?
-Нет, несправедливо, но так случилось, - спокойно произнесла ирис. Она не может себе позволить раскиснуть, поэтому будет держаться из последних сил.
-Он уехал, уехал! Понимаешь, Ирис?! Он даже не простился со мной, - внезапно не удержалась Ирасэма, и ее личико исказила гримаса. – Ну, конечно, кто я ему такая? Никто!
-Может, он не мог проститься, не успел, - мягко заметила сестра, присаживаясь рядом. – Ты же понимаешь, кто он такой. Он - Дэмиан Аранда. Ты понимаешь невозможность ваших отношений?! И вовсе не потому, что он сын  президента компании. Наш отец никогда не смириться с ним. А ты? Ты готова простить его?
Ирасэма скривилась, пряча лицо, а Ирис погладила сестру по плечу.
-Я знаю, это тяжело. Наберись терпения, - Ирис погладила сестренку по голове, - все пройдет, все забудется. Не плачь!
Они обнялись. Ирасэма кусала губы, по щекам текли крупные слезы.
-Я плачу не о нем! Я плачу по маме, по своему брату.
Но Ирис понимала, что сестра плачет по своей несбывшейся любви. 
-Бедняжка! - она вздохнула, ее мысли были об Атилу. – Какие мы несчастные с тобой, сестренка…
В дверь постучались, и Ирасэма торопливо вытерла слезы. На порог явилась Тами и кинулась к подруге, взвизгнув от радости. Сзади маячил Тьягу, который забежал сюда перед рабочей сменой.
****

Братство Великого Молоха не прощает ошибок и слабостей, а Пеучен совершил то и другое.
Собеседник Зе-да-Мата оставался в тени, но Пеучен слышал каждое слово, но он знал его.
-Воистину, человек готов на любое скотство, если его действия оправданы своим желанием. Ему нельзя было доверять девчонку Аранда! Я знаю, как он относится к ней! Но на период реорганизации компании Палома Аранда должна встать во главе новой компании, чтобы вернуть наше влияние.
-Пеучен принадлежит Братству и не ослушается его! – проскрипел Зе-да-Мата.
-Она должна быть здесь, а что будет он делать с ней потом, меня не волнует, - голос был знаком и в нем не было жалости, только такого отношения заслуживают похотливые сучки. В одну из таких сучек в свое время и он был влюблен. – Иначе Братство избавится от своего шкодливого пса! Что с другими?
-Их уберут. Руки Пеучена длинные, его люди повсюду.
Кармон усмехнулся. Да, у него длинные руки, но есть лишь одно слабое место. Он заметался по городу в поисках беглянки, распаляясь все сильнее и сильнее. Он слишком долго держал себя в оковах, но однажды вырвавшегося зверя уже не остановить, поэтому он будет преследовать свою жертву до конца. Он чувствовал ее, чувствовал ее неудовлетворенность, томление тела. И, впадая в транс, усиливал эти ощущения, чтобы определить, где она прячется. Он найдет ее, не зря же Братство оплачивало множество осведомителей. 
И наконец, Кармон увидел их  в одном из бедных районов, эта гнида Акуэро и сюда влез, даже не подозревая, что находится на его территории!
Палома шарахнулась от его людей, но было поздно – ловушка для птички захлопнулась. Кармон выскочил из машины, но тут раздался выстрел, эхо которого запуталось в каменных стенах, и узкая улочка заполнилась дробью перестрелки. Акуэро упал, а женский визг отскочил от стен домов.
-Палома! Палома! - он схватил Палому за руку, пытаясь оттащить ее от раненного, но та вцепилась в парня, казалось, мертвой хваткой.
-Неймар? Неймар! У него кровь! Отпусти меня, подонок! – она перенесла свою боль и ненависть на Кармона. - Не прикасайся ко мне, убийца! Негодяй!
-Ты хотела убежать от меня? - он припечатал ее к стене дома, дыша ей в лицо, его глаза потемнели от кипевшей в них страсти.
-Негодяй! – выдохнула Палома, осознавая его невероятную власть над нею. Она ненавидела его за то, что он снова и снова демонстрировал ее беспомощность. Ненавидела его за злобу, что выплескивалась из змеиных глаз, за звериные повадки. Но больше всего за то, что ненависть превращал в желание, за этот неуемный темперамент, с которым он набрасывался на нее, когда она была больше всего уязвима.
-Отпусти меня, мне больно!
-Мы созданы друг для друга. Нас тянет друг к другу и ничего не возможно изменить!
-Отпусти меня!
-Нет, -  он впился в ее губы, уничтожая, сминая и стирая ее ярость, за которой скрывались чувства. Ее руки обвились вокруг мужской шее, и она с не меньшей страстью ответила на поцелуй. Но неожиданно пнула его со всей возможной в таком положении силой по самой болезненной точке.
-Оу-у-у, - вопль боли, - сучка!
Палома рванула прочь и исчезла в запутанном лабиринте улиц.
-Черт, черт! - очухавшийся Кармон метался между стенами домов, как дикий зверь, борясь с самим собой, и, как только к нему подбежали его подельники, заорал. – Какого черта, вы ее упустили?
*****

