В предыдущей серии...
- Прошу тебя… Умоляю… Ради всего святого, не отбирай у меня сына, - поняв, что от судьи больше ничего не зависит, Анхела метнулась к тому, от кого полностью зависела её судьба и, в отчаянии упав перед ним на колени и ухватившись за полы его пиджака, глазами, которые застилали слёзы, посмотрела на него снизу вверх.

СЕРИЯ 203:

Анибал стоял ни жив, ни мёртв, не смея пошевелиться. Его словно парализовало, и он не спускал глаз со стоящей перед ним на коленях Анхелы.
- Прошу тебя, не делай этого, - рыдала молодая женщина. - Я сделаю всё, что ты скажешь! Прошу тебя!.. Умоляю!.. Ради всего святого, только не отбирай у меня сына! Я приму любые твои условия! Я согласна стать для тебя всем, кем пожелаешь! Я сделаю всё, что ты захочешь, только позволь мне растить его, - смотрела снизу вверх на Анибала Анхела, вцепившись мёртвой хваткой в полы его пиджака. - Прошу тебя… А если ты всё-таки решишь разлучить меня с моим… с нашим… с твоим сыном, то возьми меня к себе в дом в качестве служанки! Я только хочу видеть, как растет мой сын! Я… я готова прислуживать тебе и твой жене, чтобы только увидеть первые шаги моего сына!
«Ты будешь валяться у меня в ногах, умоляя о пощаде, а я буду к тебе безжалостным, - вспомнились Анибалу им же сказанные слова, обращённые к Анхеле в зале суда в тот день, когда с Пабло были сняли обвинения в попытке покушениия на жизнь Рикардо».
В тот момент младшего Карденаса душила ревность к Фернандо, который не только ни на шаг не отходил от беременной Анхелы, но и посмел считать себя отцом её ещё неродившегося ребёнка.
- Анхела, немедленно встань на ноги, - попытался оторвать Рикардо вцепившуюся мёртвой хваткой в полы пиджака Анибала свою младшую дочь, которая стояла на коленях перед сыном его заклятого врага. - Я не позволю тебе унижаться перед этим… отродьем… Этим напыщенным сынком убийцы, который стал достойным продолжителем своего отца, место которому в тюрьме. Ты не будешь перед ним унижаться и умолять его, ползая перед ним на коленях!
- Но я в его руках… Вы не понимаете, я нахожусь в его руках и я пойду на всё, чтобы вернуть своего сына, - наконец выпустила Анхела полы пиджака Анибала из своих рук, но не встала на ноги, а сотрясаясь от рыданий так и осталась сидеть на полу, пока ей не помогли подняться подступившие к ней Даниэль и Фернандо и не оттащили её от младшего Карденаса, который всё ещё не мог прийти в себя от случившегося в зале суда.

