3 марта, понедельник
131 фунт (ужасное, резкое образование жира в результате просаленного воскресного обеда у родителей); сигарет – 17 (аварийное положение); происшествий во время родительского обеда, доказывающих, что в жизни есть ещё какой-то здравый смысл или реальность, – 0.
8.00. похмелье наконец начинает отпускать. с огромным облегчением вернулась домой, где чувствую себя взрослой хозяйкой замка, а не пешкой в чужих играх. вчера решила, что отвертеться от маминого обеда нет никакой возможности, но всю дорогу в графтон андервуд боролась с постоянными приступами тошноты. деревня показалась мне неестественно идиллической – отделана нарциссами, оранжереями, утками и т.д. люди кругом подстригали кусты, как будто жизнь простая и мирная, никаких катастроф нет и в помине и бог существует.
– о, привет, дорогая! хакуна матата! я только что из магазина. – и мама затолкала меня на кухню. – кончились бобы! сейчас, только прослушаю автоответчик.
в отвратительном состоянии присела: автоответчик орёт, мама грохочет вокруг, включая разные приспособления – они перемалывают мне мозги и визжат у меня в голове, которая и так раскалывается.
– пэм, – послышалось из автоответчика, – это пенни. знаешь парня, который живёт за углом, у гаража? так вот, он покончил с собой – из-за шума от этих охотников на голубей. прочитала в «кеттеринг игзэ-минер». да, и хотела спросить: можно мёрл положит тебе в морозильник пару дюжин пирожков с фаршем, пока они не установят газовую плиту?
– привет, пэм! марго! опять попрошайничаю! не дашь шестидюймовый круглый шведский противень на двадцать первый день рождения алисой?
бешеным взором оглядываю кухню, сходя с ума от мысли, сколько разных миров можно открыть, проиграв чью-нибудь пленку на автоответчике. может, кому-нибудь стоит сделать это на инсталляции в «саачи-гэлери»? мама тем временем гремит чем-то в кухонных шкафах, а затем набирает номер.
– марго, пэм. у меня есть губчатый овальный противень, подойдёт? ну тогда возьми йоркширский противень для пудинга и постели на дно кальку.
– привет, привет, бом-ди-бом-бом! – на кухню забрёл папа. – кто-нибудь знает почтовый индекс бартон сигрейв? может, кт4 хс или l? а, бриджит, добро пожаловать в наши траншеи! на кухне третья мировая война, маугли играет в саду.
– колин, будь добр, вылей масло из сковороды для чипсов! – скомандовала мама. – джеффри говорит, после того как его сильно нагреваешь десять раз, надо выбрасывать. кстати, бриджит, я купила тебе тальк. – и мама протянула мне белоснежную коробочку от ярдли с золотой крышечкой.
– э-э, зачем? – удивилась я, осторожно принимая коробочку.
– ну как же! придает приятный запах и свежесть.
грр, грр! ход её мыслей слишком очевиден: марк ушёл от меня к ребекке, потому что…
– ты хочешь сказать, я пахну? – я обиделась.
– нет, дорогая. – мама помолчала. – но ведь всегда приятно сохранять приятный запах и свежесть.
– добрый день, бриджит! – юна появилась будто ниоткуда, с тарелкой варёных яиц в руках. – пэм, забыла тебе сказать: билл пытается уговорить совет счистить его подъездную дорожку – не проложили её щебенкой, и у них рытвины. так элейн спрашивает, не могла бы ты сказать им, что у вас по дорожке стекала вода, пока они не проложили щебёнку.
чепуха всё какая-то, чепуха. чувствую себя пациентом в коме – все окружающие уверены, что он ничего не слышит.
– давай же, колин, где фарш?! сейчас уже приедут!
– кто? – спрашиваю с подозрением.
– дарси. юна, заправь яйца майонезом и посыпь паприкой, ладно?
– дарси? родители марка? сейчас? зачем?! и в этот момент звонок – исполняет целиком мелодию городских курантов – заиграл.
– мы старейшины племени! – подмигивает мама, снимая передник. – так, давайте, все-все-все, приступаем!
– где веллингтон? – шепчу я маме на ухо.
– а, он там, в саду, учится играть в футбол! ему не особо нравится сидеть на наших ланчах и болтать с нами со всеми.
мама с юной бросились к дверям, а папа похлопал меня по руке.
– вперед, и с песней! – ободрил он меня.
прохожу за ним в гостиную, покрытую коврами и всячески украшенную, соображая, хватит ли мне сил и контроля над собственными конечностями, чтобы улизнуть. решила, что нет. отец и мать марка, юна и джеффри неуклюже выстроились в кружок; каждый держал в руке бокал с шерри.
– ладно, милая, – предложил папа. – давай тебе чего-нибудь нальем.