Тами больше всего интересовали любовные приключения подруги, поэтому она с пристрастием допрашивала Ирасэму. Та сначала отнекивалась, хотя пронырливой Тами итак было понятно все.
-Послушай, депрессия на ножках,  держи нос по ветру! Вот я ждала, ждала, не унывала и дождалась. Тьягу со мной! – шепотом поведала Тами, поглядывая, как Тьягу разговаривает с Ирис. – Его назначили бригадиром. Они восстанавливают электроснабжение в карьере. Твоя сестра прогадала, когда отказалась от него! Но я в выигрыше!
Ирасэма грустно улыбнулась. Ее подружка всегда была безнадежно влюблена в парня. И сейчас, несмотря на свою браваду, настороженно наблюдала за Ирис и Тьягу.
-Нет, ты посмотри, как твоя сестра может? Даже сейчас строить глазки мужикам! Как она кротко смотрит на Тьягу!
-Перестань! Ты же сама сказала, что они разбежались.
-Конечно, разбежались после того, как все узнали о ее шашнях с приезжим начальником! Ой, прости, прости! Она, конечно, твоя сестра, но я так злюсь на нее! Знаю, мне надо укоротить язык. Мне и мать это говорит! Нет, посмотри, вот чего ей надо от Тьягу?
-Она просто поблагодарила его за помощь в похоронах мамы…
Тами прикусила язычок, посопела, но через минуту опять не вытерпела.
-Твоя сестра не перекинется обратно к Тьягу, когда ее начальник уехал?
-Это не ее начальник. Ты не знаешь, но он спас нас! Если бы не он, может, мы не выбрались. И если она влюбилась, значит так должно быть! Она честно поступила, что сказала все Тьягу! – Ирасэма вздохнула. Ей хотелось бы рассказать подружке и о своих чувствах, но что она может рассказать?
*****

Сезар опять открыл глаза. За окном было светло. Сознание играло с ним, искажая  пространство, то приближая, то искривляя поверхности. Стены нависали над ним каменной глыбой. И тут появилась женщина. Она склонилась к над больным, поправляя подушку.
-Ты слышишь меня, Сезар?
Он сфокусировал взгляд, хотел что-то произнести, но не смог. Горестно поморщился, а Нейва вдруг осознала, что именно ей придется подтвердить ему гибель сына. Это была вершина ее мести – взглянуть в глаза своему врагу и убить его одной фразой. Но ее желание мести как-то трансформировалось, ушло, сгладилось. Она никогда не была такой стервой и не сможет стать, потому что испытывает к своему врагу жалость.
-Дорогой, - впервые у нее чувства не расходились со словами, - я рядом, я здесь.
Любви не было, ее никогда не было, но появилась привязанность, нечто похожее на благодарность.
-Тихо, все будет хорошо, я рядом со тобой. Сейчас придет доктор, и ты будешь выполнять все его предписания. Хорошо?
-Где моя семья? – просипел Сезар. Ему хотелось вернуть прошлое и то ощущение спокойствия и уверенности в своей семье, которое некогда было у него.
-Они скоро придут, - Нейва сжала губы.
Сезар закрыл глаза. Он сам виноват в том, что не гнушался средствами, чтобы достичь своих целей. Говорят, большие деньги – грязные деньги, за которые платишь совестью. И он заплатил…
Нейва посмотрела на часы. Приезд в хоспис был опасной затеей, но ей надо было проконсультироваться с врачом и договориться с оплатой. Она рисковала, но это придавало всему происходящему остроту, которая не давала Нейве поддаться панике.
****