«Господи, прошу тебя, не позволь моей дочери повторить мою судьбу, - молилась про себя Джессика, обнимая Анхелу, которая продолжала плакать. - Не позволь Анхеле повторить судьбу Валерии, которая была разлучена со своим детьми»…
- Асеведо, что всё это значит? - Скрежеща зубами подступил к Леандро Анибал, переводя взгляд с рыдающей Анхелы, которая как ему показалось не могла уже самостоятельно стоять на ногах и когда начала падать, младший Карденас метнулся к ней, чтобы поддержать её, но конечно же, её близкие не позволили ему приблизиться к ней, а Фернандо так гневно посмотрел на своего соперника, что ещё немного и набросился бы на него с кулаками. - Мы не договаривались о том, что я получ полную опеку над мои сыном. Вы обманули меня!
- Не смей приближаться к Анхеле, - сжимая кулаки, рявкнул Фернандо, подступая к своему сопернику и между ними завязалась бы драка, если бы младшего Карденаса не перехватили Луиза, Пабло и Вероника, а второго мужчину не удержали Умберто с Даниэлем. - Ты потерял всякое право приближаться к Анхеле в тот момент, когда женился на этой наследнице акций строительной компании, - небрежно кивнул головой Фернандо на стоящую рядом с Анибалем Веронику.
- Да как он смеет, - гневно сверкнула глазами сеньора Карденас на Фернандо.
- Вот только не надо валить с больной головы на здоровую, щенок, - взвился Рикардо, подступая к Анибалу. - Не прикидывайся невинным! Ни я, ни Анхела ни за что тебе не поверим! Весь этот суд был устроен с твоей лёгкой руки! Ты позволил вывалять в грязи имя моей дочери! Ты подонок, мерзавец, который заморочил моей дочери голову, обесчестил её, а потом бросил беременной. Но словно тебе было мало того, что ты исковеркал Анхеле жизнь, ты продолжаешь глумиться над ней! Анхела была единственным близким мне человеком, которого, как я считал, не коснулась грязная рука Карденасов в отличие от Джессики и Сюзанны, которых держал в заложниках твой отец!
- У Сюзанны было вполне счастливое детство рядом со мной и Луизой, - резонно заметил Анибал, с завистью поглядывая на Фернандо, который ни на шаг не отходил от Анхелы.
- Ты называешь счастливым детством обилие дорогих тряпок, бриллиантов, навороченных машин, мерзавец? Сюзанна была лишена материнской любви, ласки, которые были заменены на грязные деньги твоего проклятого отца! Они испортили её, превратив в женщину, которую интересуют только материальные ценности, но мы сейчас говорим не о Сюзанне, а об Анхеле, над которой ты надругался, подонок!
- Если бы тебе так уж были дороги, как ты говоришь, Джессика и Сюзанна, то ты перевернул бы небо и землю, чтобы вернуть их, а не прятался бы за спиной своего друга и компаньона Родриго как последний трус, - криво усмехнулся молчавший до того Пабло, сверкнув глазами в сторону Рикардо.

Родриго осторожно промокнул салфеткой губы своей возлюбленной, сожалея о том, что он не клочок этой бумаги и именно за этой трогательной сценой застала влюбленную парочку вошедшая на кухню Антония, которая зашла, чтобы попрощаться со своим бывшим мужем.
- Извиняюсь, что помешала такой романтической сцене, - усмехнулась женщина, которой непривычно было видеть скупого на выражения чувств мужчину влюбленным словно школьника.
Сюзанна почувствовала лёгкий укол ревности, когда Антония с хозяйским видом начала советовать своему бывшему мужу как ему лучше поступить с Росалиндой, которая в последнее время создавала ему всё больше и больше проблем. Родриго всегда говорил своей возлюбленной, что у них с женой не было взаимопонимания, но став свидетельницей разговора бывших супругов, девушка усомнилась в словах мужчины.
- Если бы Давиду не нравилась специальность, выбранная, заметь, тобой, то я не стал бы настаивать на его поступление на экономический факультет, - отозвался Родриго на вопрос Антонии об учёбе их сына, который ради того, чтобы присутствовать на совершеннолетии Валентины, прилетел из Майами. - Но раз Давид, доволен, то я тоже рад. Ты прекрасно знаешь мою позицию отца, Антония: дети должны сами выбирать профессию по душе, а мы, родители, не должны навязывать им своё мнение.
- Я уж это поняла по тому, как ты одобрил выбор филологического факультета Валентины, которая вместо того, чтобы выбрать профессию посерьезнее, мечтает стать великой поэтессой, - усмехнулась Антония, перед тем как с тем же хозяйским видом, с каким она вошла на кухню, покинуть её, пожелав на прощание влюбленной парочке приятного вечера.