– вы знакомы… – сделал жест в сторону элейн. – ты знаешь, дорогая моя, прости, я знаком с тобой вот уже тридцать лет и напрочь забыл твое имя.
– а как поживает ваш сын? – вмешалась юна.
– мой сын? ведь он женится, вы не знали?! – прогрохотал адмирал дарси – у него гениальная способность орать.
комната сразу расплылась у меня перед глазами. женится?..
– женится? – переспросил папа, взяв меня за руку, пока я пыталась восстановить дыхание.
– знаю, знаю, – весело согласился адмирал дарси.
– за этой молодежью теперь не уследишь: сегодня женится на одной, завтра на другой! правда, дорогая? – и похлопал мать марка по заднему месту.
– думаю, юна спрашивала про марка, а не про питера, дорогой, – возразила та, бросив в мою сторону понимающий взгляд. – питер – наш второй сын, он живёт в гонконге. женится в июне. ну что, никто так и не даст бриджит чего-нибудь выпить? совсем заболтались, а о главном забыли, правда? – продолжала она, сочувственно глядя на меня.
«кто-нибудь, заберите меня отсюда, – подумала я.
– не хочу, чтобы меня пытали. хочу лежать на полу в ванной и держать голову над унитазом, как все нормальные люди».
– кто-нибудь желает? – предложила элейн, протягивая серебряный портсигар с сигаретами «собрание» чёрного цвета. – знаю, это медленная смерть, но мне шестьдесят пять и я всё ещё тут.
– так, внимание, все садимся за стол! – пригласила мама, появляясь в гостиной с блюдом ливерной колбасы. – окх! – и демонстративно закашлялась, замахала руками, строго предупредила: – за столом не курим, элейн.
прошла за мамой в столовую. там, снаружи, за французскими окнами, веллингтон, в свитере и голубых шёлковых шортах, проделывал поразительно сложные вещи с мячом.
– а, вот и он! держи, держи, парень! – ликовал джеффри, выглядывая из окна и потирая о бедра ладонями, засунутыми в карманы. – держи его!
все уселись и смущённо уставились друг на друга. ситуация напоминала предсвадебную встречу счастливой пары и обоих наборов родителей, вот только жених две ночи назад сбежал с другой.
– итак… – нарушила молчание мама. – лосося, элейн?
– спасибо, – кивнула элейн.
– мы недавно ходили на «мисс сайгон»! – подозрительно жизнерадостно начала мама.
– ба-а-а, мюзиклы! чёрт возьми, не выношу их, сборище проклятых сутенёров, – проворчал адмирал дарси, пока элейн выкладывала ему на тарелку лосося.
– да-а… а нам понравилось… – растерялась мама. – ну что ж…
тоскливо выглядывая в окно в поисках хоть какой-нибудь поддержки, я заметила, что веллингтон смотрит на меня, и взмолилась беззвучно: «помоги-ите!» он кивнул в сторону кухни и исчез.
– расставляют ноги и вопят! – прорычал адмирал, чем сразу вызвал во мне симпатию. – вот джилберт и салливан из «эйч-эм-эс пайнафор» – совсем другое дело.
– извините, я на минутку, – пробормотала я и выскользнула из комнаты, проигнорировав мамин разъяренный взгляд.
бросилась на кухню – веллингтон уже там; бессильно прислонилась к холодильнику.
– ну что? – он внимательно глядел мне прямо в глаза. – что случилось?
– ей привиделось, что она принадлежит к старейшинам племени, – шепнула я. – обрабатывает родителей марка… помните марка, мы видели его…
веллингтон кивнул.
– я всё знаю.
– что вы ей наговорили? пытается устроить какое-то шоу из-за того, что он встречается с ребеккой, как будто…
тут дверь кухни распахнулась.
– бриджит! что ты здесь делаешь? ой… – заметив веллингтона, мама прикусила язык.
– памела, – вступил в разговор веллингтон, – что происходит?
– ну, я просто подумала, когда ты сказал, что мы, взрослые, могли бы… всё устроить… – мама справилась с замешательством, и ей даже почти удалось широко улыбнуться.
– ты пыталась использовать правила поведения нашего племени?
– ну, я…
– памела, ваша культура развивалась многие века. когда возникает внешнее влияние, вы не должны позволять ему заражать и ослаблять ваши традиции. мы это обсуждали: цель кругосветного путешествия – наблюдать, а не разрушать.
я всё дивилась, как новый фирменный cd-плейер веллингтона соотносится с его словами, а мама с раскаянием кивала. никогда не видела, чтобы она так к кому-нибудь прислушивалась.
– теперь возвращайся к своим гостям, и пусть отношения бриджит с её другом будут такими, как принято по старой традиции вашего племени.