Анжелика сидела перед зеркалом, задумчиво рассматривала содержимое туалетного столика. Последним штрихом к ее образу должен стать парфюм. Удивительным образом, ольфакторный раздражитель стал для нее той соломинкой, за которую она ухватилась и выплыла из эмоционального омута, в который ее погрузила гибель Дэмиана. Нежный диффузный аромат окутывал ее с ног до головы, рождая ностальгические ощущения с ноткой сожаления и радости. Вот такое несовместимое сочетание. Анжелика втянула носом воздух.
-Я хотела  тебе сказать очень важную… - Беатрис поперхнулась.
-Что? – Анжелика смотрела на нее усталым взглядом. - Тетя, я знаю все твои слова. Я благодарна тебе и люблю тебя, но ты не можешь мне ничем помочь. То, что человеку предначертано, он должен пройти сам.
-Да, да, ты права, но Лео еще ребенок, и его матери нет до него дела. Она утонула в своих амбициях.
-Знаешь, тетя, что произошло десять лет назад со мной и Дэмианом? – неожиданно спросила Анжелика. - Теперь я знаю.
-Что же?
-Произошла авария и погиб ребенок. За рулем сидел Дэмиан потому, что я отказалась помочь ему и отвезти Акуэро в больницу. Я приревновала его и не захотела сесть за руль. Тогда он отдалился, разорвал все связи с теми, кто напоминал ему о прошлом и о его вине, - ее голос слегка осип.  - И десять лет Дэмиан нес на своих плечах вину за гибель ребенка, а я тоже виновата в этом.
Беатрис была ошарашена, но теперь все встало на свои места. Неопределенность и неизвестность ушли. И как только это было осмыслено, она спохватилась.
-Ты не можешь, не можешь брать вину за смерть того ребенка на себя! Тебя там не было! Нельзя зависеть от человека настолько, чтобы брать на себя ответственность за его преступление!  Дэмиан о тебе не подумал, когда исчез без объяснений, без поддержки, и оставил тебя с ребенком на руках! – вырвалось у Беатрис, она тут же спохватилась. – Прости, это слишком тяжелые воспоминания!
-Наш ребенок мертв! И тот ребенок тоже! Между нами две смерти! И ты считаешь, что я не должна испытывать угрызения совести? А теперь нет Дэмиана, я осталась одна! Один на один и с его, и со своей виной!
-На твоей совести нет ни одной смерти ребенка! Ни одной! – почти выкрикнула Беатрис. – Потому что… потому твой сын жив!
Анжелика замерла.
-Что? - от захлестнувшей ее паники чуть не подогнулись колени, никогда в жизни она не испытывала столь сильного потрясения. - Что?! Что ты говоришь? Ты  вообразила себя богом?
-Это правда! Нам пришлось отдалить тебя от ребенка! Потому что ты была опасна для него! Так бывает! Ты хотела убить младенца! – в отчаянии выкрикнула тетка и тут же ужаснулась своим словам, закрыв рот руками и выпучив глаза. – Прости, прости…
-Что?! – Анжелика побледнела. – Убить своего ребенка? Что ты такое говоришь, тетя? Отвечай, если начала!
-Нет, нет, я неправильно выразилась…
Но в Анжелику вселился дьявол. Она подскочила к Беатрис и принялась трясти ее за плечи.
-Говори немедленно! Говори!
-Анжи, Анжи, девочка, я не хотела… не хотела вот так… Я не хотела причинять тебе боль!
-Говори немедленно! – она отшвырнула тетку на постель и нависла над ней.
-У тебя была послеродовая горячка, отягощённая вашей ссорой с Дэмианом, с тем, что он бросил тебя. И… и ты ненавидела своего ребенка. А он же невинное дитя! Он ни в чем не был виноват! Мы с твоей матерью остановили тебя, когда ты попыталась придушить его подушкой. Врач сказал, что это послеродовая горячка!
-Что? – Анжелика отшатнулась. – Этого не может быть! Ты все придумала! Я не могла такое сделать! Я – убийца?
Ее бросало из стороны в сторону, она крушила все, что попадало под руку.
-Будьте вы прокляты!
-Нет, нет! – Беатрис поняла, что натворила. Дорис права, Анжелика совсем не готова узнать правду, ей нужно окрепнуть, успокоиться, принять смерть любимого мужчины, а уж потом… А что потом? Разве можно быть готовой к такой правде?! Отступать было некуда.
-Ведь твой ребенок жив!
-Жив? – Анжелика внезапно остановилась, ее шальной блуждающий взгляд обвел комнату и сфокусировался на фотографии на столе, где юные она и Дэмиан хохочут в объектив фотоаппарата. – Где он? Отвечай немедленно!
-Подожди, ты прежде должна успокоиться.
-Где он? Не хочешь говорить?
-Это должна сказать твоя мать, - Беатрис пошла на попятную.
-Дорис? И она тоже? Она тоже не говорила столько лет? - Анжелика кинулась к двери. - Я хочу посмотреть ей в глаза и спросить, где мой сын!
Она выскочила на улицу и поняла, что ее никто не пустит к матери.
Ночное теплое марево окутало улицы. Город не спал, горел фонарями, шумел автомобильными тормозами и клаксонами, звучал музыкой и танцами, разговорами и смехом.
В салоне автомобиля было спокойнее, но девушка не чувствовала ничего, кроме негодования. Сегодня она не может вернуться домой, там ложь, притворство и одиночество. Как могли самые близкие люди лишить ее права увидеть своего ребенка, быть с ним… И оправданием для себя сделали ее болезнь! Нет, они лишили не только ее возможности стать матерью, но Дэмиана – узнать своего сына. Анжелика замерла от того, что в голову пришла невероятная мысль: «Почему сына? Почему она уверена, что у нее был сын? А может быть, девочка?» Она забеспокоилась, стало невыносимо больно от собственного бессилия.
*****