- У тебя нет причин для ревности, - улыбнулся Родриго своей возлюбленной, заглядывая ей в лицо, выражение которого было таким серьёзным, словно она застала его с поличным.
- Это правда? - Улыбнулась в ответ девушка, которой не понадобилось слов, чтобы её возлюбленный понял причину её грусти.
- Правда, - приблизил своё лицо Родриго к Сюзанне, от чего ей перестало хватать воздуха и у неё учащенно забилось сердце.
- Знаете… Прости, знаешь, ты так беспокоишься за Давида и Валентину, что я невольно завидую тому, что… что не я их мать, - набрав побольше воздуха в лёгкие, на одном дыхании призналась своему возлюбленному Сюзанна. - Я… я так хочу родить от тебя ребёнка, Родриго, - пристально уставилась девушка на мужчину, который бросив плотоядный взгляд на её грудь, выгодно подчёркнутую замысловатым узором оборок платья, облизал от волнения свои пересохшие губы.
- Ты же понимаешь, что дети доставляют не только радость, но и проблемы. Взять хотя бы Валентину, у которой такой непростой характер, - улыбнулся Родриго своей возлюбленной, которая желала услышать от него совсем другие слова, но заставила себя улыбнуться ему в ответ. - Я тебе ещё не говорил сегодня, что ты прекрасно выглядишь? - Вновь не удержался мужчина от того, чтобы не бросить на девушку плотоядный взгляд.
«Анхела была права, когда сказала, что если окажется, что я беременна, то мне придётся делать выбор между ним и его ребёнком, - с горечью подумала про себя Сюзанна, пряча своё лицо на груди Родриго, когда он не удержался-таки и прижал её к себе словно маленькую девочку».
- Девочка опять загрустила? - Поднял за подбородок лицо своей возлюбленной мужчина, стараясь угадать причину её грусти. - Мне не нравится, когда моя капризная избалованная девочка грустит, - по-отечески пожурил Родриго Сюзанну, от чего она не смогла сдержать улыбку.
- Я… я… должна позвонить своей сестре, чтобы узнать как прошло судебное слушание по делу опеки над моим племянником, - сглотнула от волнения Сюзанна и, достав из сумочки свой мобильный телефон, набрала номер Анхелы.

Летисия со снисходительной улыбкой смотрела на своего отца, который в красочных тонах расписывал прелести греческих островов. Камилио делал это неспроста, и проницательная девушка поняла это, но не показывала своего вида, а внимательно слушала мужчину, который кажется заучил наизусть всё то, что было написано о курортах в толстой книге, лежащей рядом с ним на диване, на котором они устроились.
- Садорини, Миконос, Андрос, Тинос - ты можешь выбрать любой остров в Эгейском море. А может тебе хочется побывать на Крите, дочка? К твоему сведения, он является не только самым большим островом Греции, но и пятым по величине островом в Средиземном море. Ну, а если тебя больше привлекают острова Ионического моря, с их зеленью, то тогда ты сможешь запросто посетить их, так как их не так много. Кефалония, Керкира, Лефкас, Итаки и…, - Камилио запнулся и, взяв в руки книгу, лежащую рядом с ним, принялся листать её страницы, чтобы продолжить свой рассказ о прелестях греческих островов.
- Отец, и с чего это вдруг ты собрался отправить меня в отпуск? - Воспользовалась паузой Летисия, лукаво посмотрев на своего отца.
- Дочка, эту поездку вообще-то нельзя назвать отдыхом, и она устраивается как возможность обмена опытом. Разве тебе не хочется побывать в отелях на родине богини Афродиты, название которой носит наша гостиничная сеть?
- Я всё поняла, отец. Я читаю тебя словно окрытую книгу. Ты собрался меня сплавить на греческие острова, чтобы я находилась вдали от твоего компаньона Анибала Карденаса, но я уже тебе говорила и вновь повторяю: я не такая глупая, чтобы бегать за ним, тогда как понимаю, что он любит Анхелу. Вот если бы он не любил её, а в его жизни была бы только Вероника, то я бы сразилась бы с ней, так как увести у нее мужа было бы проще простого, а с Анхелой я не собираюсь бороться, так как я не люблю проигрывать.
- Дочь, от тебя ничего не утаишь, однако сегодня ты опять приняла предложение Анибала вместе пообедать, тогда как ты понимаешь, что было бы для твоего же блага держаться от него на расстоянии.
- Я и держусь от него на расстоянии, отец, - любовно потрепала по щеке Камилио Летисия, убирая с его колен книгу о греческих островах и подсаживась к нему поближе. - Деловой обед ничего не значит - ты же сам понимаешь.
Камилио это понимал, но вот понимала ли это сама Летисия, он в этом был почему-то не столь уверен.