– та-ак… кажется, ты прав, – согласилась мама, взбивая причёску.
– желаю приятного ланча. – и веллингтон еле заметно мне подмигнул.
когда мы вернулись в столовую, мама марка, казалось, уже успела ловко уклониться от раскрытия собственных карт.
– для меня совершеннейшая загадка, как в наши дни кто-то вообще умудряется жениться! – удивлялась она. – не выйди я замуж в ранней юности – мне бы уже никогда не удалось.
– абсолютно согласен, – поддакнул папа, пожалуй, слишком искренне.
– а я не понимаю, – подхватил дядя джеффри, – как женщина может дожить до возраста бриджит и так никого и не подцепить. нью-йорк, открытый космос – они улетучиваются! тю-тю-у-у!..
«о, заткнитесь! заткнитесь же!» – кричала я про себя.
– молодым людям сейчас трудно, – снова вмешалась элейн, выразительно глядя на меня. – выйти замуж можно ещё в восемнадцать. но когда уже сформировался характер, смиряться с недостатками мужчины кажется невыносимым. присутствующие, конечно, исключаются.
– надеюсь, – пробасил отец марка, похлопывая жену по руке. – иначе мне пришлось бы поменять тебя на парочку тридцатилетних. почему все хорошее должно доставаться моему сыну?! – и галантно кивнул в мою сторону.
у меня снова ёкнуло сердце – неужели он думает, что мы все ещё вместе? или знает о ребекке и полагает, что марк встречается с нами обеими?
к счастью, разговор вскоре снова вернулся к «эйч-эм-эс пайнафор», затем коснулся футбольных талантов веллингтона, перескочил на папин гольф с дядей джеффри, покрутился вокруг цветочных бордюров, затронул подъездную дорожку билла, и наконец оказалось, что уже 15.45 и весь кошмар кончился.
перед отъездом элейн насильно втиснула мне в руку пару сигарет:
– возьми, пригодится по дороге обратно. надеюсь, скоро снова увидимся.
это прозвучало ободряюще, но все же недостаточно, для того чтобы я могла устроить свою жизнь. хочу снова встречаться с марком, а отнюдь не с его родителями.
– хорошо, дорогая! – воскликнула мама, выскакивая из кухни с пищевым контейнером в руках. – где твоя сумка?
– мам, – процедила я сквозь зубы, – мне не нужна еда.
– у тебя всё хорошо, дорогая?
– насколько возможно, при данных обстоятельствах, – буркнула я.
мама крепко обняла меня – приятно, но неожиданно.
– понимаю, тебе тяжело. но не переживай слишком сильно из-за марка. всё будет хорошо, я точно знаю.
и только я начала получать удовольствие, слушая непривычную, домашнюю маму, она воскликнула:
– ну, ты понимаешь! хакуна матата! донт варри, би хэппи! теперь: хочешь взять с собой что-нибудь вкусненькое? как насчет бисквитов? можно я без спроса положу в тот кармашек? о-о-о, знаешь что? у меня есть два стейка.
почему мама считает, что еда лучше, чем любовь? осталась бы на кухне ещё на минуту – меня бы точно стошнило.
– а где папа?
– о, наверняка в своём сарае.
– где-где?
– в сарае. сидит там часами, а когда выходит, от него пахнет…
– чем?
– ничем, дорогая. езжай и, если хочешь, попрощайся с папой.
веллингтон читал «санди телеграф» на улице на скамейке.
– спасибо. – подошла к нему.
– нет проблем, – отозвался он и добавил: – она хорошая женщина. у неё сильный ум, доброе сердце, она увлечённая. но, может быть…
– приблизительно раз в четыреста больше, чем нужно, – иногда.
– да-а… – засмеялся веллингтон. о боже, надеюсь, он имел в виду увлечённость жизнью, ничего другого.
подхожу к сараю – оттуда появляется папа с красным, каким-то помятым лицом; изнутри доносится музыка – играет его кассета (нэт кинг коул).
– а-а-а, обратно в большой, просмогосмоленный лондон? – папа слегка споткнулся и опёрся рукой о стену сарая. – слегка расстро-оена, малы-ышка? – нежно протянул он.
я кивнула.
– ты тоже?
папа обхватил меня руками и сильно сжал, как часто делал, когда я была маленькая. приятно, – мой папа.
– как тебе удалось так долго оставаться женатым на маме? – прошептала я, гадая: что это? слабый сладкий запах виски?..
– с-свсем не так трудно, правда, малышка. – он снова облокотился на стену сарая, замер и склонил голову набок, прислушиваясь к нату кингу коулу. – «важнее нет науки в жизни, – тихо подпел он, – чем как любить и быть любимым». просто я надеюсь, что она всё ещё любит меня, а не маугли. – наклонился и поцеловал меня.