Постепенно в больничных коридорах все затихло. Редкие посетители, пришедшие или к больным родственникам, или на консультацию, стали исчезать.
Молодые люди, уходя от Ирасэмы, решили заглянуть к Малу, где уже около кровати топтался Рикарду.
-Ты это, слышь, как чувствуешь себя? Операция–то как?
-Нормально, - Малу пошевелилась. – Говорят, еще бы чуть-чуть и я истекла бы кровью. Но мне уже сказали, что можно и вставать.
-Уже?
-Быстрее пойдет выздоровление. Я уже пыталась вставать…Ну, что там, как твоя подружка? Ты к ней пришел?
-Сэм тоже в больнице, - Рикарду стушевался, будто его ответ мог задеть Малу, - но у нее не то, что у тебя! Ты ж ранена! Тебе досталось… Я это, того, о тебе беспокоился…
-Это я к Сэм пришла, а Рикарду около тебя только и ошивается! – Тами помогла парню. - Моя мать  приготовила настойку для Сэм, просила отдать ее. Говорит, что эти доктора учатся, учатся, а лечить не умеют! Назначают свои таблетки, а толку никакого! Сказала передать Ирис, чтобы давала сестре строго по времени.
Девушка откупорила бутылочку темного стекла и дала нюхнуть желающим.
-Эта дрянь пахнет, - Тьягу фыркнул, - как моча осла. Понятно, что твою мать гонят отсюда.  Ирис тоже не дурочка…
-Опять твоя Ирис… - обиженно воскликнула Тами. - Опять около нее танцы устроил! Она тебя отшила и с другим шашни завела! А ты опять!
Девушка подхватила свое снадобье и выскочила из палаты.
-Я что-то не то сказал? - Тьягу осуждающе качнул головой. Малу и Рикарду переглянулись.
Тами заглянула в ординаторскую. Там никого не было. Заметив висевшую на спинке стула сумку Ирис, решила положить настойку туда.
-Вот это да! - небольшая коробочка, лежавшая на дне сумки, поразила ее. – Офигеть!
Она схватила ее и кинулась обратно в палату Малу. Вот сейчас Тьягу узнает всю правду о своей ненаглядной Ирис!
-Вот! Вот! – она торжествующе потрясла тестом для беременности перед носом парня. – Вот твоя Ирис!
Тьягу недоуменно взял в руки коробку.
-И что это? – и тут до него дошло.
-Как что?! – Тами не могла остановиться. – Зачем ей эта штука, чтобы ее хранить в своей сумке?
Парень порывисто смял картонную коробку и процедил сквозь зубы.
-Шлюха! А я… я так ее любил, а она с другим. Она уже и покувыркаться успела, - Тьягу отвернулся, чтобы никто не увидел его скривленные от невыносимой обиды губы. Никто не должен видеть его страдания, чтобы не вызывать ничьей жалости. Это будет совсем уже невыносимо.
-А я что говорила! – воскликнула довольная Тами. – Никто мне не верил! А я всегда говорила! Вот и доказательство!
-А ты в ее сумке шарилась? – фыркнула Малу.
-А что ей можно всех обманывать?
Назревала ссора, как спокойный голос Ирис заставил компанию вздрогнуть, будто они сообщники преступления.
-Разве вас должно волновать моя беременность?  - девушка резко вырвала тест из рук Тьягу и, переводя взгляд с одного присутствующего на другого, усмехнулась. - Даже если ваша жизнь самая скучная, не суйте свой нос в чужую! У меня же нет ни времени, ни желание в чем–то оправдываться! У меня сестра больна!
Она развернулась на каблуках и, едва сдерживая порыв расплакаться, вышла.
-Она сидела со мной, ухаживала за мной, утку подносила! – это был весомый аргумент, Малу засопела, глядя исподлобья на своих гостей. - Я не буду ее поносить, она неплохая! А может ее любит мой отец? А я за отца… да я за отца кого угодно… полюблю…
*****