Создавалось впечатление, что взаимным упрёкам и обвинениям не будет конца и эстафета от младшего поколения семейств Карденас и Вальдивьесо перешла к старшему.
- Да как ты смеешь обвинять меня в том, что мне не было никакого дела до моей семьи, подонок, - наступал на Пабло Рикардо, которого переполняли гнев и обида как за себя, так и за близких ему людей, которых он вновь не смог защитить перед семейством Карденас. - Ты приказал поджечь тот дом, в котором я едва не погиб и только чудом мне удалось выбраться оттуда живым! Ты даже не пожалел своего собственного брата, негодяй!
- Отец, о чём он говорит? - Переводил непонимающий взгляд с Пабло на Рикардо Анибал, которому так хотелось узнать историю жизни своего дяди, которая оказалась за семью печатями, а в ходе последних событий Хулио вообще исчез из города и младший Карденас сбился с ног, пытаясь найти его.
- Остановитесь! Прошу вас остановитесь! Прекратите, - что есть мочи закричала Анхела, желая положить конец вечным ссорам и упрекам между двумя семействами и, как ни странно, мужчины как по команде подчинились ей и замолчали.

Рикардито поморщился и оттолкнул от себя бутылочку с молоком, которым пыталась накормить его Аделаида, взявшая на себя заботу о сыне своей молодой хозяйки, пока она и её близкие находились на судебном слушании.
- Рикардито, но так же нельзя, - строго, но ласково приговаривала женщина, вновь пытаясь накормить ребёнка, который вертелся у нее на руках и никак не желал подчиняться ей. - Ты должен поесть, чтобы вырасти таким же красивым и здоровым как твоя мама. Сдается Анхела не преувеличивала, когда говорила, что этот чудесный малыш чувствует на расстоянии настроение своих родителей, которые в этот момент оказались в самом эпицентре бури, - грустно покачала головой Аделаида, любуясь самым маленьким Карденасом, который был таким непоседливым.
Аделаида вздохнула с облегчением, увидев, что ребёнок начал засыпать, и она, тихо поднявшись с дивана, на котором сидела с ним на руках, осторожно положила его в колыбельку. Однако стоило ей на цыпочках попытаться покинуть комнату, чтобы заняться домашними делами, как малыш заворочался и, поняв, что он уже не на руках, начал плакать.
- Какой же ты хитрый, Рикардито, - лукаво смотрела на малыша Аделаида, которой стоило взять его на руки и вновь устроиться с ним на диване, как он заулыбался ей своим беззубым ртом, а уже через несколько минут засопел. На сей раз женщина не стала пытаться укладывать его в колыбельку, понимая, что пока его родители решают такой важный вопрос как опека над ним, он не сможет спокойно спать в своей кроватке.

Гости начали расходиться, и Валентина с натянутой улыбкой провожала своих однокурсников, которые пришли, чтобы отпраздновать её совершеннолетие.
- Ну, не кисни, подружка, твой отец в самом расцвете сил, так не противься его роману с его новой избранницей, - поддела Валентину одна из её одногруппниц, покидая дом виновницы торжества.
- Вале, будь умницей, - поцеловал свою подругу на прощание Роберто…
Как только за последним гостем закрылась дверь, Валентина поднялась в комнату своей матери, которая так и не проснулась после скандала, устроенного ею в гостиной. Осторожно присев на краешек кровати, на которой спала Росалинда, Валентина в задумчивости уставилась на женщину, которой не было никакого дела до дочери и единственное, что её интересовало, были деньги и развлечения.
«Всё могло бы сложиться совсем по-другому, мама, - с горечью подумала про себя девушка, поправляя розовый плед, которым Антония накрыла свою подругу»…
- Валентина обрадуется такому подарку, -осторожно, словно хрустальную вазу, взял у Сюзанны футляр с шариковой ручкой Давид, которую она собиралась подарить его сестре.
- Вряд ли обрадуется в ходе последних событий, - с сомнением покачала головой Сюзанна, собираясь взять футляр с ручкой из рук Давида и положить обратно в свою сумочку.
- Знаешь, что мы сделаем? Мы положим эту ручку среди других подарков моей сестры, - подмигнул Сюзанне Давид, направляясь к столу, на котором были сложены подарки Валентины, принесенные ей однокурсниками.
- Валентина поймёт, что этот подарок не известно от кого и начнет задавать вопросы, а когда узнает, что он от меня, то придет в ярость.
- Не придет… Моя сестра не придавала значение вещам, которые дарили ей сегодня её однокурсники, так как все они принесли всякие бесполезные предметы, которые вряд ли когда-нибудь пригодятся Валентине, а вот твоя ручка ей придется как нельзя кстати, поэтому она будет ей куда полезнее чем какой-то там шелковый шарфик в горошек, подаренный её недалёкой однокурсницей Ливией, - деловито отозвался Давид, бросая оценивающий взгляд на стол, усыпленный подарками.