Палома влетела в ближайщий магазинчик и спряталась между стеллажами, выглядывая сквозь стеклянную витрину на улицу. Хозяин, а может быть, служащий магазина, толстый пожилой мужчина с удивлением смотрел на всклоченную в порванной одежде девушку. Хотел уже что-то сказать, как дверь распахнулась и на пороге возник запыхавшийся человек с пистолетом.
-Где она? Ей некуда бежать!
-Кто? Здесь никого нет, кроме меня, - он и сам не понял, почему так ответил.
-Девушка с красивыми волосами!
-Так, это… никого… нет тут девушки, - продавец испуганно запричитал. – Не стреляйте! Здесь нет никого!
Кармон прошел между стеллажами, высматривая Палому. Чувствовал ее присутствие, словно стук ее сердца пульсировал у него в мозгу. На мгновение погрузился в транс и пропустил удар. Палома с гиком выскочила сзади и с размаху приложила его по затылку огромной палкой, которая при близком рассмотрении оказалась бейсбольной битой. В магазинчике продавали всякую всячину, в том числе и спортинвентарь. Кармон рухнул, как подкошенный, а Палома отбросила свое оружие и испуганно взглянула на свидетеля.
-Ой, извините! Я не хотела! – лицо ее исказилось. – Он убил моего парня…
Хозяин магазинчика с тонким свистом выдохнул, суетливо забегал, закрывая дверь и опуская на витрину жалюзи.
-Ты убила его? Что же мне делать? Мне не нужна здесь полиция… Кто он?
Палома опустилась рядом с телом на пол и тоненько взвыла.
-Ладно, ладно, успокойся! Ты его вовсе не убила! У меня тоже дочь! И я тоже боюсь, что какой-нибудь урод… - он замолчал, потому что убитый пошевелился.
-И-и-и, ох, - Палома охнула и, вскочив, кинулась из магазина.
*****

После работы в процедурном кабинете Ирис заглянула к сестре. Все ее личные проблемы отошли на второй план. Бледное лицо, потухший взгляд Сэм очень расстроил ее. Еще недавно она плакала о своей любви, а сейчас лежит молча, сжимая в руке свой амулет - единственное напоминание о безоговорочной, неудержимой и невозможной влюбленности.
-У тебя температура?
-Нет, слабость, будто из меня выкачали все силы, голова кружится и тошнит.
Догадка кольнула в висок.
-Сэм, вы были близки с тем парнем? – осторожно спросила Ирис. - Тебе плохо? Тошнит?
Она засуетилась, налила воды и попыталась напоить сестру, но Ирасэма поперхнулась, будто ее горло сжали тиски, мотнула головой и выплеснула из себя порцию воды.
Ирис растерялась.  Беременность не скрыть. Все все равно узнают, разнесут  по городу. Она привыкла, что о ней говорят, но, чтобы под удар попала Сэм, допустить не могла. Никто не смеет осуждать ни Сэм, ни ее! Это их жизнь!
-Так бывает, бывает, это скоро пройдет, - она похлопала сестру по спине. – От этого никто не умирал.
«А что дальше?! – опять ужаснулась. – Что скажет отец, когда узнает, кто будет отцом ребенка Сэм?! А этот Дэмиан? Он хочет становиться отцом?! Соблазнил девчонку, а теперь исчез!» Ирис и по себе знала, что необычная обстановка, опасность могут дать ощущение свободы, и человек может совершить такое, что никогда бы не сделал в обычной жизни. «Как же ты, сестричка, умудрилась влюбилась в самого неподходящего человека!»
Ирасэма притихла.
«Пусть поспит, у нее впереди слишком много волнений!»
В палату заглянул Альгадо.
-Ну, как она?
-Заснула, но она плохо себя чувствует.
-Послушай, тут пришла биохимия.
У Ирис прыгнуло сердце, но она не поняла, что ее больше испугало – подтверждение неизвестной болезни Ирасэмы или ее беременности.
-Повышение СОЭ, гипопротеинемия , снижением количества тромбоцитов, пока некритичное, но есть… - Раул озабоченно пытался сделать предположения такого болезненного состояния пациентки. – Я теряюсь в догадках. Может быть, в лесу она подцепила какую-то заразу?
-Какую заразу?
-Вирус… что может быть в лесу?! В таком лесу может быть все! Я отправил результаты в госпиталь Белу-Оризонти для консультации. Подождем еще…  - он вздохнул, а потом будто решившись, спросил. – Ирис, ты на самом деле ждешь ребенка? Это… это мой ребенок?
-Нет! С чего ты взял?! – резко ответила девушка, пряча от стыда глаза. Альгадо  помялся.
-Почему ты уверена?
-Да, что вы все ко мне лезете? Поговорить не о ком! Я вовсе не беременная! Уже разнесли по всей больнице! Отстаньте от меня! – Ирис в сердцах махнула рукой и выскочила из палаты.
*****
В полицейском участке стояла обманчивая тишина. Весь полицейский состав, кроме дежурного, был направлен в оцепление карьера. Где–то в глубине здания находилась камера временного содержания. Преату и Маругу поместили туда вместе с другими задержанными. Тусклый свет освещал небольшое помещение с серыми стенами и цементным полом. Кто-то сидел на полу, кто-то на жестких скамьях и недружелюбно смотрели на новых посидельцев.
-Как будто попал в какое-то говно, - проворчал Маруга, оглядывая плесень на потолке. – И соседи стремные.
-Нас достанут, от братства нет спасения! Нет спасения, - Преату сжался в угол камеры и смотрел в пустоту. 
-Убийца! - Маруга сплюнул в его сторону и отошел подальше, не желая даже в замкнутом пространстве быть рядом с ним.
-Это я убийца?! Я?! – бывший управляющий вскочил, замахал руками. – А ты кто? Ты?! Кто устроил заварушку  в карьере?! Ты! Ты! 
-Это люди Пеучена! Что там от меня зависело? Что? – Маруга тоже вскочил, отталкивая от себя взъерошенного противника. Но как только имя Пеучена прозвучало в воздухе, все сидельцы зашевелились, а Преату поник и забился обратно в угол.
-Вот сиди и не возникай!
Время тянулось медленно из-за неопределённости состояния. Они не знали, что собираются с ними делать и что случится в будущем. Понятно одно - перспективы не радужные.
За решеткой маленького оконца темнела ночь. Прекратились разговоры, Преату успокоился и перестал скулить. Маруга примостился на полу, чтобы хоть немного отдохнуть, как неожиданно его сон прервал звук возни. Он вздрогнул и открыл глаза. Сопротивляющийся Преату барахтался в руках двух сокамерников. Накинутая петля мертвой хваткой обхватила его горло, и из него доносились лишь хрипы.
-Э-э, отпусти его! – Маруга подскочил и, отчаянно матерясь, ринулся на убийц. – Отпусти, говорю! Эй, полиция! Эй, убивают! Убивают!
Все зашевелились, подскакивали с мест, но никто и не собирался вмешиваться, даже поощряя смертельный поединок провокационными выкриками.
-Полиция! Эй, кто-там, хоть кто-нибудь! Убивают! Отпусти его! – один Маруга повис на плечах бандита, пытаясь расцепить дерущихся.
-Разойтись! Разойтись! – в камеру заскочил дежурный, размахивая дубинкой. – Разошлись по углам!
Но его тут же завалили, обезоруживая. Началась драка. Маруга бросился к Преату, но тот уже был мертв.  Пришла паническая мысль, что он следующий. И Маруга ломанулся в приоткрытую дверь камеры. Вслед за ним ринулись к свободе и другие.
*****