- Вы не понимаете, что из-за вас я лишилась своего сына, - рыдала в голос Анхела, переводя взгляд полный укора с Рикардо на Пабло. - Этого ничего могло бы не быть, если бы не ваши вечные ссоры! Вы разрушили такое прекрасное чувство, каким была наша любовь с Анибалем! Мы полюбили друг друга, мы имели право быть счастливыми с нашим сыном, а вы гнусно надругались над нашим чувством! Я… я вынуждена буду жить вдали от моего сына… Вдали от моей кровиночки… Я… Я…, - рыдания душили Анхелу, не давали ей сказать, и она, в отчаянии проведя руками по своим черным волосам, свои ослепленные от слёз глаза устремила на того, в чьих руках была её судьба.
- Ты можешь быть спокойна. Я доверяю тебе воспитание моего сына, - сурово посмотрел на свою возлюбленную Анибал.

Отредактировано Lucky-lady (28.02.2018 20:35)

Ну Анхела так поступила под давлением своих родственников. Всё так взаимосязанно, что ничего с этим не поделаешь. Вот только теперь обман Анхелы обернулся ей же боком, а родители должны понять, что сами того не желая, они стали причиной её страданий. Будь родители Анхелы погибче, если бы они пришли к компромиссу, то дело не дошло бы до суда.

Да, Анибал не собирается забирать ребенка у Анхелы, но тем не менее она теперь зависима от него, от его настроения. Он волен приходить навещать своего сына, когда ему будет угодно.

Аня, ну не забывай о том, что Анибал такая же жертва как и Анхела. Почему в тебе говорит только женская солидарность? Ты можешь понять Анхелу, а вот Анибала не можешь понять. Понятное дело, что я бы точно также как и ты, была бы на стороне Анхелы, её бы жалела, а Анибала бы осуждала, если бы была читателем этой веб-новелы.
Анибал почувствовал свою власть над Анхелой, в глубине души насладился её унижениями, но в конце концов поступил благородно.

А ещё Анхелу выводит из себя поведение родителей - как Рикардо, так и Пабло - которые ведут себя словно малые дети, постоянно споря и припоминая былые обиды. Анхелу это уже достало.

Во-первых - Анибал хотел просто добиться с помощью суда право видеть своего сына, а не отбирать его у матери. А во-вторых - его самого обманули, как адвокат, которого он нанял, так и отец постоянно капает ему на мозги.

Да, Анибал всё-таки не такой как его отец, как как мать.

Посмотрим-посмотрим, если такое будет.

И в итоге Рикардо сам того не желая, становиться причяиной несчастий своей дочери. Да, он хочет защитить её, но делает это он, махая кулаками, а разве этим поможешь Анхеле?

Да уж, теперь в глазах читатей Анибал утратил бонусы и стал чуть ли не злодеем, но это ожидаемая реакция, так как он позволил унизить Анхнлу, словно насладился её унижениями, слезами, а потом сменил гнев на милость.