Они богаты, они могущественны, они избранные, они управляют миром.  Они - те, кого называют «Комитет 300». Их цель – «Создать механизм глобального планирования и долгосрочного перераспределения ресурсов» . За последние десятилетия мировая экономика развивалась по созданным ими законам, где ставка была сделана на контроль за природными ресурсами. Огромен список их помощников. Это и Группа Милнера, и  Германский фонд Маршалла, Фонд Чини, и Фабианское общество, и БК  и Римский клуб, и Клуб адского пламени, и Братство Великого Молоха и еще другие тайные организации… Им нужны природные ресурсы. Они дают  силу и независимость, но, если новые энергетические технологии станут свободно использоваться по всему миру, изменение будет революционным. И это нельзя допустить, потому что эта свобода и доступность ограничивает власть и богатства всемогущей трехсотки. Их аппетиты требуют постоянное накопление капитала в частных руках. Но если он сосредотачивается в чьих - то руках, значит, из чьих - то он уплывает. Жертвой стала корпорация «Aranda Diamonds», и причиной нападения стали природные ресурсы, которые таились на землях, принадлежавшей семейству Аранда. А выход ее главы из Братства спровоцировал атаку. Никто не смеет покидать картель.
И Кармон встал перед выбором – продолжить служить Братству или взять под защиту женщину, которая взрывала его мозг.
-Ты упустил ее! Я знаю твою слабость к этой женщине! Чего молчишь?  Я знал, что наступит тот день, когда ты захочешь стать, как все эти ничтожные людишки, что совокупляются, прикрываясь муками любви! – верещал Зе-да-Мата, сжимая кулаки перед носом Кармона.
«Ты не знаешь, старик, она единственная, кто ответила на мою страсть. Дрожала от желания и принимала меня!» - мысли Пса окутывали его сознание.
-Женщина не должна вставать на пути служения Братству! Но ты оказался слаб! Она всего лишь средство для получения власти.
«Я хочу познать ее до конца! Потому что только она может противостоять моему внутреннему зверю! Я хочу ее так сильно, что теряю самого себя!» - он продолжал отмалчиваться.
-Пока она нужна Братству. Если же  она будет сопротивляться, то будет уничтожена!
-Убита? – Кармон подал голос.
-Да, убита, - Зе-да-Мата заглянул в змеиные глаза  злобного пса  Братства. – Она будет положена на алтарь Великого Молоха. И ты освободишься от нее!
-А что ты, старик, скажешь, на это? – его мысли забились в агонии, грудь распирала злоба, и Кармон сжал горло Зе-да-Мата, приподнимая его над полом. – Я скорее, убью тебя, чем отдам вам женщину!
-Что ты задумал? – захрипел Зе-да-Мата. – Ты будешь изгнан из Братства! На тебя начнется охота…
-Я люблю охоту! – и палач Братства сломал шею жреца.

Отредактировано máscara (17.08.2021 07:21)

Две сестренки в залете, если не двойня. то  двойной пассаж.   Даже образованный, воспитанный, какой еще самымй -самый человек может опуститься до ревности, а тут еще и подарок. Какова у мужчин первая реакция на такую новости при похожих ситуациях

Самое удивительное, но это не сглаз. Я, конечно, много всякой там мистической хрени наплела, но я, в большей степени, материалист, поэтому ищу причину не в  каких-то сглазах, приворотах, заклятий, а все довольно обычненько. Только думаю, что вы пока и не подозреваете, что я имею в виду под понятием "обычненько".

Он не противный, он просто эмоционально неустойчивый и поэтому может легко пойти в разнос, может быть и благородным и преданным, а в следующий момент  опуститься до подлости из-за обиды. Таких людей полно!

Вот везде ты, Олеся, ищешь любовь.  Разве это любовь? Так ситуативное проявление эмоций. Палома вообще никого не может полюбить. И причина этому вина. Тот груз, который она носит с юности. Она всегда в оборонительной позиции. Она даже не хочет, чтобы ее любили, потому что  саму себя ненавидит за трусость.

Это было совсем круто, нет, пусть он пока будет вне игры, хватит решать проблемы за своих детей. Пусть сами...